Ожидание Двойной Кошки
Шрифт:
Подозвав Юшима, я приказал ему тихонько разбудить всех бойцов. Всего нас в доме ночевало семнадцать, еще трое спали в сарае под навесом, и один с вечера находился при табуне. Шестеро часовых, лучники, не спали и так. Они пили на ночь возбуждающий отвар, и Юшим на них полностью полагался. Не разжигая огня и стараясь не шуметь, бойцы моей армии облачились в доспехи.
— Кто-нибудь может похвастать меткой стрельбой из лука? — чуть слышно спросил я стоящих рядом. Отозвался один из бойцов, чьего имени я даже не знал. Я передал ему три стрелы с серебряными наконечниками из своих запасов — на тот случай, если нас атакует нежить, и указал направление, в котором
Небо начало потихоньку сереть. Флотские называют это время "собачьей вахтой". Время грабителей и убийц. Однако серьезно же меня обложили! При этом враги полагали, что прекрасно знают о несостоятельности обороны имения. Семеро, по сути, невооруженных доходяг — какой уж тут может быть отпор? Хорошо, что я не поленился вооружиться не медля. Конечно, войско у меня супротив трех отрядов опереточное, но даже редкая стайка стрел, летящая в нападающих, должна произвести эффект неожиданности.
Атаковали нас одновременно с трех сторон. Первая цепь моих колдовских ловушек вспыхнула ровными синими огнями, освещая мчащихся всадников. Для нас они были, как на ладони. А им ограда имения в этот миг казалась темной стеной, над которой выгибали шеи, увенчанные зубастыми головами, чудовища. Для их обличий я использовал рисунки детской книги про динозавров — была у меня такая в моем земном детстве. Но, помимо первой группы атакующих, которая проскочила огни и сейчас натыкалась на обезумливающие коней и всадников заклятия, две другие не спешили преодолевать всю глубину охранных заклятий. Вот тут-то я и увидел, кто управлял ими: мощные гроссведуны с энергетикой, не меньшей моей, расположились в арьергарде, предпочитая лицезреть бой издали.
— Дай-ка мне лук, — приказал я Юшиму.
Старик, трясущийся так, что грозил развалить укрывший нас амбар, с готовностью вручил мне оружие. Натягивая тетиву, я отметил, что всадники барона Шурра уже ворвались в рощу, и вот-вот ударят по тем головорезам Кузмапата, что отпрянули от первой линии охранных заклятий. Отряд наемников ильханов, побуждаемый их злобной волей, шел на штурм. Нежить расчищала им дорогу, и защитники имения сосредоточили свой огонь на них. Стреляли все: лучники, мечники, слуги. Но наибольшую угрозу представляли всадники гроссведунов. Эти надвигались неспешно, широкой дугой, и я понимал, что все мои охранные ловушки эту массу не остановят.
Из лука я стрелял неважно. Хуже любого из моих лучников. В мишень на Земле попадал, но здесь — бой, темнота, движущийся враг. Простым выстрелом я не попал бы даже во всадника, который тщетно пытался вразумить коня идти в атаку. Этих всадников сейчас упоенно, безнаказанно расстреливали мои лучники. Что уже говорить о попытке поразить выстрелом скрывающихся за спинами атакующих гроссведунов! Но на Земле, в отличие от Середы, шел 21 век. Земляне уже знали высокоточное, самонаводящееся оружие. Здешняя технология такого создать не могла. Но здесь, в отличие от Земли, существовала магия. И эту магию я мог использовать вместо блока наведения для самой обычной стрелы.
Я выпустил стрелу по навесной траектории поверх частокола, самую обычную, без серебра. Ничей вскрик не нарушил предрассветной тишины, но я знал, что не промахнулся: одна из колдовских аур стала таять, как горсточка снега, внесенная в жарко натопленную комнату. Возможно, тонкий посвист стрелы насторожил оставшихся, судя по звукам, донесшимся из-за частокола. Передовой отряд, оставшийся без вожака, просто обязан что-то предпринять, едва я успел подумать об этом, как забор пал под натиском навалившихся на него тел.
Если бы все три
Дикие крики с противоположной стороны возвестили о том, что и другие отряды добрались до моих ветхих оборонительных сооружений. Головорезов Кузмапата сейчас крошили в степи всадники Шурра, но в имение прорвался десяток наемников ильханов. Мне было под силу испепелить их на месте, но применять магию против рядовых исполнителей я посчитал аморальным. Иное дело — тех, кто за ними стоял.
Между тем попытались испепелить меня — самым примитивным способом. Атакующие подожгли один из сараев, и он вспыхнул, как сухая трава. Двор причудливо осветился, вырвав из мрака мечущиеся фигуры с саблями и топорами. Моих людей спасала пока что объяснимая в их положении трусость. Они не кидались на захватчиков, потеряв голову, но продолжали стрелять из луков, пользуясь любым укрытием. Кое-кто из них был уже ранен, но я не мог придти на помощь: гроссведун одного из отрядов штурмующих нестерпимо медленно приближался к расставленной мной ловушке; второй, к сожалению, остался в отдалении. Его я не мог достать даже из лука.
Положение наше становилось все более отчаянным, но безнадежным я его бы не назвал. Едва подстрекатель этого подлого нападения оказался вблизи пролома в частоколе, я немедленно захлопнул энергетическую ловушку. Если так можно выразиться, он видел и слышал, что происходило вокруг, но для самого него время остановилось. Это развязало мне руки, и я поспешил на помощь своим слугам. Две сабли, которыми я вооружился, в трепещущем зареве пожара выделывали немыслимые пируэты. В считанные минуты всё было кончено. Слуги, убедившись в том, осмелели и выползли из своих укрытий с намерением добить раненых. Этому я категорически воспрепятствовал.
Пока я рубился, наподобие рядового воина, ильханы отступили. Мечники, покончив с пешими кузмапатцами, отбились от гроссведуновского отряда, который на глазах утратил боевой дух. Атакующие поспешно отступили. Я быстро обошел поле битвы. Слуги тушили сарай, они носились, как угорелые, мешая мне их сосчитать. Шесть или семь? Юшим здесь, здесь Урнат, Лука, а где Бейши?
— Бейши, отзовись! Бейши!
Я нашел его возле рухнувшей стены. Он лежал с луком в руке, на боку. В спине его виднелась рана, из которой вытекла небольшая струйка крови. Рядом лежал тот, кто его сразил. Наемник был без доспехов, грудь его пронзила насквозь стрела. Я присел возле погибшего слуги, мысленно ругая собственную жадность. Доспехи моих слуг прикрывали грудь и плечи, оставляя открытой спину. Такой доспех легче и еще — он заставляет воина сражаться до последнего. Никто не побежит, зная, что его спина ничем не защищена.
Бейши и не бежал. Но в скоротечной сумятице боя он не заметил подкравшегося сзади врага. И погиб, погиб как воин. Навряд ли он и саблю-то толком умел держать в руках. Слуга мой погиб, защищая меня. Эта первая смерть на Середе, за которую я нес ответственность, и по меркам этого мира, и по нормам неведомой середцам Земли. Как хозяин, как эмир, я был вправе потребовать ханского суда; но мог и сам рассчитаться с обидчиком. Я встал, чувствуя копящуюся в душе холодную ярость. Честное слово, в тот момент мне было все равно, сколько времени пройдет в моем родном мире. Бейши будет отомщен — и точка.