Отзвуки серебряного ветра. Мы — есть! [дилогия]
Шрифт:
– А, вон оно что, – покивал священник. – Коли святые, то еще ничего.
– Что же это вы, отец Филарет, – прищурился ребе, – всех без разбору под одну гребенку?
– Ваша Тора тоже призывает с язычеством бороться, – огрызнулся тот. – Как там у вас, авода зара<1>, что ли?
**<1> Авода зара – чужая работа, дословный перевод с иврита. Так в иудаизме называют язычество, поклонение множеству мелких божков
– Именно так, – мелко закивал ребе, – именно так. Да только сперва разобраться надо, что «зара», а что нет. А то, не разобравшись, таких дров наломать можно…
– Ребе полностью прав, – с интересом посмотрел на старика Никита. – Спорить со столь сильной церковью мы не собираемся. И так с нас только несколько лет назад анафему сняли.
– За что ж анафему-то? – удивился отец Филарет.
– Командор потребовал, чтобы прибывающие к нам миссионеры были чистыми душой и искренне верующими, всего лишь.
– За это анафему?! – полезли на лоб глаза священника. – Что там в иерархах за дурачье сидит? Хотя… И у нас таких хватает.
– Ой, хватае-е-ет… – ехидным, тоненьким голоском пропел ребе, отец Филарет в ответ показал ему свой кулачище.
– Вы, наверное, хотите задать вопрос, как мы можем знать, кто чист душой, а кто нет? – спросил Никита, едва удерживаясь от смеха.
– Нет, – покачал головой священник. – Это я еще в первый день выяснил. Только поверить никак не могу.
– Я, если честно, тоже не очень верю, – едва ли не впервые за весь разговор согласился с оппонентом ребе.
– Это надо испытать, чтобы поверить, – усмехнулся Никита. – Но в присутствии плохих людей нас рвет от отвращения. Ничего с этим поделать не можем. Мы стараемся помогать даже таким в случае беды, но предпочитаем держаться от них подальше.
– Может, оно и верно… – тяжело вздохнул священник. – Я сам слаб духом. Христос прощать велит, а я красным никак отца Федора простить не могу…
– Социальная революция, – скривился Никита, потерев щеку. – Чаще всего революционеры первыми уничтожают священников, чтобы не мешали им вбивать людям в головы свои доктрины. Не только у нас так было. Возьмите вон последнюю революцию в империи Сторн. Церковь Благих на ее территории полностью уничтожили, священников вешали, стреляли, топили. Церкви сровняли с землей, людей приучили к мысли о том, что бога нет. Верующим приходилось скрываться, чтобы остаться в живых.
– Господи… – вздрогнул отец Филарет. – Неужто и на Руси такое будет?
– Будет, батюшка… – вздохнул альфа-координатор. –
– Прости их Господи… – протянул мрачный отец Филарет. – А у вас, в ордене, Богу молятся?
– Кто как хочет. Нам доказывать существование Бога не нужно, мы просто знаем, что он есть. Во время Посвящения Мастер поднимает наши души почти к самому порогу того, что называют сферами Творения, и мы чувствуем присутствие Господа. Вы, наверное, назовете это ересью, но…
– Сферы Творения, значит? – прищурился ребе. – Поглядим, что вы под ними подразумеваете, поглядим…
– Ересь? – тяжело вздохнул священник. – Может быть. Кто я такой, чтобы судить? А без храмов все-таки негоже. Даже если знаете и верите.
– Так становитесь одним из нас и организовывайте, – улыбнулся Никита. – Кто вам мешает? Для меня, например, после Посвящения главным стала молитва деянием. Какова цена слов, если за ними не стоит дело?
– Меньше полушки, – согласился отец Филарет. – А стать одним из вас? Ох, не знаю… Не понимаю я вас.
– Не став одним из нас, понять нас невозможно, – грустно улыбнулся Никита. – Мы уже не совсем люди, а кто, я и сам не знаю. Но такой доброты и любви друг к другу я и представить себе раньше не мог. А если бы кто рассказал, не поверил бы.
– Не совсем люди? – нахмурился ребе. – А кто же вы тогда?
– Мы – аарн, – развел руками Никита. – И этим все сказано. Сам до Посвящения расспрашивал, пытался понять и ничего не понял.
– Ладно, там поглядим… – проворчал священник. – Может…
Договорить отцу Филарету не дала сирена боевой тревоги. Причем, степени «экстра». Никита вскочил на ноги.
– В чем дело, Асиарх?! – рявкнул он вслух.
– Мета-корабли, – встревоженно отозвался тот. – Син гонит на нас восемь мета-кораблей. Комендоры станции готовят главный калибр к непрерывному огню.
– Восемь? – недоверчиво переспросил Никита. – Ни хрена себе! А почему на нас?
– Эскадра потеряла четыре крейсера, – мрачно ответил дварх. – Вместе с пилотами. Син с Дереком хотят загнать мета-корабли в ловушку. Если все получится, наша станция сможет уничтожить мета-корабли двумя-тремя залпами.
– Потеряла? – побледнел альфа-координатор. – Ах ты ж, мать твою!
– Самое странное, что кибермозг базы Предтеч перешел на нашу сторону.
– Бр-р-р… – помотал головой Никита. – Такое что, тоже бывает? Когда это хоть один артефакт Предтеч добровольно переходил на сторону врага?