Оверкилл
Шрифт:
— По нам стреляли?! — выпучил глаза Ник.
— А ты говоришь всё помнишь… — качнул головой Антоха, — а как я тебя вытаскивал оттуда? Как по башке этому гондону битой приложил? Потом как на мушке его корешей держал, пока ты в развалочку до машины шёл. И потом мне, как таксисту: «Я готов. Поехали.»
По кривлялся Антон.
Ник опять призадумался, ковырялся в памяти. А после округлил глаза, начал подниматься со стула и тянуться к Антохе.
— Ага. Вспомнил, да? Во-во. — потянулся через стол к Нику Антон.
Хлопнули друг другу по ладоням, как делают гангстеры
— Да, Тоха! Я вспомнил, за это спасибо. Даже не хочу думать, чтобы было если бы ты не вмешался.
— Да, лаааднооо… — за скромничал Антон.
Сели обратно.
— Ну, и чего там было-то? Стреляли по нам, дальше? Нормально же всё в итоге, уехали?
— Ну, как уехали, они за нами погнались, одна пуля точно попал в заднее стекло, потому что оно разлетелось в дребезги. По нам самим-то точно не попали, а по машине я хз, есть там дырки в ней или нет. Тачку мы у частного дома во дворе бросили. Кстати, хозяин того дома звонил уже, я же записку на лобовом стекле оставил. Так и так не пугайтесь, не ругайтесь, попали в страшную ситуацию, спаслись как могли. Вот мужик с утра позвонил, говорит никаких проблем вообще нет, приезжай говорит, забирай тачку, расскажешь подробней чё было. Можем ехать, сразу после завтрака. А, и ещё! Твои тридцать пять штук в гостиной на столе. Пятнашка осталась в баре, как я и говорил.
Ник на всё с умным видом кивал и налегал на сыр с колбаской. Антон продолжил:
— А чё в баре было помнишь, как танцевал?
— Не, такого не было, я не танцую. Ты выдумываешь…
— А как нажирался вдрызг?
Никита на секунду погрузился в себя:
— Угу-угу-угу… — затряс головой с полным ртом, — это чё за отрава была!? Как её там…?!
— «Грозовая туча»
— Да-да. Туча-хуюча эта… Я её выпил и думал умру, так перепугался. Мать моя, да это было страшнее, чем тот хер пистолетом… Всё, нахуй! В тот бар я больше не поеду никогда. Если и буду пить, то как мужик сорокалетний в гараже…
— Брат, ну, чего ты так категорично, были же и плюсы… или ты забыл?
Никита пожал плечами:
— Или я забыл. А чё ещё было?
— Давай по порядку, что ты помнишь?
— Давай. Мы приехали, зашли в бар, там ещё такой-то пол весь светящийся, пошли пить за барную стойку… — Ник задумался.
— Потом тебя плющило на танцполе. — напомнил Антоха. — Потом ты грозился меня ударить и убить…
— Чё? — оборвал Ник. — Ударить и убить?
Антоха заулыбался:
— Ну да. В пятку мне хотел ударить, говорил, что я умру, как Ахиллес.
— Ой, ой, всё! Не выдумывай, такого точно не могло быть. — заулыбался в ответ Ник.
— Хорошо, дальше-то, что помнишь?
— Потом я принял эту отраву, которую ты и этот мексиканец или испанец за барной стойкой мне подсунули. Я такое видел, Антоха, ё-ёё-мааё. Какие-то викинги на меня прут, орут. По всюду снег, в меня топор воткнули. Я упал, шевелиться не могу. С неба валькирия летит… — Ник задумался, напрягся.
— Нуу… — улыбнулся Антон.
— Мать твою, Антоха! Она настоящая? Она, вот эта… — Ник принялся приглаживать виски, — выбритые,
Ник откинулся на спинку стула. Разбитое лицо приобретало мечтательный и счастливый вид. Мгновенно нагнулся к столу и застучал по нему ладонями:
— Ну-ну-ну. Я так понял я бахнул эту «Тучу», чтобы к ней подкатить? Да? И как, подкатил?
— Брат, ты принял «Тучу» и через секунду полетел на пол. А всё потому, что надо вдыхать поглубже, а ты хряпнул её просто и всё… Упал, мы там с барменом и валькирией твоей охуели. К тебе сразу, она меня отпихнула, начала пульс мерить на шее, потом сложила руки на грудь…
— Сюда? — Ник приложил ладони к себе.
— Да-да, прям так, брат. Начала откачивать тебя, потом искусственное дыхание…
Никита выпучил глаза и даже приподнялся со стула:
— То есть… мы целовались?!
— Брат, нуу-у… пфф… получается, что да! — засмеялся Антон. — Вообще она же врач, как потом оказалось, хирург. Так что можно сказать спасла тебе жизнь!
— Так-так-так и что потом?
— Она пошла пить, мы сели на диванчик, ты собрал волю в кулак и пошёл знакомиться…
— Ну-ну-ну, и чё она? Дала номер телефона?
— Нет, конечно!
— Послала?
— Она не просто послала, брат. Она сказала тебе, цитирую: «ПОШЁЛ! НАХУЙ!».
Ник мгновенно поник.
— Браза, вот ровно с таким лицом ты и сидел. Всем баром за тебя переживали. Потом ты стартанул за ней, я рассчитался за выпивку и за тобой. Выхожу, там к валькирии твоей уже байкеры пристают. Она одному руку порезала и побежала, мужик начал орать, что-то типа: «шлюха, я тебя прикончу!».
— Вот эти пидоры?! — Ник злобно ткнул пальцем в сторону куртки.
— Именно, брат! Она побежала, ты распетушился: «Подходи по одному, я вам ебальники бить буду!». Тебе тут же накинули по роже, вмешался супер Антон экей Ричбич, мы стартанули, погоня, спрятались у частника. Ты ноешь: «мне плохо, мне плохо, помоги мне Антон…». Я смотрю на тебя, у тебя лицо опухло, рука опухла. И тут она стучит по багажнику спрашивает нужна ли помощь.
— Опять она?!
— Да-да, брат. Я свечу фонариком, она вправляет тебе нос, ты спрашиваешь, как её зовут, она отвечает Алиса, вправляет тебе нос. Ты стонешь от боли, спрашиваешь почему у неё розовые глаза, она говорит тебе, что это линзы. Ты говоришь, что она красивая, она тебе отвечает, что ты не красивый, вправляет тебе палец, ты стонешь от боли, мы говорим спасибо, она говорит пожалуйста, уходит. Фуф. Всё! Потом на такси едем домой.
Ник задумался, переваривал поток полученной информации, резко спросил:
— А номер? Номер телефона у неё попросил?!
Антон замялся, состроил виноватую рожу.
— Антоха, ё-маё! Ты знал, что она мне так понравилась и не взял её номерок для меня?! Ну, Антон! НУ, АНТОН ТЫ…
— Гондон?
— ГОНДОН! Как её искать теперь?
— Никитос, давай сначала попробуем принять такой момент: ты ей похоже не понравился, а ещё у неё может быть парень или вообще муж!
— Какой муж?! Ей что тридцать пять!? Ей не больше нашего. А парень… а парня и подвинуть можно!