Отважный герой, нежные поцелуи

Грегори Джилл

– Я велела ему отпустить меня, а потом… я умоляла его. Но он только рассмеялся и сказал, что мне нужно научиться любить его. На этот раз он не предлагал мне вступить в брак, а хотел, чтобы я стала его любовницей. Я буду жить с ним в этом доме, на его содержании, он обеспечит меня и Бекки – будет оплачивать ее туалеты, обучение, помещение и стол, все, что ей понадобится… пока я остаюсь с ним.

Голос ее задрожал.

– Я слышала раньше… рассказы о нем… слухи… что он человек непорядочный, особенно когда дело касается женщин. И когда он ходил вокруг меня в этой гостиной с притушенными лампами, я поняла, что эти

слухи не беспочвенны. Когда я попыталась подбежать к двери, он ударил меня, а потом сказал, что я этого заслуживаю, поскольку ударила его тогда в саду. Он попытался сорвать с меня одежду, и я стала сопротивляться. Схватила подсвечник со стола, он был большой и тяжелый, и… ударила его по голове. – Ее глаза превратились в огромные озера сверкающего зеленого света. Уэйд прочел в них глубочайшее потрясение и ужас. – Он… упал. Потекла кровь. Я побежала к дверям, ни разу не оглянувшись. Я задержалась в Филадельфии только для того, чтобы дать телеграмму мистеру Маккейну, что еду на ранчо «Синяя даль», и предупредить Бекки, что уезжаю, потом взяла свои последние деньги и поехала на запад.

– Кэтлин, – хрипло сказал Уэйд. Его захлестнули неведомые раньше чувства к этой женщине, к тому, через что ей пришлось пройти. Это соучастие, сказал он себе, и забота, ничего больше. И все же, когда он смотрел в ее искаженное страхом, помертвевшее лицо, его охватила легкая паника – так сильны были эти чувства.

Она вцепилась в его руку.

– Я не знала, поедет ли он за мной или нет, – пробормотала она. – Знала только, что мне нужно раздобыть много денег, чтобы забрать Бекки, чтобы мы могли начать новую жизнь где-то в другом месте, подальше от Доминика Трента.

– А как же власти? Вы не пробовали подать иск?

– Это было бы бесполезно. Мое слово против его! Да кто я такая? Впавшая в нищету дочь погибшего человека, промотавшего свое состояние. – Кэтлин с горечью усмехнулась. – Доминик Трент обладает властью, имеет связи, друзей. А я оставила его лежать в луже крови. Я знала, что у меня нет никаких шансов.

Уэйд мысленно согласился, что она права, подумав также, что, если Доминик Трент подойдет к Кэтлин или к Бекки на расстояние меньше десяти миль, никакая власть в мире, никакие связи или друзья не спасут жалкую шкуру этого человека.

– Тебе больше не нужно беспокоиться насчет него. – Ему захотелось обнять ее и, прогнав поцелуями мрачные воспоминания, сказать ей, что с ним она всегда может чувствовать себя в безопасности.

Но ведь никакого «всегда» не будет. Кэтлин Саммерз уедет с ранчо «Синяя даль» точно так же, как это сделала ее мать, лишь только пройдет год.

От этой мысли Уэйд ощутил такую нестерпимую боль, точно его внутренности опутала колючая проволока. За болью последовал страх. «Эй, Баркли! Очень уж ты здесь завяз! «

Он выпустил руки Кэтлин и откинулся назад, внимательно глядя ей в лицо при свете заходящей луны.

– Если у Доминика Трента хватит ума показаться здесь, я о нем позабочусь, – сдержанно сказал он.

– Это не твоя проблема, Уэйд, – Кэтлин с трудом удержалась от желания погладить его колючий подбородок, – а моя. И я с ней справлюсь. – Она глубоко вздохнула, сердце у нее заныло, потому что в его глазах она не видела больше ни тепла, ни мягкости, одну только настороженность. Он отгородился от нее, отдалился – после того, как она излила перед ним свое

сердце. Что-то в глубине ее души надорвалось, и ей вдруг стало холодно и очень одиноко.

Она закуталась в простыню и хотела было подняться с кровати, чтобы вернуться в свою комнату, но Уэйд схватил ее и толкнул обратно на подушку прежде, чем она успела встать на ноги.

– Куда это ты, интересно, собралась?

– В постель.

– Ты в постели.

– Я имею в виду свою постель. – Она спокойно встретила его взгляд. – Не думайте, что если мы… мы с вами сделали… это… что вы что-то мне должны. Что вы должны попробовать защитить меня от Доминика Тре…

– Что значит «попробовать»? – прорычал он. – Я, черт побери, защищу вас!

– Почему? – Губа у нее задрожала. – Потому что вы дали Ризу это глупое обещание?

– Ты не должна так говорить! Я дал ему слово, Кэтлин!

– А я вас от него освобождаю, – прошептала Кэтлин. – От всяких обязательств вообще. – Она попыталась было слезть с кровати, все еще придерживая на себе простыню, но Уэйд снова толкнул ее на кровать. И прежде чем она успела что-либо сообразить, он уже сел на нее верхом.

– Черт побери, да ведь я обязан сдержать обещание, – сказал он. Она широко раскрыла глаза и попробовала сесть. Уэйд опрокинул ее на спину и прижал к кровати всем своим телом. – Не только перед Ризом, но перед самим собой. После сегодняшней ночи, я полагаю, мы больше не враги, верно? Теперь мы… друзья. А я всегда стою горой за своих друзей.

Друзья. Оказывается, теперь они друзья! Она сглотнула и заговорила со всем самообладанием, на какое была способна сейчас, когда боль разрывала ее:

– Мне не нужны ваши благодеяния. И я их не хочу. Если и существует одна вещь, которую я поняла после всего, что произошло, – это то, что мне нужно полагаться только на самое себя. Так что когда дойдет до Доминика Трента…

– В жизни не видывал таких упрямых женщин! – взорвался Уэйд.

– Благодарю вас, а теперь будьте любезны отпустить меня!

Уэйд скрипнул зубами.

– Разумеется. Идите.

Он перекатился через нее, и Кэтлин поднялась, но в спешке, пытаясь одновременно удержать на себе простыню и слезть с кровати, потеряла равновесие и упала ему на грудь. Уэйд тут же обнял ее.

Следующее, что Кэтлин поняла, – что она лежит, распростертая, на спине, а он снова наклоняется над ней, но на этот раз его глаза сверкают не только от возмущения. В ней зародился ответный жаркий трепет, потому что она прочла в этих глазах страсть, желание и нечто вроде насмешки. Вдруг до ее сознания дошло, что простыня сползла до уровня талии и что грудь прикрыта только прядями распущенных волос.

Уэйд тоже это осознал. Осознал всем своим телом, почувствовала Кэтлин, извиваясь под ним.

– Уэйд…

– Ты ведь не взаправду хочешь уйти, верно, Кэтлин? – Он прижался к ней крепче, его губы коснулись ее век. Его улыбка опалила ее душу.

– Что, если… я скажу, что хочу? – Но голова у нее уже закружилась, сердце забилось. Кэтлин едва дышала, потому что он провел губами по ее шее, заставив все тело напрячься от желания.

– Тогда я бы сказал, что нужно узнать наверняка.

– И… – Кэтлин не удержалась и застонала, когда Уэйд снова запечатлел обжигающий поцелуй около ямочки на ее шее. – Как же мы это сделаем? Вы… м-м-м… вроде бы не поверили мне, когда я сказала…