Овладей мной
Шрифт:
— Мне очень жаль. Это была ее идея.
Услышав ее американский акцент, я хмурюсь, но у меня задача схватить ее, поэтому тащу ее к машине. Винсент открывает заднюю дверь, и я запихиваю Светлану внутрь.
— Господи, — шипит она, бросая в мою сторону свирепый взгляд.
После того, как я сажусь рядом со Светланой, Винсент заводит двигатель, и секундой позже мы мчимся прочь от ночного клуба, где папа и Миша позаботятся об охранниках, если те попытаются нас преследовать.
Я поворачиваюсь на сиденье, чтобы
— Это было проще, чем я думал, — озвучиваю я свои мысли Винсенту, затем мой взгляд останавливается на Светлане.
Твою. Же. Мать. Блять.
Женщина, сидящая рядом со мной, так чертовски красива, отчего я пялюсь я на нее целую минуту. У нее волнистые светло-каштановые волосы, а глаза — смесь коричневого и зеленого. Черты ее лица нежны и невинны.
— Ты понимаешь по-английски? — спрашивает она.
Светлана — русская. Родилась и выросла в России.
У этой женщины американский акцент.
Блять.
— Как тебя зовут? — Спрашиваю я, молясь всему святому, чтобы я не схватил не ту девушку.
— О, слава Богу, ты говоришь по-английски, — облегченно хихикает она. — Я Эверли. Вы охранники Светланы? — Она смотрит в окно, затем нервно переводит взгляд обратно на меня.
— Какого хрена, — рявкает Винсент за рулем.
Мрачное предчувствие искажает черты лица девушки.
— Это была ее идея. Она ушла из ночного клуба со своими друзьями. — Она снова смотрит в окно. — Вы можете высадить меня прямо здесь.
— Господи, мать твою, — бормочу я, быстро достав телефон из кармана. На русском я говорю Винсенту: — Папа убьет нас.
— Что ты делаешь? — Винсент качает головой, поворачивая машину налево на случайную улицу. — Не звони папе. Давай придумаем план.
— Вы можете остановить машину? — Девушка… Эверли с каждой секундой выглядит все более встревоженной.
Я чувствую приступ паники, ведь я не врал, когда говорил, что папа убьет нас за ошибку. У нас была одна работа, и мы облажались.
Я перевожу взгляд на лицо девушки и спрашиваю:
— Где Светлана?
Она пожимает плечами, прижимая рюкзак к груди.
— Не знаю. Она ушла из клуба за десять минут до меня.
Внезапно раздается металлический грохот, наши тела сотрясаются, и машину заносит в сторону.
— Блять, — ругается Винсент, пытаясь восстановить контроль над машиной.
Шок пронизывает меня, и воздух из моих легких вырывается с губ. Инстинктивно я хватаюсь за Эверли, которая слишком ошеломлена, чтобы издать хоть звук. Меня прижимает к двери, и когда машина переворачивается, и я ничего не могу сделать, чтобы нас не швырнуло из стороны в сторону.
Эверли
Какого хрена?
Издав стон, я качаю головой и поднимаюсь с места, где лежу, частично накрыв Эверли.
Я хватаюсь за водительское сиденье и сажусь. Также замечаю кровь, сочащуюся из глубокой раны на моем левом предплечье, а затем бросаю взгляд на брата, который навалился на руль. У него на лбу порез, а изо рта сочится кровь.
— Винсент! — Несмотря на то что я собирался крикнуть, его имя звучит лишь хриплым шепотом.
— Боже, — всхлипывает Эверли, пытаясь сесть.
Двери распахиваются, и я, все еще ошеломленный аварией, не успеваю среагировать, как меня хватают и вытаскивают из машины.
Когда мои руки заламывают за спину, и кто-то начинает застегивать кабельные стяжки на моих запястьях, я сопротивляюсь, снова тряся головой, чтобы избавиться от тумана, оставшегося после аварии.
Это засада.
Я слышу крик Эверли.
Когда мой взгляд устремляется в ее сторону, я вижу мужчин, вытаскивающих ее и Винсента из-под обломков, а затем кулак врезается в мое лицо. Мои мышцы напрягаются, но прежде чем я успеваю что-либо предпринять, еще один удар обрушивается на мой висок, и я теряю сознание.
_______________________________
Приходя в себя, я чувствую себя так, словно меня сбил поезд. Во рту пересохло, а голова тяжелеет, когда я поворачиваю ее в сторону. В щеке ощущается тупая пульсация.
Что, блять, произошло?
Это не похоже на похмелье, и мой разум слишком затуманен, чтобы вспомнить прошлую ночь.
— Эй, — слышу я испуганный женский голос. — Проснись. Боже. Пожалуйста, проснись.
Мой разум немного проясняется, и когда я шевелю левой рукой, она пульсирует. У меня уже был перелом руки, отчего я знаю, что все не так уж плохо.
Лежа на боку, я приоткрываю глаза и вижу испачканную стену. Похоже, на ней остались капли крови, которые высохли давным-давно.
Блять!
— Проснись! Пожалуйста, — снова умоляет женщина.
Я преодолеваю остатки сонливости и умудряюсь принять сидячее положение.
— Слава Богу, — всхлипывает она, прежде чем разразиться рыданиями.
Повернув голову в ее сторону, я на мгновение замираю, прежде чем узнаю ее, и тут же на меня обрушиваются события засады.
Господи Иисусе.
Нашу машину подбили. Винсент ругается, пытаясь восстановить контроль над вращающейся машиной. Нас швыряет из стороны в сторону, а затем вытаскивают из-под обломков.