Отступник
Шрифт:
— Да я же не отказываюсь! — возразил Валяй. — Сейчас я все выпью.
— Давай, Валя, давай! Глоток ты уже сделал. Значит, время пошло.
Валяй выпрямился, схватился одной рукой за плечо Шепа, оперся на него и принялся за жутко пахнущее варево, торопливо поглощая его чуть ли не с жадностью. Последний глоток он делал, запрокинув голову и стряхивая в рот последние капли. Совсем потемневшие и запавшие глаза Валяя начали почти бессознательно обшаривать комнату. И тут… чашка выпала из его руки. Осколки разлетелись по полу. Как-то сразу Валяй рухнул вниз, и Шеп едва поймал его.
Сергей тут
— Чем ты его травишь?! — грубо спросил Шепа Сергей, пытаясь перехватить Валяя.
Шеп поморщился, распихал ногой осколки чашки, освобождая место на полу.
— Я попросил бы вас не вмешиваться! — исключительно вежливо, но твердо ответил светловолосый лешак. — Может быть вы еще не осознали этого, но я скорее позволю убить себя, чем причиню вред Валентину. Вернитесь на место, если не хотите, чтобы мы даром потеряли драгоценное время!
— Я хотел бы знать!.. — начал Сергей, но Шеп оборвал его:
— Я не угрожаю, а предупреждаю! Ваше бездумное вмешательство в процесс может дорого нам стоить! — рявкнул Шеп и, не дожидаясь ответа, стал укладывать Валяя на пол.
Ворча от негодования, Сергей отошел в сторону.
— Ты зря вмешиваешься! — заметила Лида, когда Сергей снова сел рядом с ней. — Неужели ты еще не понял, что твой брат доверяет им безоговорочно?
— Понял, — вздохнул Сергей. — Да, признаться, и я не вижу основания не верить в их добрые намерения. Но право же, как тут можно сдержаться, когда твой брат пьет какие-то помои, а потом падает замертво… Захотелось немедленных объяснений… Не помнишь, Лидушка, входит ли нетерпение в список смертных грехов? Если нет, то напрасно, — мрачно пошутил он и замолк.
Тем временем, Шеп свободно и прямо уложил Валентина на полу и снял с него рубашку. Валяй тяжело дышал, его грудь неровно вздымалась и постепенно покрылась потом. Шеп взглянул на Цьева:
— Мой нож, быстро!
Через пару секунд Шеп уже медленно вертел в руках небольшой удобный ножичек с узким лезвием длиной с ладонь. Усевшись на собственные пятки и спокойно сложив руки на коленях, Шеп пристально следил за результатом своего колдовства.
Валяй продолжал лежать, не двигаясь. Его кожа приобрела странный бледный оттенок, постепено становясь заметно голубоватой.
— Лидушка, да он синеет! — в замешательстве пробормотал Сергей.
Валяй, действительно, синел. И синеватый отлив кожи становился уже не оттенком, а доминантой. Шеп внимательно смотрел на друга и неожиданно резко и быстро поддел кончиком ножа кожу под ключицей Валяя. Валяй дернулся и застонал. Лида едва заставила себя не отводить глаза. Было страшно смотреть на такие эксперименты с человеком…
А Шеп почти сразу же вынул нож из-под кожи Валяя.
Брызнула алая кровь. Шеп со вздохом отложил нож, наклонился и тщательно зализал ранку.
Просидев еще несколько минут неподвижно, Шеп снова взял нож и полоснул лезвием по груди Валяя. Крови не потекла, но на коже раскрылась алая полоса разреза, а из крепко сомкнутых губ Валяя вырвался приглушенный хрип. Шеп сдвинул руками края разреза и залечил его, лизнув пару раз.
— Да когда же это кончится?! Зачем эта
— Шеп проверяет чувствительность плоти… Скоро Вале не будет больно, — пояснил Цьев. Видно было, что лешонок не впервые присутствует при таком колдовстве. А возможность просветить таких недалеких олухов, как Лида и Сергей, придала важности его полудетской физиономии. Глядя на зеленоглазого лохматого Цьева, так искренне и взволнованно следящего за результатом усилий Шепа, Лида не смогла сдержать доброй усмешки. Сумасшедший лешонок вдруг перестал казаться ей злобным и опасным…
Наконец, Шеп решительно воткнул нож в руку Валяя, погрузив лезвие в плоть не меньше, чем на три сантиметра. Валяй даже не шелохнулся, наоборот, его дыхание стабилизировалось, пот просох, только кожа стала напоминать цветом начинающую созревать чернику. Она была бледно-голубой, а местами мертвенно-зеленоватой.
Шеп встал и принес из-за шкафа маленькую кривобокую глиняную баночку. Разведя ножом стиснутые челюсти Валяя, Шеп капнул ему в рот немного содержимого баночки. Через несколько секунд Валяй кашлянул и открыл глаза.
— Все в порядке? — ласково спросил его Шеп. — Нигде не болит?
— Абсолютно нигде! — заверил Валяй и легко, почти прыжком поднялся на ноги. Он посмотрел на свои руки и вытаращил глаза: — Шеп, ради всего святого, что это за синюшная курица?!
Цьев заливисто рассмеялся ему в ответ.
— Да, цвет получился любопытный, — кивнул Шеп, разглядывая Валяя. Потом расскажешь мне, до каких пределов выпучит глаза Пряжкин… А ну-ка!..
За какие-то доли секунды Шеп подобрался и резким молниеносным движением нанес Валяю удар кулаком в живот. От подобного удара человек, как правило, сгибается от боли. Валяй всего лишь не устоял на ногах, отлетел, словно мячик, на несколько шагов в сторону и шлепнулся на пол, изумленно моргая:
— Шеп, это невероятно! Никакой боли! Совершенно никакой!
Шеп удовлетворенно кивнул, но сказал строго:
— Не обольщайся. Те головорезы наверняка подготовлены отлично. И они будут бить тебя, не задумываясь. От их ударов ты всего лишь будешь отскакивать, как сейчас, ни на миг не отвлекаясь на боль. Никакой боли не будет, даже если тебя пырнут ножом. Ни боли, ни крови… — сказал Шеп, глядя на встающего Валяя. — Поэтому ничего не помешает тебе пробраться к Мрону. Но вот прорваться обратно будет труднее. Ты должен будешь помнить, что Мрон очень уязвим, в отличие от тебя…
— Шеп, постыдись! Чтобы я да забыл о безопасности сына?! — возмутился Валяй. — Давай ножи!
Шеп сделал вид, что не слышит. Он собрал все свои вещи, отнес их за шкаф и только тогда снова подошел к Валяю.
— Ну же, Шеп! — Валяй нетерпеливо топнул ногой.
— Насчет ножей… — протянул Шеп. — Думаю, что тебе не стоит их брать…
— Ну, здрасте! — перебил его Валяй. — Они там вооружены до зубов!
— Пряжкин ни разу еще не поднимал руку на человека. И в деревне известен, как любезный и весьма услужливый тип, — возразил ему Шеп. — Он с большой неохотой пойдет на убийство человека, и я думаю, что он до последнего будет стараться остановить тебя голыми руками… Будет лучше, если ты не дашь ему повода применить против тебя какое бы то ни было оружие…