Отверженный. Дилогия
Шрифт:
Я отъехал от блокпоста метров на пятьсот и резко нажал на тормоз. С непривычки слишком резко – внедорожник повело, и он едва не перевернулся на бок. Это был бы номер, но пронесло. Быстро выскочив из салона, я прошёл метров пять по направлению к блокпосту, остановился, сконцентрировался и начал ставить ледяной барьер третьего уровня.
Полицейские уже ехали ко мне, и кто-то из них даже стрелял. Я нарастил барьер до трёхметровой высоты и полутораметровой ширины, после чего остановился и выдохнул. Сила не подвела – довольно сложное для меня заклятие далось относительно легко. Но к сожалению, этого
Любой маг мог разрушить установленный мной барьер. Ему понадобилось бы на это дело не так уж и много времени: от нескольких секунд до, максимум, минуты, в зависимости от его уровня и используемых заклятий. Впрочем, отчаиваться даже в этом случае не стоило.
Было у ледяного барьера третьего уровня одно хорошее свойство – глыбы вырастали из-под земли, выворачивая с корнем всё, что им попадалось на пути: землю, деревья, асфальт, камни. И лёд этот был крепким, как сталь, пробить его автоматными пулями было практически невозможно. Лучшим средством против него были заклятия магии огня. Но в этом случае, на месте растаявшего ледяного барьера оставались глубокие рвы, через которые никак не проехать на полицейской машине.
Я быстро вернулся в машину, завёл двигатель и сорвался с места. Проехав несколько километров, достал телефон парковщика. Теперь уже не имело смысла скрываться от орковских спецслужб. Теперь они точно знали, где я. А мне нужна была помощь, любой совет от Милютина был в этой ситуации на вес золота.
Сначала я набрал номер Арины – механический голос в трубке заявил, что этот номер не обслуживается. Тогда я позвонил Миле – получил такой же результат. Ни на что не надеясь, я набрал Милютина. Разумеется, до него тоже не дозвонился. Видимо, орки заблокировали все выходы с московских операторов связи на эти номера.
Кому ещё я мог позвонить? Разве что Зотову или начальнику его охраны. Их номеров я не помнил, но они были в моём телефоне. Я быстро его достал и включил. На автомате позвонил с него Зотову, и тут же услышал, что мой номер не обслуживается. С сожалением и злостью отбросил телефон на соседнее сиденье. Надо было остановиться и набрать его номер на телефоне парковщика, но страх гнал меня вперёд, останавливаться не хотелось.
Проехав минут десять, я убедился, что погони больше нет, и всё же остановился. В первую очередь для того, чтобы ввести в навигатор границу между областями в качестве конечной точки маршрута. Хотелось знать, когда мне предстоит уткнуться в новый блокпост. Интуиция подсказывала, что там всё будет серьёзнее – уж точно не шлагбаум с машиной и обычными полицейскими.
На пограничном блокпосте явно уже получили информацию от полицейских и ждали меня во всеоружии. Я был в этом просто уверен. И как мне этот блокпост преодолевать, я просто не представлял. Мне позарез была нужна помощь Милютина – это было второй причиной остановки. Надо было быстрее звонить Зотову с телефона парковщика.
Я указал навигатору на границу, и он объявил мне, что до неё ровно двенадцать километров – неплохо я пролетел от блокпоста, сам того не замечая. Затем я набрал Зотова. Пошёл
Не то чтобы это сильно удивило в три часа ночи, но я расстроился. Поставив телефон на автодозвон, поехал к границе. Особо не гнал – очень уж хотелось поговорить с Милютиным до прибытия на второй блокпост.
Когда до границы оставалось пять километров, мой телефон разразился звонкой трелью – именно мой, а не парковщика. Я очень удивился, быстро схватил трубку, не глядя принял звонок и крикнул в микрофон:
– Слушаю!
– Молодец! – послышался в ответ спокойный голос Милютина. – Вот просто чудо какой молодец – догадался телефон включить.
Мне было не до выслушивания комплиментов, и я заорал в трубку:
– Что мне делать? Я блокпост разнёс! За мной погоня! Я не смогу через следующий проехать!
– Не сможешь, да. Тебе там серьёзную встречу готовят, – совершенно спокойно сказал Милютин. – Останови машину!
Я резко нажал на тормоз, внедорожник опять чуть не перевернулся.
– И что мне делать, если проехать нельзя? – снова заорал я в трубку, от невероятного нервного напряжения я уже не мог спокойно разговаривать.
– Перво-наперво не нервничать.
Милютин сказал это так спокойно, будто я не находился на волосок от того, чтобы попасть в руки орков и ближайшие лет десять провести в московской тюрьме. Я не удержался и огрызнулся:
– Не получится не нервничать! Давайте сразу ко второму пункту переходите!
– Хорошо. Раз я до тебя дозвонился, ты попадаешь в зону покрытия наших операторов связи, а это, в свою очередь, значит…
– Что до границы пять километров! – быстро закончил я фразу. – Как мне через блокпост прорваться?
– Я же сказал, что никак. И в этом помочь я тебе ничем не могу. Не буду же я с коллегами в вооружённое столкновение вступать. Давай быстро разворачивайся!
– Что? – заорал я. – В Москву возвращаться, что ли?
– Минуту назад ты казался умным парнем, – ехидно произнёс Милютин. – Не порть о себе впечатление.
– Да мне не до впечатлений! – ответил я. – Мне страшно!
– Понимаю, – снова с невероятным спокойствием сказал Милютин. – Поэтому быстро разворачивайся, поезжай назад и через три-четыре километра увидишь съезд на дорогу, ведущую в лес. Он там один, не перепутаешь. По ходу движения в Москву это будет съезд направо. Поворачивай и гони по этой дороге в лес, а потом через него. Километров через десять увидишь на дороге человека. Дальше во всём слушай его.
– А как я узнаю, что это именно Ваш человек?
– Его зовут, как твой первый подарок мне. Поторопись!
Сказав это, Милютин сбросил звонок. Я быстро развернулся и поехал назад. В указанном месте обнаружил дорогу, свернул на неё и, не сбавляя, скорости, растрясая себя и Егора, помчался подальше от трассы – прямиком в лес.
Как и сказал Милютин, через десять километров я уткнулся в стоящего прямо на дороге человека. Это был коротко стриженый смуглый здоровяк в спортивном костюме. Я остановился в пяти метрах от него, открыл окно и крикнул: