Шрифт:
Четыре мили вглубь
Стальной монстр
Странное сферическое чудовище стояло в лунном свете в безмолвной пустыне Мохаве. В призрачно—сером свете песка, шалфея и деревьев Джошуа тускло мерцала его металлическая шкура – удивительное создание, которое можно найти в этом уединенном месте. Но в глазах трех человек, которые стояли немного поодаль и смотрели на это, были только гордость и предвкушение. Ибо они построили странную сферу и вскоре собирались доверить ей свои
– Профессор, – сказал один из них, молодой человек с веселым лицом и приятной улыбкой, – давайте спустимся сейчас же! Нет смысла ждать до завтра. Там, внизу, всегда темно, будь то день или ночь. Все готово.
Седовласый профессор Дэвид Гиннесс снисходительно улыбнулся говорившему, своему партнеру Филу Холмсу.
– Я сам отчасти горю желанием уехать, – признался он. Он повернулся к третьему человеку в маленькой группе, темноволосой девушке. – Что скажешь, Сью?
– О, давай, отец! – последовал быстрый ответ. – Мы все равно не смогли бы заснуть сегодня ночью. Как говорит Фил, все готово.
– Ну, я думаю, это решает дело, – сказал профессор Гиннесс нетерпеливому молодому человеку.
Лицо Фила Холмса засияло от предвкушения.
– Хорошо! – закричал он. – Хорошо! Я сбегаю за водой. Вряд ли там будет жарко, несмотря на вашу красноречивую логику, утверждающую обратное!
И с этими словами он схватил стоявший неподалеку большой кувшин, махнул рукой и сказал:
– Я сейчас вернусь!
И направился к источнику воды, расположенному почти в миле от их маленького лагеря. Тяжелая тишина пустынной ночи снова воцарилась после его ухода.
Когда его фигура слилась с тенями вдалеке, пожилой ученый громко прошептал своей дочери:
– Знаешь, приятно осознавать, что моя мечта вот-вот станет реальностью. Если бы не Фил.... Или нет – я действительно должен поблагодарить тебя, Сью. Ты тот человек, кто несет ответственность за его участие!
И он нежно улыбнулся стройной девушке, стоявшей рядом с ним.
– Фил присоединился к нам только из научного интереса и ради острых ощущений от погружения на четыре мили под землю, – сразу же возразила она, несмотря на румянец, который отец увидел на ее лице. Но он не настаивал. Он снова повернулся, как к магниту, к машине, которая была делом его рук.
Пятнадцатифутовый шар был землеройным – собственное изобретение Гиннеса. В нем он впервые использовал недавно разработанные атомные дезинтеграторы для буровых работ. Множество отверстий, равномерно расположенных по всей сфере, были выходами для растворяющего луча – большинство из них находились на дне. По бокам они чередовались с выходами мощных ракетных двигательных установок, которые позволили бы аппарату легко подняться из отверстия, которое он в настоящее время пробьет в земле. Небольшая, плотно прилегающая дверь вела во внутреннее помещение с двойными стенами, где, несмотря на пространство, занимаемое батареями и механизмами, а также закрытый гироскоп для удержания бурового станка на ровном киле, было достаточно места для нескольких человек.
Землеройный бур был спроектирован не столько для научных исследований,
Прошло пятнадцать минут, пока хрупкая фигура изобретателя бродила по внутренней части сферы, ярко освещенной съемным прожектором, осматривая все механизмы, готовясь к их пуску. Сью стояла у двери, наблюдая за ним, время от времени оборачиваясь, чтобы осмотреть пустыню в поисках возвращающегося Фила.
Именно тогда, поразительно внезапно, бархатную ночь прорезал слабый, отдаленный звук выстрела. И он доносился со стороны водоема.
Лицо Сью побелело, и она задрожала. Не говоря ни слова, ее отец вышел из бурильной машины и посмотрел на нее.
– Это был пистолет! – сказал он. – У Фила не было с собой ни одного, не так ли?
– Нет, – прошептала Сью. – И как, в радиусе нескольких миль отсюда нет никого!
Они посмотрели друг на друга с тревогой и удивлением. Затем с одного из изломанных участков кустарника, окружавших пространство, в котором стоял бурильщик, донесся насмешливый голос.
– Ах, ты ошибаешься, Сью, – подтвердил он. – Но это был пистолет.
Дэвид Гиннесс резко обернулся, как и его дочь. Говоривший стоял всего в десяти ярдах от них, четко вырисовываясь в ярком лунном свете – высокий, хорошо сложенный мужчина, стоявший совершенно непринужденно и с удовольствием разглядывающий их. Его улыбка не изменилась, когда старый Гиннесс крикнул:
– Куэйд! Джеймс Куэйд!
Мужчина кивнул и медленно двинулся вперед. Его можно было бы счесть красивым, если бы не его тонкие, насмешливые губы и смуглый цвет лица.
– Что ты здесь делаешь? – сердито потребовал Гиннесс. – И что ты имеешь – "это был пистолет?" У тебя есть…
– Полегче, полегче – по одному делу за раз, – сказал Куэйд, все еще улыбаясь. – Насчет пистолета… ну, ваш юный друг Холмс сказал, что он скоро вернется, но я… я боюсь, что его не будет.
С губ Сью Гиннесс сорвалось испуганное слово:
– Почему?
Куэйд сделал короткое движение левой рукой, как бы отмахиваясь от вопроса.
– Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном, – сказал он и снова посмотрел на профессора. – Например, радий и ваш сверлильный станок. Я слышал, вы все готовы спуститься вниз.
Дэвид Гиннесс ахнул.
– Как ты узнал? – начал он, но волна гнева душила его, и он сжал кулаки. Он шагнул вперед. Но что-то ожило в правой руке Джеймса Куэйда и угрожающе указало на него. Это была короткая черная форма автоматического пистолета.