Отступники[Renegades]

Торп Гэв

— Это предательство, — сказал Хешен. — Я называю всех вас отступниками, и я не пополню ваши ряды в летописях позора. Я Мстящий Сын и с честью умру за это. Вы хуже трусов. Вы — предатели.

Гессарт отметил, как несколько его воинов вздрогнули, когда болтер Никза снова выстрелил, но сам он не отводил взгляда от глаз Хешена. Он ничего не почувствовал. Внутри он был опустошён так же, как уже на протяжении нескольких лет со времён Архимедона. Он не хотел такого развития событий, но соглашался со всем, что преподносила ему судьба.

Больше ни один Космический Десантник не вышел вперёд, когда Никз ещё раз спросил. Гессарт одобрительно кивнул.

Леенхарт поднял Рикела на ноги и погладил того по голове. Тайло двинулся к мёртвым воинам и начал кровавый процесс извлечения их генного семени. Гессарт повернулся к Захерису.

— Мы не умрём на Хелмабаде.

— Да, капитан, — сказал Библиарий.

— Надеюсь, у вас есть план, как заставить это произойти, — промолвил Леенхарт. — Здесь всё ещё миллионы повстанцев, и нам нужно убираться из этого мира.

— Капитан, — позвал Никз и указал на одну из дверей палаты.

Горстка Гвардейцев Гробницы толпилась снаружи. Они широкими глазами смотрели на ужасную сцену. Их губы дрожали.

— Никз, Леенхарт, Хейнке, Виллуш, — рявкнул Гессарт. — Разберитесь с ними.

Когда Космические Десантники повернулись к двери, Гвардейцы побежали.

— Используйте кулаки и ножи, — добавил Гессарт. — Сохраняйте боеприпасы.

Центральное помещение гробницы окутывала смертельная тишина, нарушаемая только стонами и шёпотом умирающих Гвардейцев Гробницы, отдающимся эхом от стен окружавших его коридоров. Это было большое пространство, широкий пол которого украшала плитка с вырезанной Имперской аквиллой. Тридцать колон, исписанных именами преданных имперских служащих, поддерживали изогнутый потолок. В одном конце помещения восседал Имперский Командующий Му'шан на стуле с высокой спинкой из тёмного красного дерева. Его высохшее лицо скрывал капюшон золотого одеяния. Никз встал слева от него, в то время как Хурстрейх оказался справа от губернатора. Гессарт прислонился к одной из колонн недалеко от трона, разговаривая с Леенхартом и Захерисом. Ещё несколько Космических Десантников охраняли вход в зал. Остальные стояли за запертыми восточными вратами, пока пятеро выполняли миссию вне гробницы, на которую их отправил капитан.

— Разлом приближается, — низким голосом предупредил Библиарий. — Я чувствую, как истончается кровавый занавес. Я слышу голоса зверей, которые живут с другой стороны. Они голодны. Я чувствую это. Они чувствуют ужас этого мира и жаждут его.

— Возможно, нам придётся пробивать путь к отступлению на громовой ястреб, — сказал Леенхарт. — Он менее чем в миле от северо-западных ворот.

— Этот путь мы используем в крайнем случае, — ответил Гессарт. — Я бы предпочёл не расходовать последние боеприпасы в борьбе с мятежниками только для того, чтобы остаться безоружными перед демонами. Есть другой путь, менее рискованный.

— Что ты задумал? — спросил Леенхарт.

— Это не твоё дело, — отрезал Гессарт. — Будь готов выдвигаться по моему приказу.

— Конечно, — сказал Леенхарт. — Ты же знаешь, малое доверие имеет большие последствия.

Вместо ответа Гессарт бросил на Космического Десантника угрюмый взгляд, и Леенхарт стремительно отступил, присоединившись к товарищам возле главной двери.

— Какие твои намерения, отступник? — высокий голос Му'шана прозвучал в зале.

Гессарт зашагал к Имперскому командующему и остановился перед ним, заслонив старого правителя своей тенью. Он посмотрел вниз на высушенного сановника и задался вопросам, как такое

ветхое существо получило титул суверенного правителя Хелмабада.

— Не я отдал свой мир повстанцам, — сказал Гессарт. — Вина за всё, что здесь случилось, лежит на тебе. Твоя неспособность к исполнению воли Императора привела к уничтожению.

— Ты обвиняешь меня в непредусмотрительности, но в то же время предполагалось, что именно вы станете нашими спасителями, — Му'шан говорил тихо, но с вызовом. — На что надеяться человечеству, если его величайшие воины забывают свои клятвы и ставят своё выживание превыше долга?

— Ты мне говоришь о моих обязанностях? — сказал Гессарт с насмешкой. — Как случилось, что три четверти граждан восстали против твоего правления? Объясни мне, почему Астартес должны проливать свою кровь, чтобы спасти правление человека, который сам его не защищает?

— Если я слаб, то такие как ты должны оставаться сильными, — сказал Му'шан, сбросив свой капюшон, показывая худое, морщинистое белое как алебастр лицо. Его глаза были тёмно-синими и выражали решительность, когда он взирал на Гессарта. — Если я пал, то из-за своей человеческой слабости. Вы были созданы, чтобы быть лучше, чем люди: сильнее, более просвещённые, надёжные и неустрашимые. Многое было утеряно за эти десять тысяч лет, что ангелы войны Астартес считают защиту человечества ниже своего достоинства.

— Неужели люди пали так низко, что всегда рассматривают Астартес как лекарство от любой болезни, которой страдает человечество? — ответил Гессарт. — Мы ведём войну, защищая человечество. Расу, а не одного индивидуума. Разве Император предоставил тебе такую большую власть, что предназначение наших жизней — защищать тебя ещё несколько часов, когда мы смогли бы жить и спасти миллиарды других?

Му'шан медленно и неловко встал. Губы сжаты. Его голова доставала только до груди Гессарта. Спина была сгорблена, и когда он протянул руку, чтобы коснуться орла на броне Гессарта, можно было увидеть скелет его конечности.

— Если оцениваешь битвы только числами, то ты уже потерян, — сказал Му'шан. — Под грудой мускулов и сращенных костей бьётся сердце человека. Оно тебе не говорит — то что ты делаешь — не правильно?

Гессарт мягко убрал руку командующего, испугавшись, что Му'шан был настолько хилым, что даже такое лёгкое касание может поломать его кости.

— Я тоже читал Tactica Imperialis, — сказал Гессарт. — В ней также сказано «Простая резня твоих противников, не заменит настоящую победу». Сердце человека может биться в моей груди, но рядом с ним бьётся второе — Космического Десантника. Мы не похожи. У нас разные обязанности. Ты просишь меня быть человеком и пожертвовать своей жизнью ради тебя. Природа галактики требует, чтобы я был больше, чем человек и жил, чтобы сражаться в других битвах. Признай поражение. Наши смерти не предотвратят его. Прими смерть, больше нет смысла продолжать это отчаянное обсуждение. Я больше не буду тебя слушать.

Гессарт отвернулся и услышал хрип Му'шана, когда тот снова сел. Его уши также уловили топот тяжёлых ботинок снаружи, и мгновение спустя стражи двери разделились, чтобы пропустить Виллуша, Хейнке и трёх других Космических Десантников. Они несли тела четырёх человек в порванных шинелях с оторванными инсигниями. Повстанцы.

— Тайло! — позвал Гессарт, когда заключённых просто бросили в центре зала.

Апотекарий подошёл к пленникам и, осмотрев их, кивнул в подтверждение того, что они всё ещё живы.