Ожившая сказка

Пиколт Джоди Линн

— Позже тебе расскажу, — пробормотала я.

Когда наконец стало тихо, мама вышла из кухни, держа в руках кухонное полотенце.

— Вечеринка прошла хорошо! — весело заметила она. — Кажется, нам стоит отпраздновать День благодарения во время сильнейшего торнадо!

Я рассмеялась.

— Спасибо за помощь, мам.

— Пожалуй, провожу свою маму домой, — сказал Оливер. — Спасибо, что разрешили провести вечеринку в вашем доме, миссис Макфи.

— Всегда пожалуйста. — Мама обняла сначала Оливера, потом королеву Морин. — Надеюсь, вы скоро поправитесь.

— Спасибо, — ответила Морин. В её голосе слышались лишь отголоски британского акцента.

В

ту же минуту с лестницы сбежала Джулс. Щёки её розовели.

— Простите, — воскликнула она. — Я уже здесь. — Ключи от машины позвякивали в её руке. — Ну что, готовы?

Джулс проводила Морин на улицу. Следовавший за ними Оливер помедлил, обнимая меня за талию.

— Увидимся… завтра, — сказал он.

Услышав это слово, я поневоле улыбнулась.

Он наклонился и слегка коснулся моих губ. Так обычно прощаются с теми, с кем встретятся ещё не раз.

Когда дверь закрылась, я повернулась и увидела, как мама вытряхивает гигантский мусорный пакет.

— Не надо, мам, я сама выброшу. Ты и так уже много всего сделала. Иди спать, а я приберусь.

— Не стану отказываться от твоего предложения. — Mама зевнула. — Как думаешь, Эдгару понравилось?

— Я больше чем уверена, что это был лучший день рождения в его жизни.

Её шаги затихли, когда она поднялась наверх, и я принялась сметать остатки вечеринки в мусорный пакет, потом выбросила бумажные тарелки и стаканчики, собрала крошки и оттёрла стол губкой.

— Ну вот, Делайла, — сказала я вслух, чувствуя за себя сильную гордость за то, что справилась с уборкой. — Всё ты умеешь.

— Я думал о том же.

Я подпрыгнула от неожиданности, услышав голос за своей спиной. В дверях стоял Оливер и наблюдал за процессом.

— Ты меня до смерти перепугал! — воскликнула я, но на моих губах играла улыбка. Я не могла не улыбаться. — Зачем ты вернулся?

Он подошёл ко мне.

— Я сказал Джулс, чтобы они с королевой Морин езжали без меня. Оказывается, я кое-что забыл, — Оливер взял у меня мусорный пакет и отставил его в сторону.

— И что же? — спросила я.

— Свой подарок, который ты мне так и не вручила. — Руки Оливера легли мне на бёдра. — Ну? Что же это?

Я обняла его за шею и медленно приблизилась к лицу.

— Вечность, — прошептала я.

Oливер опустил голову в нескольких сантиметрах от моих губ.

— Ну-ка, посмотрим, — сказал он, оставляя на них быстрый поцелуй. — Замечательный подарок.

Дом — многозначное понятие.

Представьте, что вы зашли в квартиру своего соседа или лучшего друга и посчитали её вашим домом. Очевидно, что обстановка там будет иной. Странная мебель, другие стены, чужие питомцы.

Но даже если бы дома были похожи друг на друга, — даже если бы мебель в них стояла та же — вы не будете чувствовать себя в этом месте как дома.

Потому что дом — это не место. Это люди, которые вас окружают.

ОЛИВЕР

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

Каждое утро я просыпался от запаха ванили.

Морин вставала до восхода солнца и пекла

кексы, которые стали весьма популярным лакомством в Новой Англии. Её домашний бизнес, «Королева тортов», освещали в газетах, журналах и даже по телевизору. Как только Морин поняла основной принцип экономики — а именно то, что кексы можно продавать с выгодой для себя, а не просто раздавать бесплатно — и что холодильник не собирался пополнять свои запасы каждую ночь, её карьера кондитера стремительно пошла в гору. Люди, пробовавшие её пироги и торты, упрашивали раскрыть секретный ингредиент, на что королева всегда отвечала: «Капелька волшебства».

Я быстро принял душ, вытер волосы полотенцем и накинул свитер с джинсами. Затем с гордостью взял со своего стола ключи от машины. После того как я провёл несколько недель в автошколе Делайлы, она признала меня достойным водительских прав Эдгара. Учитывая то, что ни Морин, ни я не умели водить, когда мы только-только прибыли, этот навык был крайне важен. Теперь фургончик Джессамин официально стал моим храбрым скакуном.

Исходя из рассказов Джулс, карьера Джессамин тоже процветала. Она снова писала, впервые с тех пор как закончила «Моё сердце между строк», и с поразительной скоростью. Всё королевство зачитывалось её книгами, у которых была одна особенность: каким-то образом у Джессамин получалось создать ту историю, в которой читатель нуждался в момент прочтения. То, что почерпнул из книги один, могло в корне отличаться от того, что понял другой, — будто бы история подстраивалась под человека, место и время. Но, может, в этом и состоит суть книг: всякий раз, когда ты их открываешь, они немного другие. Главный вопрос заключается в том, кто их меняет: история или читатель?

Новость о выздоровлении Джессамин и ухаживаниях со стороны капитана Крэбба, который свозил её на прогулку под луной и ради неё научился пользоваться ножом и вилкой, оказалась самой лучшей.

Что касается Эдгара, невероятно, но ему всё-таки удавалось путешествовать по космосу, находясь в книге. Хоть частью сюжета это и не стало, зато превратилось в отличное хобби. Его кораблём был Пиро, и он исследовал галактики, сидя на драконьей спине. Ещё более невероятным казался тот факт, что Эдгар путешествовал к звёздам не в одиночку. Серафима, в чьей хорошенькой головке раньше не могла удержаться хотя бы одна мысль, теперь болтала без умолку о чёрных дырах, пульсарах и квазарах.

Однако я слышал, что в свободное от полётов время Эдгар много разговаривал с Джулс на странице сорок три.

Я взглянул на часы и поспешил вниз. Надо было заехать к Делайле как можно раньше. Мне не терпелось кое-что показать ей.

Морин бросила на меня взгляд поверх многоярусного торта. Помадка уже застыла; королева выложила розовые лепестки по краю, украшенному серебристыми сахарными жемчужинами. Сейчас она наносила надпись на верхушку.

— Добрoе утро, дорогой, — поздоровалась она. — Как спалось?

— Хорошо, спасибо, — ответил я, по привычке опуская на пробу палец в миску с сахарной глазурью.

Королева шлёпнула по моей ладони лопаточкой.

— Мне это пригодится, — проворчала она и вывела кондитерским мешком на торте слово «Счастливого».

Какое-то время я наблюдал за её работой, пока Морин не заметила мой пристальный взгляд.

— Что? — спросила она.

— Это правда? — спросил я. — Ты счастлива?

Она улыбнулась.

— Не думаю, что я по-настоящему понимала сущность счастья, пока не оказалась здесь. Я не знала, насколько большим может быть мир, как много он может предложить.