Озеро наслаждений
Шрифт:
– Конечно, Ян. Говори все, что тебе нравится. Я заслужила это.
– Я не могу сказать, что был распутным, но я знал женщин, которые были не только несостоятельными, но которые были вынуждены жить… по-иному. Что я точно знаю, это то, что твое отношение ко мне – это проявление необыкновенной и захватывающей страсти. Я не верю, что наши чувства – плутовство. Ты могла расставить для меня преднамеренную ловушку, но я думаю, что мы оба попались в эту сеть.
– Ты прав, Ян. Я не ожидала, что это будет так чудесно. Мама не знала, что я планировала, но она всегда
– Давным-давно, в Неваде, я поклялся, что никогда не женюсь, пока не полюблю женщину. И если я полюбил, для меня не имеет значения, кто она. Я никогда не ожидал, что женщина, которую я полюблю, будет такой храброй и прекрасной.
– Полюбишь? Значит, ты можешь любить меня после того, что я рассказала тебе?
Виктория подняла голову и раскрыла глаза, влажные от слез.
– Я люблю тебя, Виктория Тревильон. Но прежде чем мы пойдем дальше, скажу тебе, что я не тот, кем явился. Я делал свои деньги на пивных, домах терпимости и игорных домах. Настоящим джентльменом я не являюсь, и еще долгое время ты будешь стыдиться моего прошлого.
Виктория снова вспорхнула Яну на колени и стала с неослабевающим вожделением покрывать поцелуями его лицо.
– О, Ян, мой дорогой Ян, мой отец – свиной фермер. Мой дедушка владел домами с нехорошей репутацией вдоль Миссисипи.
– Я знаю о твоей семье.
Ян покорился поцелуям Виктории, позволив себе поверить, что, может быть, она не отвернется от него, узнав его прошлое.
– Ты знал, что мой отец – свиной фермер? – Виктория откинула голову и притянула Яна к своей груди, испытывая минуту необузданной радости. – И тебе все равно?
– Я шарлатан, Виктория, а не джентльмен. Ты все еще хочешь меня?
– О да, сейчас, здесь, под деревьями! – Виктория соскользнула с колен Яна и потянула его за собой. – Я люблю тебя, Ян Гант. Если у нас будет семья, мы тогда сможем… ты понимаешь?
– Разумеется, я планирую. Иногда мне говорили, что нужно время, чтобы стать отцом, даже когда ты женат.
– Не ты, Ян. Я могу сказать. Ты очень могучий. Ты как океан, сильный и молчаливый. Знаешь, ты очень… очень… – ее слова захлебнулись в восторге от прикосновения его губ к ее груди.
– О, Ян! Я люблю тебя.
– И я люблю тебя, Виктория. Это слова, которые я никогда не произносил. Мы поженимся немедленно, – пообещал Ян, прижимаясь к ней и забывая, где они находятся.
– Когда? – спросила Виктория, сладострастно извиваясь под его сильным тяжелым телом.
– Завтра, сегодня, сейчас же, – бессвязно шептал Ян. – Я разыщу Даниэля и заключу соглашение. Даниэль, о черт! – Ян вскочил, протрезвев.
– Я должен был доставить сообщение Даниэлю в это утро, а я совершенно забыл!
– Забудь Даниэля, – Прошептала она, пытаясь ухватить его за ту часть, которая так интимно давила на нее.
– Ах, Вики, посмотри, что ты сделала со мной, совершенно сбила меня с толку, так, что я забыл про свои обязанности, – Ян встал и поднял на ноги сопротивляющуюся Викторию. – Я люблю тебя, и мы поженимся, но сейчас мне необходимо кое-что сделать.
– Но,
– Не мучайся, дорогая. Давай вернемся в отель. Ты закажешь свадебное платье. Я выделю средства авансом, чтобы оплатить гардероб твоей матери и все то, что тебе нужно.
– Ян, я хочу, чтобы мы поженились и провели чудесный медовый месяц, – она еще раз прислонилась к нему. – Меня не заботят платья и церемонии.
– Дорогая, я тоже этого хочу. И у нас будет это – скоро. Но в свою очередь я должен позаботиться о делах. Позволь мне проводить тебя в отель.
Виктория улыбнулась:
– В мою комнату?
– Нет. Больше пока без этого до нашей женитьбы, дорогая. Пожалуйста, скажи отцу, что я сам явлюсь позже, чтобы формально попросить твоей руки.
Виктория неохотно согласилась. Когда она поправляла листья и траву, примятую ими, ее сердце пело. Большой, суровый человек рядом с ней намеревался быть ее мужем. Она станет миссис Ян Гант, и они всю жизнь будут вместе. Отныне она подождет – может быть.
– Я приду к тебе ночью? – на всякий случай спросила Виктория. – Я могу переодеться девочкой из дансинг-Холла, и ты сможешь научить меня, как эти леди ублажают мужчин.
Ян закатил глаза к небу. Что ему делать с этой страстной мегерой? В нем проснулся монстр, который не собирался сдерживаться. Он вздохнул – и улыбнулся, представляя, как учит Викторию распутным приемам Беллиных девочек.
– Ах-х-х!
Он глубоко вздохнул, добропорядочно взял ее под руку и вышел из-под дерева. Ему не хотелось думать, сколько времени нужно ждать до женитьбы. Он не был уверен, что сможет набраться терпения.
16
Никогда в жизни Порция не ощущала такого внутреннего беспокойства. Она покинула репетиционный зал в полнейшей панике, выбежав из Чатаквы, мимо озера, прочь из Свитуотера. Теперь позднее дневное солнце било в глаза, жара иссушала кожу, заставляя глубоко дышать.
Дорога, по которой она бежала, вела к железнодорожной линии между Свитуотером и конечным пунктом основной линии в Остелле. На ее пути был бутылочный пункт, где минеральная вода хранилась и отправлялась внутрь страны. Она проходила мимо маленьких курортных отелей, меблированных домов и нескольких закусочных, предлагающих свежую еду для тех, кто останавливался в палатках и маленьких коттеджах на земле Чатаквы. Местные и курортники равнодушно смотрели на молодую женщину, стремительно идущую по дороге.
Пот бисером выступил на лбу Порции. Ей хотелось пронзительно кричать. Ей хотелось вернуть время, предшествующее их приезду на это место, вернуться в свою прежнюю жизнь – до Даниэля Логана. Зачем все это было?
– Мисс Макинтош! Мисс Макинтош! Возле нее остановился экипаж.
– Добрый день, мисс Макинтош!
Порция не обратила внимания на женский голос. Она не хотела ни с кем разговаривать, никого видеть.
– Вы не хотите скрыться здесь от солнца?
Порция остановилась, тяжело дыша. Это было бесполезно. От назойливости избавиться невозможно. Порция повернула лицо к женщине, управляющей экипажем: