Отважное сердце
Шрифт:
Генри Перси и Роберт Клиффорд последовали за Перси. Втроем они приподняли камень, Перси и Клиффорд ухватились за железные кольца по бокам, а Хэмфри поддерживал его снизу. Спотыкаясь под тяжестью камня, они медленно двинулись по проходу обратно. Снаружи доносились крики, и Роберт понял, что они становятся ближе. Рыцари, оставшиеся охранять вход в церковь, закричали Хэмфри, чтобы он поторапливался. Когда Перси и Клиффорд подошли к нему, Роберт вытащил из ножен свой меч. Он не сводил взгляда с камня, который они несли и светлая поверхность которого переливалась в пламени свечей. Но к дверям часовни уже бежала толпа с факелами в руках. Большинство были монахами,
Рыцари выстроились полукругом, прикрывая товарищей, так что Хэмфри и остальные оказались внутри. Эймер де Валанс был в первом ряду. Роберт присоединился к ним, когда Перси и Клиффорд с трудом поволокли свою ношу к повозке. Хэмфри выпустил камень и выхватил свой щит из рук Ральфа. Он шагнул вперед, навстречу приближающейся толпе.
Монахов Скоуна возглавлял сутулящийся, пожилой мужчина; аббат, вне всякого сомнения, судя по его подбитой мехом сутане. На лице его отразился ужас, когда он увидел Перси и Клиффорда, уносящих священный камень.
— Во имя Господа, что все это значит? — хриплым голосом пожелал узнать он, остановившись перед рыцарским полукругом. — Кто вы такие?
— Мы — Рыцари Дракона, — отозвался Хэмфри. — Мы прибыли по приказу короля Эдуарда, герцога Гасконского, повелителя Ирландии, покорителя Уэльса и верховного сюзерена Шотландии, чтобы забрать Камень Судьбы. Не мешайте нам, и вам не причинят зла.
— Клянусь Богом, я это сделаю, — пробормотал аббат, делая шаг вперед. Мужчина с топором последовал за ним по пятам. Голос аббата дрожал и срывался, а его покрытое морщинами лицо в свете факелов обрело каменную твердость. — Я намерен помешать вам!
Перси и Клиффорд старались загрузить камень в повозку. Ральф поспешил им на помощь.
— Никто из нас не отступит в сторону, — продолжал аббат, возвысив голос. В ответ монахи, сгрудившись в кучу, подались вперед. На лицах большинства из них читался ужас.
— Тогда ты умрешь, — прорычал Эймер де Валанс.
Хэмфри окликнул его, но Эймер не обратил на него внимания и сделал выпад в сторону аббата, который в замешательстве отшатнулся. Но, прежде чем Эймер успел нанести удар, Роберт дотянулся своим клинком до шеи Эймера. Он успел остановить руку в самый последний момент, но кончик его меча замер, касаясь шеи Эймера над самым воротником кольчуги. Рыцарь застыл, как вкопанный, запрокинув голову и стараясь не смотреть на стальное лезвие, нацеленное ему в горло.
— Опусти оружие, — процедил сквозь зубы Роберт. — Или я отсеку тебе башку.
Сверкающий взгляд черных глаз Эймера впился в Ги, который стоял за спиной у Роберта.
— Ну, давай! — прошипел он. — И я умру, видя, как тебя проткнули насквозь.
Роберт ощутил прикосновение острия меча Ги к своей спине.
Мужчина с топором шагнул вперед, взгляд его метался от Эймера к Роберту и обратно, и он втянул голову в плечи, словно собираясь нанести удар. Кое-кто из монахов тоже стал подбираться поближе, сжимая в руках палки и ножи. Откуда-то донесся звон колокола, а издалека, со стороны городка, послышались крики. Помощь была уже близка.
Хэмфри шагнул вперед:
— Роберт. — Когда Роберт не шелохнулся, рыцарь положил руку в латной рукавице на клинок его меча и решительно пригнул его вниз.
В то же мгновение Эймер отступил назад. Увидев это, мужчина с топором замахнулся. С быстротой молнии Эймер обернулся и проткнул его насквозь, крякнув от натуги, всаживая меч в живот и поворачивая его
В толпе вокруг раздались крики. Кое-кто отпрянул назад, другие, наоборот, подались вперед. Когда один из монахов потянулся к Хэмфри с ножом, рыцарь ударил его рукавицей в лицо. Послышался треск кости, переносица сломалась, и мужчина, пошатываясь и закрывая лицо руками, отлетел назад, а между пальцев у него потекла кровь. Остальные рыцари встали плечом к плечу, образуя живой щит и прикрывая собой Перси и Клиффорда, которые, наконец, взгромоздили камень на повозку. Рыцари слитно шагнули вперед, подняв щиты, и Роберт оказался зажат между ними. Во главе их теперь был Эймер, с меча которого капала кровь. Двое монахов схватили аббата под руки и оттащили в сторону, чтобы он не оказался у рыцарей на пути.
— Уходим! — закричал Ральф.
Среди деревьев замелькали огни факелов — это люди из города спешили узнать, что за шум поднялся в аббатстве. Вскочив в седло, Ральф возглавил процессию, и рыцари на облучке повозки щелкнули хлыстами, посылая коней в легкий галоп.
— Уходим! — выкрикнул Хэмфри, подбегая к своей лошади.
Повозка подпрыгивала на неровностях дороги, и кони влекли ее прямо на толпу монахов. Те бросились врассыпную. Двое попытались схватить ее за борта, когда она пролетала мимо. Один, сбитый с ног колесом, откатился в сторону. Другой сумел удержаться несколько мгновений, но потом повозка опять подпрыгнула на ухабе и он полетел наземь.
Рыцари прыгали в седла и давали шпоры своим коням, оставив человека, пронзенного мечом Эймера, истекать кровью на площадке перед входом в церковь. В суматохе капюшон Роберта соскользнул с его головы, и, хватаясь за повод Хантера и взлетая в седло, он встретил взгляд аббата. В лице старика не было узнавания, одна лишь бессильная ярость.
Роберт во весь опор поскакал вслед за Рыцарями Дракона. Впереди, в брюхе повозки, подскакивал вместе с нею на неровностях почвы Камень Судьбы. Перед внутренним взором Роберта всплыло лицо деда, и его черные глаза пылали неукротимым бешенством.
Часть 5
1297 год
…Тою порой навестить Мерлина, вещего мужа, в лес пришел Тельгесин, что послан был им в обученье; должен узнать он был, что такое тучи и ветер, ибо в тот миг налетели они и туманы сгустили.
Английский юстициар Шотландии, сэр Уильям Ормсби, стоял у окна в зале ратуши, глядя на королевский город Скоун. Из отверстий в крышах курился слабый дымок, исчезая в белом небе. Где-то там, наверху, затерялось солнце, пытаясь пробиться сквозь плотную завесу тумана. Ормсби чувствовал, как под мышками у него собирается пот. Его подбитая мехом мантия напоминала тяжелые доспехи, и ему хотелось скинуть ее поскорее, но сегодня утром у него было назначено еще много встреч. Очередной проситель, как ему доложили, уже ожидал внизу. Ормсби собирался заставить его подождать еще немного. Хорошо, когда они начинали нервничать и волноваться еще до того, как предстать перед ним. Он обнаружил, что после этого просители обычно тратят меньше слов на изложение своих жалоб.