Отступник
Шрифт:
— Паскуда синяя!.. — взвыл он, заваливаясь на бок.
Валентин сам не знал, почему он сделал именно то, что сделал. Почему он вспорол ногу парню именно в том месте? Казалось, его руку направляет сам кинжал, а не наоборот…
Оставив плачущего и изувеченного противника на полу в коридоре, Валя побежал вперед, уже больше не убирая кинжал за пояс.
Завернув за угол, он попал в просторное помещение с высоким потолком.
Это даже трудно было назвать подвальным помещением. Это был огромный зал, в котором порезвилась чье-то буйная фантазия. В зале был устроен фрагмент ландшафта: пол засыпан песком и щебнем, большущие
Вскользь изумившись, какое количество труда и денег вложено в оборудование усадьбы, Валентин хотел пробежать зал насквозь, но впереди в широком дверном проеме выросла фигура в хорошем спортивном костюме. Мужчина лет сорока раздраженно, но заинтересовано смотрел на Валю.
— Так, значит… — процедил он. — А ну-ка, засохни на месте, диверсант!
— Да мне, видишь ли, некогда, — отозвался Валя и крепко сжал рукоятку кинжала. Она отозвалась легкой живой пульсацией, и Валентин ощутил прилив уверенности.
— Ты кто такой? — недовольно прищурился мужчина.
— Конь в пальто, — фыркнул Валя. Может быть, метнуть кинжал и не тратить время на разговоры, которые все равно ни к чему ни приведут?
Он узнал этого спокойного человека, это был Василий, если и не первое, то второе после Пряжкина лицо на этой военизированной базе бритых суперменов.
За спиной Василия возникли два паренька. Один из них был с пистолетом в руке. На Валю они уставились с неприкрытой ненавистью.
— Это что за шизик? — уточнил Василий у своих.
— Местный, — буркнул тот, что был с пистолетом. — Варзанов из дома с витражной мансардой.
— Да? Это у тебя, значит, гостья рожает? — усмехнулся вдруг Василий.
— Видел я ее вчера вечером. Если там что-то и намечается, то через полгода, не раньше. Я тому лопуху, который его за ворота впустил, башку откручу… Отзывчивые все стали, богадельню устроили… Вот сами теперь и расхлебывайте, как его отсюда выдворить, да понежнее, чтобы он, проспавшись, жаловаться в район не побежал…
Василий говорил спокойно, но его прищуренные глаза, сверлившие Валентина, не обещали особой нежности в обхождении. Хотя Валентина это пока особо не волновало.
— Дай-ка мне пройти, — хмуро проговорил он.
— Да где тебе одному! Заблудишься, — чуть улыбнувшись, сказал Василий.
— Сейчас мои ребятки тебя под белые руки проводят…
Валентин молча слушал неторопливый и глуховатый голос Василия. Все говорило за то, что обитатели усадьбы не намерены прощать Валентину непрошенного вторжения. Удивляться этому не прихдилось. Интересно, подумал Валя, а знают ли они уже, с каким боем он достиг этого зала, и сосчитали ли они уже свои потери?
— Василий, а чего он синий такой? — перебил его парень с пистолетом.
Взгляд Василия стал напряженным, но потом он желчно бросил:
— Да какое мое дело?. Может быть, ему так нравится… Взять его, ребята!
— А потом? — уточнил парень.
— Накостылять по шее, а после вышвырнуть вон этого психа, да так, чтобы запомнил на всю жизнь, как вламываться в частные владения и сносить двери.
— А может быть?.. — один из парней сделал довольно характерный угрожающий жест,
— Как хочешь, но потом я заставлю тебя сделать себе харакири! — строго отозвался Василий.
Пареньки уже сделали по паре шагов вперед, но тут кто-то четвертый замаячил впереди, и Валентин разглядел за спиной Василия окровавленое лицо и вымазанный костюм. Задыхаясь от злобы и боли, подоспевший парень сообщил:
— Эта сволочь дерется будь здоров! Придушить его, паскуду… Василий, там Леха Смагин в коридоре, кровью истекает!
— Иди к нему, я сейчас приду! — раздраженно бросил Василий. Его, видимо, не прельщала роль няньки. Он повелительно взглянул на тех двоих, что вместе с ним рассматривли Валентина. — Разберитесь с этим диверсантом!
— Он Смагина только что порезал, и, может быть, не только его! — добавил с опаской окровавленный парнишка. — Мишку нигде найти не можем, он как помои из столовой потащил, так и все…
Василий резко дернул рукой:
— Плевать мне на ваши сказки! Ребят разыщите. А этого психа взять!
Валентин понял, что словесная часть оказанного ему высочайшего приема, скорее всего, завершена. Он покосился по сторонам и шагнул в сторону, к большому гладкому валуну.
— Да у него нож! — заметил парнишка, шагнувший вперед.
— А что вы предлагаете мне? К столу его пригласить? — жестко возразил ему Василий. — Скрутите его и под замок, а Григорий вернется, свезет его в район в милицию… Только смотрите, не прибейте его сгоряча… Правила игры с властью надо соблюдать…
Василий равнодушно оглядел зал и прижавшегося к валуну Валентина, отступил назад, взял за локоть окровавленного парня и исчез вместе с ним.
Два спортивного вида молодца молча двинулись от двери в сторону притихшего Валентина. И тот решил не ждать их приближения. Прыгнув на того, что был с оружием, Валя сбил его с ног и ударил лежащего кулаком в челюсть. Он сам не понял поначалу, почему это у него получилось с такой легкостью, ведь парень сопротивлялся, как мог, и сопротивлялся довольно энергично. Видно, прическа, сооруженная Шепом, была сделана не напрасно. И кто его знает, как там эта сила может исходить от священной лешачьей реки и доходить до Валентина, но глядя в побледневшее лицо лежащего без сознания подростка, Валя, сидящий верхом на его груди, понял вдруг, что силы его, похоже, не уменьшаются, а продолжают расти, и теперь он голыми руками делает такое, что раньше вряд ли смог бы и с дубиной в руках…
Сзади навалился второй, зажав шею Валентина в удушающем приеме. Но у Вали ничего даже не екнуло. Не пытаясь расцепить руки противника, он попробовал схватить нападавшего хотя бы за воротник куртки: на голове парня совершенно не за что было ухватиться. Валя дернул его вниз за одежду, пытаясь перекинуть его через свою голову. Но вместо этого эластичная спортивная куртка стала ползти, выворачиваясь наизнанку и наползая парню на голову…
Что ж, коли так, воспользуемся, решил Валя. Он еще сильнее натянул куртку вниз, полностью закрывая и свое лицо, и голову парня. Естественно, тот стал задыхаться. Валя же не почувствовал никакого дискомфорта ни от удушья, ни от влажной от пота ткани на лице. Через полминуты безмолвной борьбы, парень ослабил руки и занялся тем, что пытался освободиться от облепившей ему голову куртки. Вывернувшись, Валентин еще крепче обмотал куртку вокруг головы парня.