Пацаны, не стреляйте друг в друга

Колычев Владимир Григорьевич

– Нет, – содрогнувшись от нахлынувшего ужаса, мотнула головой Агата.

– Потому и скажешь мне «да». Через три дня. Как только скажешь, так мы сразу же и поженимся... Заметь, я мог бы взять тебя силой. Но я человек чести. И выбор тебе дал, и мама твоя жить будет. Уверен, что ты оценишь мое великодушие... А жениться мы будем по-настоящему, с первой брачной ночью. Чтобы все как у людей... Ложись!

Лосев взглядом показал на заправленную кровать-односпалку.

– Что, уже? – обморочно спросила Агата.

– А ты что, готова

уже сейчас? – ухмыльнулся изверг.

– Не-ет!

– Тогда готовься... Ложись, отдыхай. Сил набирайся... Что смотришь на меня. Здесь ты остаешься. Твоя это комната. Или ты думала, что я тебя к панфиловскому щенку обратно отправлю?

– Думала, – призналась Агата.

Комната достаточно светлая. И не жаркая – из-за деревьев, чьи кроны спускались прямо к крыше. Относительно комфортная. Мебель, телевизор, часы с радиоприемником... Но лучше уж в гараж к Кириллу, чем здесь. Там веселее. И вообще...

* * *

Оксана выглядела устало. Чистенькая, опрятная, несмотря на все тюремные невзгоды. Но взгляд потухший. И лицо бледное, как у человека, которым полакомился вампир.

– Неважно выглядите, Оксана Михайловна, – ободряюще улыбнувшись ей, заметил Панфилов.

Внешне он был совершенно спокоен, а внутри клокотал сжигающий огонь.

Его ничуть не раздражало, что милицейское и прокурорские начальство вдруг стало ставить палки в колеса. С большим трудом он получил разрешение на встречу с подследственной Кузнецовой, хотя, казалось бы, имел на это право: еще не подписан приказ о его увольнении из органов внутренних дел, он пока что при исполнении, Оксана проходила по делу о преступлении, совершенном на подведомственной ему территории. Кто-то из высокого начальства не мог простить ему истории с Робертом-Альбертом. Напрямую этот кто-то воевать боялся, но втихую пакостил. Представление на звание майор прокатили... Все это полная ерунда по сравнению с тем, что пропал Кирилл. И за Агату Марк Илларионович очень переживал. И себя на чем свет ругал за то, что прозевал Лосева. А ведь были подозрения на его счет...

Не зря, не зря банкир прогуливался возле дома, откуда чуть позже выстрелил снайпер. И смертельная болезнь, сделавшая его инвалидом не только морально, но и физически. Может, потому и бегал он тяжело. И даже понятно, зачем он бегал по утрам по лесу. Не здоровья ради, маршруты изучал, пути возможного отступления.

– Плохо здесь, – удрученно вздохнула женщина. – Очень плохо... Кажется, я где-то вас видела.

– Видели, – кивнул Марк Илларионович. – Панфилов моя фамилия...

– И видела. И помню... Вашими молитвами я здесь...

– Неужели вы думали, что вашу хитрость сложно было разгадать?

– Какую хитрость? – удивленно посмотрела на него Оксана. – Не было никакой хитрости. И деньги я не брала...

Панфилов знал, что Кузнецова изменила свои показания. Сначала она признала свою вину, затем заявила, что ее принудили к этому. Юлила, виляла,

путала следствие.

– Скажите лучше, что не было денег в сейфе, – мрачно усмехнулся он.

– Зачем мне это говорить? – насторожилась Оксана.

– Давайте обо всем по порядку. Деньги, которые были в сейфе, где нашли?

– У меня в комнате, за шкафом. Но это Алла их туда мне подсунула. Поссорились мы сильно, вот она и отыгралась...

Это было чистой воды враньем. Но Панфилов сделал вид, что верит.

– Гражданка Максютова обвиняла вас в клевете.

– Обвиняла... Нет ее больше...

– Вот именно, нет ее. Некому больше опровергать ваши показания. И некому подтвердить сумму, которую вы украли.

– Не крала я ничего! – Оксана театрально всхлипнула, достала из кармана грязный платок, смахнула с глаз несуществующую слезу.

– Тем более... Некому подтвердить украденную сумму. Алла Максютова погибла, ее сын к вам претензий не имеет.

– И что?

– А то, что хороший адвокат в два счета вытащит вас отсюда.

– У меня есть адвокат.

– Не адвокат, а общественный защитник. И работает он не на вас, а на следователя... Хороший адвокат – это прежде всего заинтересованный адвокат. Ему должно быть выгодно вытащить вас отсюда.

– Такой адвокат денег стоит.

– Будет вам такой адвокат.

– У меня нет денег...

– Это не ваша проблема. Гарантирую, что все у вас будет, и адвокат, и деньги...

– Что я должна сделать?

– Это уже деловой разговор... У меня пропал сын. Приехал в Серебровку на каникулы и пропал.

– Я здесь при чем?

– Вы ни при чем. Деньги при чем. Большие деньги. Очень большие. Очень большие мои деньги... Не буду вдаваться в подробности, но у меня на банковских счетах есть суммы с очень длинными нулями. Я мог бы выплатить за сына очень большой выкуп.

– И что?

– Лосев моего сына похитил.

– Лосев? – Женщина едва вскинула брови.

– Мне кажется, вы не очень удивлены.

Оксана взяла паузу. В глазах отразилась работа мысли. Губы изогнулись в хитрой улыбке.

– Генка Лосев из-за денег на все способен. Выпивоха еще тот. Мать родную за бутылку задушит...

– Генка?

– Ну да, Генка Лосев. Вы из-за него пришли?

– Я понимаю, Лосевых в стране много. Но я не про Генку спрашиваю, меня Витька Лосев интересует. Лосев Виктор Николаевич.

– Не знаю такого.

– Ну зачем врать, Оксана Михайловна? Вы же с ним дружили, с Витькой Лосевым. Любовь у вас была. Факт, подтвержденный множеством свидетелей.

– А-а, Витька! – хлопнула себя по лбу женщина.

– Виктор Николаевич.

– Ну да, Виктор Николаевич.

– Вы с ним гуляли, с пятнадцати лет. Пока Нонна Рощина его у вас не отбила...

– Отбила! – пренебрежительно фыркнула женщина. – Сначала отбила, а потом он сам ко мне пришел... Так он что, сына вашего украл?