Отто и летающие близнецы. Повесть о Кармидийцах
Шрифт:
— Чтобы я что?!
— СЕЛИ на нее. На крышку люка Сидели и удерживали. Вскоре к вам на помощь прибудет наряд Полиции Обыденности. Обычно мы, разумеется, вызываем на помощь людей, имеющих специальную подготовку, но в связи с нехваткой персонала и учитывая ваши выдающиеся качества…
— Посреди дороги?
— По этой стороне улицы не ходят трамваи, гражданка. Но если вы боитесь…
— Нет, нет, не боюсь. А разрешите спросить из любопытства, что за Небывалое Существо скрывается в этом люке?
— Вероятно,
На другом конце провода наступило молчание. Миссис Шкваллингс усиленно разевала рот, но оттуда не вылетало ни звука.
— Не слишком большой, — визгливым шепотом успокоила ее Долорес — Но, тем не менее, огнедышащий и совершенно Небывалый. Самое главное — как можно дольше сидеть на крышке и не выпускать его из люка. Тогда вам ничто не грозит. А Мэр Крамб будет вам крайне признателен. Может быть, он вручит вам награду. Орден там, или медаль… Вам надо только сидеть на крышке люка! Если кто-нибудь спросит, что вы там делаете, расскажите про наш звонок. Скажите, что выполняете Сверхважное Правительственное Задание.
— Вас поняла, всё будет сделано, приём, — браво отрапортовала миссис Шкваллингс.
— Рассчитываем на вашу помощь, приём, — бойко ответила Долорес и повесила трубку.
Натаниэль Крейн
Спустя несколько минут Отто, Долорес, бабушка Кулпеппер (в обличье единорога), близнецы (в коляске) и толстый кот Шиннабак осторожно вышли из Гершелского дома.
Они повернули направо и двинулись на восток.
На бабушку Кулпеппер надели соломенную шляпку и попонку, чтобы встречные принимали ее за ослика. На ее спине, вцепившись когтями в попону, сидел и сердито дулся Шиннабак. Близнецы ехали в коляске и весело галдели. Отто и Долорес тащили тяжелые сумки.
Близилась полночь. Им надо было дойти до Бульвара, пересечь его, а там уж до Полудня было рукой подать.
Долорес испуганно озиралась. За каждым углом могла таиться опасность.
— Слушай, Отти, — сказала она. — Если столкнемся с полицией, бери близнецов и беги. Если мы потеряем друг друга, доберись до «Огнебочки» и смотри, не оброни конверт, который дал тебе папа.
Конечно, не потеряет. Как бы не так!
— Мне кажется, его вряд ли арестовали. Он, скорее всего, сумел спастись, — пропыхтел Отто, с трудом поспевая за матерью.
— Я тоже на это надеюсь, — откликнулась Долорес, но по ее тону было ясно: она в этом отнюдь не уверена. — Я, конечно, надеюсь, что его не арестовали, но, если это всё же случилось, нам придется показать то, что в конверте, кому-нибудь еще. Если честно, Отто, твой отец (да хранит его Господь!) не совсем, как бы это выразиться, прирожденный вождь… Я знаю, они считают его Королем, но…
— Он и есть НАШ король, — вскричал Отто. — И у него ЕСТЬ ПЛАН!
За
Незнакомец едва успел отскочить с дороги. Это был тот самый худой кривоногий мужчина с Бульвара, которого утром пытались арестовать городовые.
— Ой, простите, ради Бога, — принялась извиняться Долорес, поправляя на бабушке шляпу. — Вы не ушиблись?
— Вы что, с ума сошли?!
— Нет, нет, что вы, мне, право, очень неловко, но моя мама, то есть еди… то есть наш ослик не видел, куда идет.
— Я не об этом. Вы что с ума сошли — разгуливать по улицам после комендантского часа с единорогом в шляпе и громадным подозрительным котом?! Кого вы хотите провести этим маскарадом? В Полиции Обыденности, конечно, дураки, но не настолько…
Долорес изумленно уставилась на него.
— Да еще этот мальчишка. Они его мигом узнают! На днях под Башней его чуть не схватили, но вмешалась сама мадам Пышкинс. О чём вы, без сомнения, знаете…
Глаза Долорес распахнулись еще шире.
— Полно, полно, — сказал незнакомец.
— Мама, это тот самый человек, о котором я тебе рассказывал. Помнишь, когда женщина что-то делала со своим зеркальцем, — напомнил Отто.
Бабушка Кулпеппер фыркнула.
— Кажется, мы не представлены, — довольно высокомерно заявила Долорес.
Человек рассмеялся.
— Что вы знаете о цитрусах, желтых таких? Первый раз в жизни вижу волшебку, которая говорит с акцентом уроженки Верхнего Города.
— Я там родилась, — просто ответила мама.
Кривоногий человечек всмотрелся в нее, в Отто, в них всех, потом огляделся по сторонам.
— Сюда идут городовые, — сказал он. — Уберите мальчика из виду. И сами спрячьтесь куда-нибудь. Быстро!
Долорес торопливо покатила коляску к переулку и свернула в темноту, подальше от уличных фонарей. За ней последовали все остальные.
Они сгрудились за мусорными баками. Даже бабушка Кулпеппер присела.
Отто видел, как городовые остановились у входа в переулок, посовещались немного, потом двинулись дальше.
Удивительно. Всё те же самые офицеры!
— Как странно, — прошептал он, выбираясь из укрытия. — Я везде встречаю одних и тех же. Я этих двоих уже много раз видел!
Тощий незнакомец снова засмеялся.
— Шестью восемь — сорок восемь, — сказал он, стряхивая с брюк апельсиновую кожуру.
— Что вы хотите сказать? — спросила Долорес.
Он опять засмеялся, но, увидев их недоумевающие лица, посерьезнел.
— Вы и в самом деле ничего не знаете? — спросил он. — Вы родились в Верхнем Городе, вы принцесса. Только посмотрите на то, как вы одеты, как держитесь. Вы самая настоящая волшебка и понятия об этом не имеете!