Овечка в волчьей шкуре
Шрифт:
— Машину придется бросить, — сказала я. — О том, что Искандер мертв, кому надо уже сообщили, нас будут искать.
— Попробуем прорваться в соседний район. На своих двоих далеко не уйдешь, через несколько часов здесь будет чертова прорва придурков с оружием.
Я не стала возражать. Нам везло в тот день, дорога была пустынная, лишь изредка попадались одна-две машины и вроде никакой погони.
— Что-то не так, — кусая губы, пробормотала я. Достигнув перевала, мы, оставив машину, отправились на разведку. Ниже по дороге был установлен шлагбаум, человек шесть вооруженных мужчин в камуфляже вышагивали по обеим сторонам
— Попробуем прорваться? — нахмурился Андрей, вместо ответа я подала ему бинокль. С той стороны к перевалу поднималась грузовая машина с вооруженными людьми в кузове…
Обратный путь был тяжелым. Двое суток мы плутали в горах, точно зайцы, обходя посты и засады. Шли без еды, экономя воду. Я была уверена, что, сделав ещё шагов десять, умру от усталости, но все же шла вперед, с некоторым удивлением отмечая, что у меня вроде бы открылось второе дыхание. Я переставляла ноги, шла вперед и вперед без единой мысли… впрочем, мысли все-таки были. В одну из минут просветления, когда мы отдыхали, привалившись спинами друг к другу, я сказала:
— Спасибо.
— За что? — удивился Андрей, взглянув на меня через плечо.
— За Искандера.
— А можно понятней?
— Ты убил его, — усмехнулась я.
— Конечно. Я боялся, ты выстрелишь и поднимешь на ноги всю округу. Но зря старался, округу подняла эта чертова баба. Его жена?
— Нет. Ее сестра, наверное… Нам повезло. Как считаешь?
— Пока никак. Вот когда выберемся отсюда, тогда начну считать.
— На самом деле ты не хотел, чтобы я его убила, — сказала я.
— На самом деле я не хочу, чтобы ты хоть кого-то убивала. Даже такую мразь, как этот тип. Ты права, убийство так же к лицу женщине, как цилиндр зайцу.
— У меня был заяц, который выглядел в цилиндре восхитительно.
— И что с ним случилось? — хмыкнул Андрей.
— С зайцем? — спросила я, пытаясь отдышаться.
— Разумеется.
— Он потерялся.
— Не стоило ему носить на башке всякую дрянь. А теперь пошли, чем дольше мы сидим, тем труднее подняться.
Уже почувствовав себя в безопасности, мы едва не нарвались на милицейский патруль, потому что успели вконец вымотаться и расслабились, решив, что самое трудное позади. Мы умылись в каком-то ручье, переоделись и, сложив в рюкзак одежду, зарыли вместе с оружием тут же неподалеку. Нас поджидал ещё один сюрприз: как нам казалось, надежно спрятанная машина все же кому-то попалась на глаза и исчезла.
Рано утром мы сели на рейсовый автобус, проголосовав на дороге, и добрались до райцентра. Здесь было полно милицейских патрулей, я замирала всякий раз, встречаясь взглядом с кем-то из милиционеров и крепко сжимая руку Андрея. Он, напротив, был спокоен, но темные круги залегли под его глазами от усталости и напряжения. Он купил мне мороженое, и мы устроились в тенечке, демонстрируя беспечность.
— Нам предстоит объяснение с хозяином по поводу его машины, — хмыкнул Андрей. — Как ты думаешь, он переживет потерю?
— Конечно, переживет, если ты купишь ему новую, что не так уж трудно сделать. В сумке, что у тебя в руке, огромные ценности, если я все не перепутала. Лишь бы сумкой не заинтересовались господа из милиции.
— Смотри, накаркаешь, — с притворной суровостью одернул меня Андрей. Мне было ясно: глупой болтовней он пытается снять напряжение. Ему это почти удавалось.
Перекусив
— Как себя чувствуешь?
— Плохо, если честно. Пожалуй, такие игры уже не для меня.
— Завтра решим, что нам делать дальше, а пока спать. Я взял у хозяйки пару таблеток от головной боли, держи. Сейчас принесу воды. — Он сходил на кухню и вернулся со стаканом в руке, я сунула в рот таблетки, тут же определив их под язык, и сделала пару глотков воды к большому удовольствию Андрея. Он наблюдал за мной, знать не зная, что в двух психушках и прочих интересных местах я достигла своего рода совершенства в умении избавляться от всякой дряни. Он отнес стакан, а я спрятала таблетки. После чего мы, крепко обнявшись, пожелали друг другу «спокойной ночи» и в самом деле вскоре уснули.
Кто-то негромко разговаривал за стеной, я лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь, затем села в постели, сбросив одеяло, Андрея рядом не было. Я тряхнула головой, стараясь поскорее прийти в себя после пробуждения. Не помню, снилось ли мне что-нибудь, но ощущение было весьма тягостное. Я сунула руку под подушку, нащупала пистолет Андрея, затем не торопясь проверила его, накинула халат и осторожно вышла из комнаты, держа руки в карманах. Голоса доносились из кухни, я пересекла ещё одну комнату и теперь двигалась на носочках, дверь в кухню была чуть приоткрыта, луч света тонкой полоской падал в коридор. За столом в плетеных креслах сидел мой муж и ещё какой-то человек, его лица я не видела. В поле моего зрения появилась рука, держащая пухлый конверт коричневого цвета, и человек, голос которого я узнала сразу, произнес:
— Здесь документы. — На стол лег потертый кейс, и мужчина добавил:
— И деньги. Как договаривались.
— Надеюсь, — усмехнулся Андрей, очень мало походя в ту минуту на самого себя. Я чуть переместилась вправо и теперь смогла увидеть Рябова. Он с любопытством разглядывал Андрея.
— Ты в самом деле хочешь взять её с собой? — спросил он с какой-то неохотой, точно после долгих размышлений, стоит спрашивать или нет, решил, что стоит, спросил и теперь жалел об этом.
— В самом деле, — ответил Андрей и широко улыбнулся, будто клоун в цирке.
— И что дальше?
— Дальше не твое дело.
— Разумеется…
— Как только мы окажемся в безопасном месте, наш общий друг передаст вам дискету.
— Не доверяешь, — хихикнул Рябов.
— Ага… Как говорится, воспитание подкачало.
— А кто он, этот наш общий друг?
— Скоро узнаешь.
— Ему что-нибудь известно? — В голосе Рябова послышалось беспокойство.
— Нет. Он просто передаст дискету после моего звонка. Для него это рядовое поручение.
— Почему бы все не упростить? — невольно поморщился Рябов, а Андрей засмеялся. — Ну хорошо, хорошо, — кивнул Вадим. — Ты ведь понимаешь…