Отягощенные счастьем
Шрифт:
– О мой Бог!
– только и смогла вымолвить Гута.
Прошлым вечером, уже лежа в постели, Мартышка, без умолку щебетавшая о предстоящем назавтра экзамене, вдруг ни с того ни с сего спросила странным тоном:
– Дед Барбридж умрет?
– Умрет, - сказала Гута, поражаясь тому, какие проблемы волнуют ее дочь.
– Все умрут.
– И поспешила утешить ребенка: - Только это случится очень не скоро.
Теперь Гута поняла, отчего ей показался странным тон Мартышки, когда та спросила, умрет ли Барбридж. Дочь не спрашивала - она
– Твой-то не рвется туда?
– Эллин внимательно приглядывалась к соседке.
– Нет, - солгала Гута.
И тут ей пришло в голову такое, что у нее кончики пальцев на руках похолодели.
– Говорят, так уже несколько сталкеров погибли, - сказала Эллин.
– Только подойдут к границе Зоны, пшик, и как не бывало. Словно мотыльки летят на огонь свечи.
– О мой Бог!
– повторила Гута. Ей стало не до разговора.
– Извините меня. Эллин, я спешу.
На том и расстались.
К счастью, Рэд был уже дома, и Гута тут же забыла о всех своих страхах. Рассказала, как прошел экзамен. Рэд вроде бы слушал с интересом, даже задавал вопросы, но Гута чувствовала, что в мыслях он далеко-далеко. Может быть, поэтому она и не стала спрашивать его, где он провел ночь.
В положенное время они рука об руку сходили в школу за дочкой, побеседовали с директрисой и внимательно выслушали Мартышкин «отчет» об уроках. Потом обедали, готовили уроки, занимались домашними делами. Обстановка в семье выглядела самой что ни на есть умиротворяющей, но в самой глубине Гутиной души ощущалось какое-то напряжение, словно неведомые руки натягивали гитарную струну…
И в конце концов Гута не выдержала. Вечером, укладывая дочь в постель, она спросила:
– Откуда ты знала, что сегодня умрет дед Барбридж?
– Он мне не снился, - сказала Мартышка, словно оправдываясь. И было совершенно непонятно, ответ ли это на мамин вопрос или отвлеченная фраза.
Когда возбужденная Мартышка наконец заснула, Гута отправилась в спальню. Расчесывая на ночь волосы, сказала мужу:
– Рэд, это не твоих рук дело?
– Ты о чем?
– Ты хорошо понимаешь о чем!… О смерти этого несчастного старика.
– Этот несчастный старик отправил тебя в Зону на верную гибель, - сказал Рэд.
Гута услышала, как скрипнули его зубы.
– Веточки корявые, но ведь я осталась жива!
– Да, - согласился Рэд.
– Вопреки его замыслу!
Гута перестала расчесывать волосы:
– Почему ты так думаешь?
– Я не думаю, я знаю. Еще никто из сталкеров не проходил мясорубку в одиночку. В том числе и Стервятник. Ты первая, и я не знаю, каким образом это тебе удалось.
– Вот-вот! И тогда, в Зоне, ты тоже удивился тому, что я явилась в карьер одна. В тот раз я твоего удивления не поняла. Теперь понимаю… Ты взял с собой Артура для этой своей мясорубки!
– Гута и ждала, и страшилась ответа.
– Это не моя мясорубка, это мясорубка Барбриджа, - сказал Рэд.
– Ты должна верить нужу.
– В голосе его прозвучала
– Я тебе верю… - Гута не выдержала и заплакала.
– Ох, да не терзай же ты мне душу!
– взмолился Рэд.
Гута прикусила нижнюю губу, и в конце концов ей удалось справиться со слабостью.
– Ты убил его, - сказала она, всхлипнув в последний раз.
– Я знаю. И сына его ты тоже убил. Тебя поймают, Рэд. У Дины Барбридж теперь очень много денег, она приложит все усилия, чтобы убийцу поймали. И на этот раз тебя отправят на электрический стул. Или в газовую камеру.
Рэд выругался так, как не ругался при ней никогда.
– Никуда меня не отправят! Ты плохо знаешь Дину. У Дины теперь действительно много денег.
– Рэд усмехнулся.
– Ей было ради чего рисковать.
– Зато ты Дину, похоже, хорошо… - Гута замолчала, не договорив. До нее вдруг дошло, что связывало мужа и дочку Барбриджа на самом деле.
– Боже всемогущий!
– воскликнула она.
– Бо-же все-мо-гущий!!!
– Да-да, - сказал Рэд.
– Все совсем не так, как ты себе представляла.
– О Рэд… - Гута снова заплакала.
Еще утром она поклялась, что сегодня Рэда к себе не подпустит, но теперь все изменилось. Потому что желание отомстить она очень хорошо понимала, потому что сама не раз испытывала подобное чувство.
А когда все закончилось, Рэд сказал:
– Неужели ты подумала, что я способен променять тебя на эту смазливую куклу?!
Она без слов потерлась носом о его щеку. Но тут же мысли ее вернулись к случившемуся. А потом убежали в завтра. И тогда она сказала:
– Если капитан Квотерблад спросит меня, где ты был вчера ночью, я не смогу соврать.
– А раньше могла, - со вздохом заметил Рэд.
– Раньше была совсем другая жизнь. Раньше я сидела в окопе и отстреливалась от всего мира. В последние дни мне показалось, что я наконец из окопа вылезла.
– Как хочешь, - сказал Рэд.
– Только имей ввиду… Я не жалею о сделанном. Ни капли.
И было непонятно, что именно он имел в виду.
Полиция явилась в дом назавтра. Рада не было: он ушел на биржу труда. Гута только-только отвела Мартышку в школу, выслушав по дороге массу восторженных вскриков.
Впрочем, капитан Квотерблад семью бывшего сталкера Шухарта на этот раз своим персональным вниманием не почтил, прислал какого-то плюгавого, весьма смахивающего на серого мышонка сержантика.
Мышонок не стал ходить вокруг да около, спросил напрямик:
– Миссис Шухарт, где ваш муж был прошлой ночью?
– Веточки корявые, а вам что за дело?
– сказала Гута.
Мышонок и глазом не моргнул:
– У нас есть в отношении вашего мужа кое-какие подозрения. Потому я и задал вам такой, вопрос.