Ответ Империи
Шрифт:
— Мелкобуржуазная революционность?
— Да, что-то вроде. Пусть раскачивают лодку и ослабляют свое государство. Впихивать в социализм мы их не будем, главное, чтобы не мешали нам жить.
За тоннелем перехода оказался обычный офисный коридор со стенами холодного серо-голубого цвета; вдоль одной из них тянулся ряд металлических дверей с кнопочными кодовыми замками, без табличек, только номера. Широкие окна на противоположной стороне были закрыты теми самыми жалюзи, которые Виктор заметил снаружи. Невидимые кондишены гнали навстречу легкий ветерок.
Они остановились возле пятой двери от входа. '212' — прочел Виктор.
Наружная
— Это от электромагнитного излучения, — кивнул Момышев на столы, — чтобы не могли информацию снять.
— Хорошо продумано.
— Мир не должен знать, как его будут окучивать. Это помешает ему быть счастливым.
Виктор внезапно догадался, что это странный дизайн, сочетавший крайний аскетизм с продвинутостью, преследовал еще одну цель: бумага, или посторонний предмет, выпавшие из портфеля или кармана, не могли остаться незамеченными или залететь под мебель.
— Вот ваше рабочее место, — кивнул Момышев на стол у стены, поменьше. — Сейчас, конечно, вы в систему не войдете, оформим, все положено, тогда активируют допуск.
— Понятно. А чем я буду тут заниматься, я тоже, конечно, узнаю после того, как подпишу все бумаги?
— Ну, работа у вас будет та же, что и в кооперативе. Постановщиком. У вас получается, есть смысл вас в этом качестве и использовать. Только в наших проектах.
— То-есть, я буду консультировать разработку подрывных операций против Запада… и еще кого-то там?
Момышев улыбнулся; в уголках его прищуренных глаз появилась сетка морщинок.
— Ну вот почему думают, что у нас могут предложить человеку то, что он не хочет, не готов делать? Задача проекта, в котором вы будете — не разобщать мир, не ссорить, а объединять. Объединять глобальными информационными сервисами. Вы же сами давеча убеждали всех насчет датацентров. Неужели вы хотели ими кому-то навредить? Не верю.
— Нет, конечно. Датацентры позволят лучше вести бизнес, особенно в мелких и средних компаниях, где сложно создать полноценную инфраструктуру.
— Вот видите! Вы и понадобились нам, как человек, который понимает, в чем нуждается завтрашний бизнес, и вообще простые забугорные обыватели. У Китая есть возможность завалить мир дешевыми материальными ценностями, у нас — дешевыми информационными сервисами. Это лучше, чем ваше газовое и нефтяное геополитическое оружие. Согласны участвовать?
— Дело благородное…
— Теперь о бренной материи. Система стимулирования у нас несколько иная, чем в кооперативе. Поскольку проект масштабный, то основное вознаграждение будет, когда начнут получать конкретные результаты. Размеры достаточны, чтобы сразу приобрести, например секцию в малоэтажке с участком, коттедж, и еще останется на что-то там, например, путешествовать. Короче, Вы становитесь хорошо обеспеченным человеком, после чего можете либо идти, так сказать, на пенсию с комфортом, либо идти на следующий масштабный проект, и, если потянете, по результатам вам делегируют небольшую фирму, в которой можете реализовать любые творческие планы. Дальше загадывать пока не будем.
— Подождите. Если я правильно понял, по следующему проекту в качестве оплаты дадут собственный бизнес?
— Ну, можно и так сказать. Оно, конечно, со своей стороны социальное обременение, но с другой — можно свободнее решать вопросы на свой страх и риск. Или вы против?
— Ну почему же… Просто непривычно как-то для социализма.
— Зато логично. Хозяйство — в руки тому, который в этом хозяйстве разбирается. Ну, у вас еще впереди годы подумать над деловыми планами, а пока… Кстати, вы, насколько мне сообщили, идейно не против частной собственности?
— Идейно-нет. Вон у нас постоянно говорят, что мы всем, что потребляем, обязаны частнику.
Плечи Момышева внезапно затряслись, и не успел Виктор удивиться, как его новый шеф издал громкий раскатистый смех. Он хохотал, как ребенок, откинувшись за спинку стула, и запрокидывая голову.
— Обязаны… Ишь, чего выдумали… Да это… Ну если вдруг сказать, что победе в Великой Отечественной мы все обязаны товарищу Сталину. Но ведь даже Сталин этого не говорил. Он народ упомянул. Так что частник у вас, надо понимать, хуже Сталина.
— Ну, может они в чем-то и правы? Ведь производят частные предприятия?
— Виктор Сергеевич, в компьютерах вы лучше, чем в экономике. Не надо путать частное предприятие и частное лицо. Хотя, может, вас нарочно там запутывают. Частник — это частное лицо. Без денег он ничто, не может ни нанять никого, ни чего-то выпускать. Деньги частника — главное. А откуда берутся частные деньги? А это то, что после расчетов за материалы, комплектацию, налоги и прочее частник не заплатил работникам, а взял себе — вроде как на развитие производства. Это, по сути, не его деньги, а вроде как он одолжил, чтобы вернуть с процентами, в виде гарантии заработков, роста зарплаты и так далее. Ну и откуда мы знаем, сумеет ли он этими нашими деньгами распорядиться, или по ветру пустит? Будем надеяться, что естественным отборам все умные и хозяйственные? Так это когда работает, когда нет. У вас, например, часто нет. Ну и какие же вы банкиры, если так вот запросто раздаете кредиты? Точнее, считаете нормальным такую экономику, где хочешь, не хочешь, а вынуждены кредитовать неизвестно кого?
— Поэтому-то частную собственность у вас официально и отменили?
— Вы о делегированной? Ну, на самом деле, это просто такая универсальная схема, где можно слепить и частную, и государственную и любую. Чем она хороша: просто уходим от этих дурацких споров, какая собственность лучше, а начинаем разбираться в сути, во взаимных обязательствах личности и общества, создаем систему таких общественных типовых договоров. Вы приобретаете зубную щетку — присоединяетесь к одному договору, приобретаете фирму — к другому. От идейных споров перешли к тонкостям, к деталям…