Ожившая сказка
Шрифт:
— Тебе нравится? — обняла меня королева Морин. — Мы не слишком перестарались?
— Прекрасно, — я чмокнул её в щёку. — Не стоило поднимать такой шум.
— Ну какой же это шум, Oливер, — ответила она по-настоящему ошеломлённо. — Ты самый близкий мне человек. Ты мне как сын.
В то же мгновение я понял, как сильно скучал по ней. В самом деле, по каждому из них.
— Речь! — воскликнул oдин из троллей, и его братья подхватили призыв, долбя дубинками по железным столбам коновязи.
Я поднялся на некоторое возвышение, не потому что желал произносить монолог, а потому что
— Друзья, от всей души хочу поблагодарить вас. Последние несколько дней и правда оказались трудными для нас, и может показаться, что праздновать нечего. Но вместо того, чтобы горевать о потерях… я предлагаю ценить то, что есть. — Я оглядел собравшихся. — Нас, — добавил я.
В толпе раздались одобрительные возгласы, и Торопыга с Уолли затянули песню для нарезки торта. Феи порхали над моей головой и теребили бархат туники, подталкивая всё ближе и ближе к лакомству.
— Окажешь нам честь, Oливер? — капитан Крэбб вынул свою саблю из ножен.
Я поднял клинок, порезал торт на части и по-рыцарски отнёс первые три куска русалкам, так как они не смогли бы угоститься сами.
Атмосфера царила оживлённая. Герои наслаждались обществом друг друга, смеялись и вальсировали под звуки флейты Tрогга. Рапскуллио с королевой Морин кружились в танце. Серафима принялась за третий кусок торта.
Я обнаружил капитана Крэбба за чашей пунша, пытавшегося удержать хрустальный бокал в своей мясистой руке. Он сделал глоток сока.
— Ну как? — поинтересовался я.
— Рома не хватает.
Я усмехнулся, наливая себе, и уже собрался было отпить, когда он протянул руку и опустил мою нижнюю губу.
— Опять за дёснами не следишь? — спросил он. — Oливер, доваривались же. Дёсна для зубов как почва для цветка. Не заботишься о почве — ничего не зацветёт, правда же?
Я мягко поставил бокал на стол.
— Зачем ты делаешь это? Зачем гробишь свои мечты?
— Что, прости?
— Очевидно же: ты хочешь быть дантистом. Но застрял здесь, на пиратском корабле, которым командуешь. — Я встретился с его пристальным взглядом. — Как ты просыпаешься по утрам, зная, что никогда не получишь желаемого?
Капитан Крэбб, кажется, был озадачен подобным поворотом разговора.
— Oх, мальчик, не понимаю, шторм меня раздери, почему ты думаешь, будто бы я бросил свою мечту. Я попросту довольствуюсь тем, что имею. — Он огляделся, обводя рукой замок, вечеринку, людей. — Что можно найти там, чего нет здесь?
Истинную любовь, подумал я и двинулся сквозь толпу, чувствуя себя совершенно одиноким.
???
Однажды королева Морин поделилась со мной историей о слепом человеке, которому одна колдунья пообещала выполнить желание. Он пожелал вернуть себе зрение, она произнесла заклинание, и чудесным образом глаза прозрели. Мир стал ярмаркой красок, водоворотом движения, бездонным колодцем oткрытий.
Но однажды
— Ты не понял меня, — сказала она. — Я обещала не навсегда.
Без предупреждения, без подготовки человек снова оказался во мраке.
После того, как я вкусил свободу в мире Делайлы, имея возможность выбирать самому, возвращение сюда напоминало заточение в тюрьме. Дело не только в ограниченности круга людей и разговоров, но и в том, что рядом больше не было моего наперсника — Фрампа, который мог бы разделить моё смятение.
Я сидел в большом зале замка, прислонившись спиной к камню, и бросал мяч, так что он ударялся о дальнюю стену и возвращался ко мне. Я проделывал то же вновь и вновь, и всякий раз мяч издавал приятный стук.
Королева Морин вышла в коридор в фартуке и с перепачканными мукой руками.
— Святые угодники, Oливер, я подумала, что мы подверглись нападению. Так ли это необходимо?
— Прости, — пробормотал я. — Не знаю, чем себя занять.
— Что ж, пара дополнительных рук не будет лишней. Пойдём на кухню.
Я бросил мячик, и вдруг откуда ни возьмись вылетел Хамфри и схватил его зубами.
Королева пекла торт.
— Покрой его глазурью, — предложила она, — пока я раскатаю тесто для круассанов.
Я окинул взором три коржа и миску розовой глазури. Обмакнул туда палец, попробовал. Вкусно, как и всегда. Королева — мастер выпечки.
— Можно тебя спросить? — поинтересовался я. — Кто же на самом деле съедает всю твою готовку?
— Знаю, подобное количество кажется чрезмерным, — признала она, — но к концу дня всё всегда разлетается. Примерно половина оседает у Серафимы в башне.
Мне приходилось наблюдать, как девчонка поглощала всё, что плохо лежало, так что это не удивляло.
Я наблюдал за тем, как королева раскатала квадрат теста и принялась разрезать его острым ножом на треугольники.
— Теперь моя очередь задавать тебе вопросы, — произнесла она. — Каково там было?
— Ты имеешь в виду в том мире? — бросил я на неё взгляд. — Представь себе, что нет никаких границ. Никаких стен.
— Звучит пугающе, — она поднесла руку к горлу.
— Верно. Но в хорошем смысле слова, — ответил я. — Там столько книг рецептов, что и не сосчитать. — Я оглядел кухню. — Ингредиенты и специи доставляют из стран, названия которых не выговоришь. Кастрюли всевозможных форм и размеров. И так много людей… Так много, что будешь готовить день и ночь напролёт, но так и не накормишь всех.
Глаза королевы Морин расширились от удивления.
— Теперь мне ясно, почему ты так стремишься обратно.
Я взялся за лопатку и плюхнул слой глазури сверху первого коржа.
— Возможно, твоя ситуация не из лучших, но мы не должны падать духом, ты же знаешь. Извлеки для себя пользу. Эта наша доля.
— Почему это? — спросил я, кладя второй корж торта на первый. — Почему я должен сидеть запертым здесь просто потому, что так решила рассказчица?
— Почему небо голубое? Почему восходит солнце? — ответила королева. — Ты можешь мне сказать наверняка, что той девочке, в которую ты влюблён, не приходится также играть по правилам?