P.S. Я люблю тебя

jeevass-kun

— Не говори так, — парень прикоснулся своим лбом ко лбу Блюбелл, чуть хмурясь. — Ты не в клетке. Осталось совсем ничего, скоро ты сможешь вновь ходить в школу, общаться с подругами и вести обычный образ жизни. А я буду с тобой.

— Назару-кун, — с ноткой благодарности сказала Хатори, улыбнувшись, и отвела смущённый взгляд. — Спасибо тебе за всё, что ты терпишь ради меня…

— Тебе нужно знать одну вещь обо мне, — сказал парень, поднимаясь и подходя к клумбе с фиалками. — Я никогда не делаю то, что не хочу. Поэтому

прекрати говорить глупости. Я с тобой потому что я сам хочу этого.

Парень вернулся к девушке и прикрепил белый цветок в фиолетовом обрамлении к её волосам. Блюбелл покраснела и снова отвела взгляд, смущаясь.

— Назару-кун, у меня есть для тебя… кое-что, — загадочно сказала Хатори и вручила парню коробочку, в которой находились конфеты, сделанные по её рецепту руками верных подруг.

— Это мне? — удивлённо спросил Аоки, принимая подарок. — Что это?

— Шоколад, — улыбнулась Блюбелл, подняв глаза. — Сегодня ведь день Влюблённых.

***

Луна за окном отбрасывала серебряный свет на белый снег, отчего обычно чёрное небо казалось насыщенно-фиолетовым. Ледяной белоснежный покров поблескивал, переливаясь, и скрипел под ногами каждого, кто ступал на него.

Юни лежала на кровати в своей комнате, и болтала ногами в воздухе, читая ленту новостей в Твиттере. Рядом с ней покорно лежали учебники и ручки, дожидаясь своей очереди, чтобы занять девушку, а сверху целой горой были наложены упаковки с разными конфетами и печеньем.

— Ну и правильно, — кинув безразличный взгляд на пакеты с едой, сказала Юни и села, ставя ноутбук на колени. — Теперь вся тупая любовь в прошлом, так что можно не переживать насчёт фигуры. Буду есть до тех пор, пока не наберу… много-много килограмм.

Девушка открыла очередную пачку конфет и посмотрела на её содержимое таким же отсутствующим взглядом.

— Зато тепло будет, — задумавшись, сказала Юни и ухмыльнулась, переводя взгляд синих глаз к экрану. — Толстым же, должно быть, тепло?

Ария всегда задерживалась в школе, и до недавнего прошлого Юни не знала, что она так долго делает там, но теперь даже мысли о том, что тот, кого девушка любила, любил её мать, вызывали какое-то ненормальное отвращение. Подумав о Гамме, Джиглионеро нахмурилась и попыталась выкинуть его из головы, яростно затолкав в рот целую горсть мармелада.

— Увидела бы я его сейчас — не думая убила бы, — процедила сквозь зубы девушка, надув щёки от обиды и количества конфет во рту. — Столько времени на эту географию убила, чёрт бы её побрал. А могла бы спать, гулять, рисовать. Вот, всё-таки, дура.

Внизу послышался звук, будто кто-то поворачивал в дверной скважине ключ, и девушка вздрогнула. Глянув на дверь, Юни громко цыкнула и отложила ноутбук, выбираясь из кровати. Девушка вышла из комнаты, тут же будучи встреченной внезапно окутавшим её холодным воздухом.

Обругав Арию за то, что она оставила

во всём доме открытые окна, Юни, бубня себе под нос что-то невнятное, сильнее укуталась в пуховое одеяло. Спустившись вниз, девушка хотела пройти на кухню, тем самым демонстративно показывая, что ей не интересно где, с кем и почему была Ария, но эта затея с треском разбилась о того, кто стоял рядом с её матерью.

Как только Юни спустилась вниз и подняла глаза, одеяло тут же упало на пол. Казалось, Джиглионеро готова была открыть рот от изумления, но девушка умела сохранять спокойствие даже в самых трудных ситуациях, поэтому сейчас она спокойно смотрела на снимающих около двери обувь Арию и Гамму.

— Юни, — улыбнулась Ария, подходя к дочери и поворачиваясь к учителю географии. — У меня для тебя есть важная… новость.

Девушка кинула такой же безразличный взгляд на блондина, стоящего у двери. Тут же её щёки покрылись румянцем, Юни вспомнила дерзкую фразу про ненависть к географии, так некрасиво брошенную в лицо преподавателю некоторое время назад, отчего плотной пеленой её накрыл стыд.

— Что случилось? — без интереса спросила девушка, поднимая глаза на мать.

Блондин улыбнулся, переглянувшись с Арией, что зашла за спину Юни, также счастливо улыбаясь.

— Гамма-сан теперь, — женщина выдержала паузу, обнимая дочь за плечи. — Твой новый папа.

========== И снова о любви ==========

Глава 26

2 марта, понедельник.

Тсунаёши вошёл в класс математики, тяжело дыша, и прошёл к куллеру с водой.

— Здравствуйте, Реборн-сан, — парень скользнул взглядом по сидящему за столом учителю и взял в руки пластиковый стакан, тут же наполняя его холодной водой и поднося к губам.

Реборн поднял взгляд и снял очки, глядя на спину юноши.

— Здравствуй, Савада, — протянул мужчина и покрутил ручку в руке.

Тсуна обернулся, продолжая наслаждаться холодной водой после тяжёлой тренировки, и краем глаза посмотрел на классного руководителя.

— Савада, — прикусив конец ручки, сказал Реборн, исподлобья глядя на ученика.

Оторвавшись от стакана, парень непонимающе посмотрел на учителя, не смея отвечать.

— Ты точно тот Савада Тсунаёши, которого я знал? — спросил педагог, вставая из-за стола и подходя к юноше.

— Простите? — неуверенно сказал Тсуна, поднимая глаза на преподавателя.

— Я говорю о твоих изменениях, — пояснил Реборн, опираясь о парту. — Ты стал лучше учиться. Я бы не придал этому особого значения, если бы не был твоим классным руководителем. И дело не только в математике, Савада. Химия, биология, анатомия, даже литература — всё это ты стал знать лучше в несколько раз. Ты что, научился списывать?

— Н-нет, — покраснел Тсунаёши, смущённо отводя взгляд и краснея от специфической похвалы учителя. — Я не знаю что… со мной случилось.