Отверженный. Дилогия
Шрифт:
Я обошёл внедорожник и встал примерно в трёх метрах от него – у другой машины, с видом, будто кого-то жду. К внедорожнику я стоял боком, но при этом не сводил глаз с парковщика, ожидая, когда он прекратит разговаривать. Парень болтал минут пять, не обращал на меня внимания, а когда он прекратил разговор и убрал телефон, я быстро подошёл к внедорожнику и открыл переднюю пассажирскую дверь.
Парковщик начал выходить из салона, но увидев меня, задержался. И я почувствовал, что он испугался. Надо было что-то ему сказать, чтобы усыпить бдительность.
– Продаёте машину? – выпалил я первое, что пришло в
– К сожалению, она не моя, – ответил парень.
А я запрыгнул на переднее сиденье и продолжил нести чушь:
– Проехаться, посмотреть, как идёт, можем?
– Это не моя машина, будьте любезны, покиньте салон! – вежливо, но твёрдо сказал парковщик.
Он всё ещё продолжал сидеть на водительском месте, хотя и высунул уже одну ногу на улицу. И в любой момент он мог выйти. Медлить не стоило. Я резко локтем ударил его в голову левым локтем. Вскрикнули мы оба. Я забыл про раненое левое плечо.
Удар получился хороший, но сознание парень не потерял, поэтому я быстро добавил уже правой рукой снизу в подбородок. Голова парковщика ударилась о подголовник, после чего он уронил её на грудь и затих. Я достал снотворное и сделал парню инъекцию в переднюю поверхность бедра.
Минут десять посидел в салоне, контролируя, чтобы парковщик не очнулся до того, как подействует снотворное, после чего, не выходя из машины, перекинул его на заднее сиденье. Затем, надеясь, что произошедшее в машине не попало на камеры, отправился за Егором.
По дороге достал из кармана деньги, отсчитал двадцать пять тысяч и, подойдя к таксисту, протянул ему купюры и сказал:
– Здесь двадцать пять тысяч. За работу и за телефон. Я его, к сожалению, потерял. Друга сейчас заберу, за нами приехали знакомые.
Водитель молча забрал деньги, но по его улыбке я понял, что он не против получения такой большой компенсации за старый телефон. Я попрощался, открыл заднюю дверцу, извлёк из машины Егора и дождался, пока таксист уедет. Затем потащил своего пленника к внедорожнику, изо всех сил делая вид, что веду пьяного приятеля. Получалось не очень, но я надеялся, что с камер это выглядит более достоверно.
Запихав Егора во внедорожник и уложив его рядом с парковщиком, я сел за руль и завёл двигатель. Руки подёргивались от нервного напряжения, и мне это не нравилось. Я и так водил не очень хорошо, а тут ещё такое состояние. Попытался максимально успокоиться, но не так-то легко было это сделать, всё же впереди меня ждал самый важный и самый опасный этап моих приключений с Егором.
Надо было решить, в каком направлении ехать, а для этого сначала стоило разобраться, где я вообще нахожусь. Активировав навигатор, сразу же получил ответ на интересующий меня вопрос – я находился на западе Москвы, в районе Звенигорода. Ехать на восток или юг я не стал, не хотелось терять время на объезд мегаполиса. Хотелось покинуть Московскую область как можно быстрее, возможно, был шанс проскочить до выставления усиленных блокпостов.
Ближайшей ко мне подконтрольной людям территорией была Смоленская область. Я проложил маршрут от «Забавы» до Вязьмы, и навигатор сообщил, что ехать мне до неё без пробок один час двадцать минут, из них пятьдесят минут до границы областей. Таким образом, при удачном стечении обстоятельств я мог уже менее чем через час быть в руках столичного КФБ.
Я перевёл ручку переключения передач в режим движения вперёд и нажал на педаль газа – внедорожник дёрнулся и поехал. Вести такую большую машину было непривычно, габариты я чувствовал плохо и чуть не задел на выезде с парковки новенький седан и почти зацепил стойку ворот.
На дороге стало проще: места было больше, а машин в два часа ночи почти не было. Стараясь не проскочить все рекомендуемые мне навигатором повороты, я направился в сторону Минского шоссе. За десять километров до выезда на него остановился – в голову пришла светлая мысль проверить на навигаторе, нет ли в этой стороне других вариантов выезда за пределы области, например, просёлочными дорогами. Шанс наткнуться на блокпост на такой дороге был меньше, чем на Минском шоссе.
Копался в навигаторе минут десять, но к моему огромному сожалению, потратил это время зря – за пределы Московской области в западном направлении можно было выехать лишь по Минскому шоссе. Все мелкие дороги либо заканчивались у границы областей, либо не были как следует нанесены в карту навигатора. А плутать по просёлочным дорогам, в надежде найти ту, которая выведет в Ярославскую область, было рискованно.
Деваться было некуда, остался лишь первоначальный вариант – Минское шоссе. Но всё же остановился я не зря – пока размышлял о вариантах пересечения границы областей, в голову неожиданно пришла мысль, что делать это стоило без парковщика в машине. Сразу я об этом не подумал, не до того было, а теперь осознал, что избавиться от него было необходимо.
В случае моего успешного побега на подконтрольную столичному КФБ территорию, Егора должен был забрать Милютин и, скорее всего, с концами. И никто бы про Егора не узнал, а все претензии ко мне ограничились бы угоном машины и, возможно, нарушением ПДД и не остановкой на блокпосте. Конечно, ничего хорошего, но полная ерунда по сравнению с похищением орка.
И ещё, зная методы КФБ, я вполне допускал, что в случае пересечения границы с парковщиком, Милютин просто ликвидирует его. Ведь если отпустить парня, он мог поднять шум и даже подать в суд на КФБ, как на соучастника похищения. А это удар по репутации столичного КФБ и лично Милютина и серьёзные обвинения в мой адрес. Было совершенно ясно – если парковщик пересечёт границу, он не жилец. А мне очень не хотелось, чтобы из-за меня невиновного молодого орка лишили жизни.
Заметив съезд с трассы на мелкую дорогу, я свернул туда. Проехал около двух километров и оказался в лесу. Дорога превратилась в просёлочную, но для внедорожника не было особой разницы, что там у него под колёсами. Проехав ещё около километра по лесу, я заметил кормушку для лосей и остановился.
Я достал из машины парковщика, перетащил его к кормушке и аккуратно уложил на сено. Теперь можно было с чистой совестью уезжать. Шанс, что за несколько часов, до того как он проснётся, его найдёт медведь, был небольшой. А возможные волки и кабаны на высоте полутора метров были не страшны. Лось через решётку кормушки тоже особого вреда причинить не мог, да и не стал бы сохатый трогать человека, лежащего без сознания.