Пациент всегда мертв
Шрифт:
— Для чего им могла понадобиться эта площадь?
— Для расширения своей практики. Они поговаривали о занятиях групповой терапией, для чего были бы нужны более просторные помещения. Я пользуюсь только маленьким кабинетом, остальные площади пустуют. С точки зрения дела я считал эту идею правильной. Лечение максимального числа пациентов в самое короткое время. Я еще в шутку сказал Мэри, что ей, видимо, пришлось долго думать над этим бизнес-проектом. — Коппел улыбнулся. — Она вроде как слегка обиделась и сказала: "Сонни, ты делец, а я — лекарь.
Он дернул уголком губ, съел еще кукурузы.
Майло показал ему снимок мертвой девушки.
Коппел начал жевать быстрее, с трудом проглотил.
— Кто это?
— Еще одна жертва.
— Еще одна? Это имеет отношение к Мэри?
— Не знаю, сэр.
— Вы хотите сказать, что убийство Мэри было частью чего-то?
Майло пожал плечами.
— Что на самом деле происходит, лейтенант?
— Это все, что я могу вам сказать, сэр. Вам что-нибудь говорит имя Флора Ньюсом?
Коппел покачал головой. Взглянул на снимок.
— Это она?
— А Гэвин Куик?
— Я знаком с одним Куиком, но он не Гэвин.
— С кем вы знакомы?
— С Джерри… Джеромом Куиком. Он один из моих арендаторов. А кто такой Гэвин? Его сын? Тот, который попал в аварию?
— Вам известно об аварии?
— Джерри рассказывал мне об этом, жаловался, что у его сына возникли проблемы с психикой. Я порекомендовал ему Мэри.
— Как давно мистер Куик является вашим клиентом?
— Всего несколько месяцев.
— Хороший съемщик?
— Он оплачивает аренду, но не всегда в срок. Мне пришлось несколько раз навещать Джерри. — Коппел улыбнулся. — Это совсем не то, что вы можете себе представить… Никаких амбалов с бейсбольными битами. Мы просто поговорили, и в конце концов он заплатил.
— Почему это я должен был представить амбалов с бейсбольными битами, сэр?
Коппел покраснел.
— Ничего вы не должны. Так что с Гэвином?
— Он умер.
— Тоже убит?
— Да, сэр.
— Господи… А как это связано с Мэри?
— Пока нам известно лишь, что Гэвин был ее пациентом и оба они мертвы.
— Господи, — повторил Коппел. — Похоже, вы очень многого не можете мне рассказать.
— А вы еще что-нибудь можете нам рассказать, сэр?
Коппел подумал.
— Хотел бы. Мы с Мэри… мы редко разговаривали, если только речь не шла о бизнесе. Да и тогда говорить было особенно не о чем. Я организовал наше партнерство так, чтобы ей не было нужды влезать в дела. У нее имелась своя работа, и ей не следовало отвлекаться. А к недвижимости, чтобы она давала прибыль, нужно быть внимательным, как к ребенку. Требуется много сил и времени.
— И все на одних и тех же машинах?
— Знаю, знаю, возможно, это кажется чудачеством, но мне нужны надежные транспортные средства… Вы упомянули сына Джерри. Он был молод, да? Совсем ребенок?
— Ему было двадцать лет.
Лицо Коппела приобрело нездоровый оттенок — стало похоже на болонскую колбасу, слишком
— Вы ничего не можете мне рассказать об этом деле?
— По правде говоря, мы и сами знаем не много.
— Сын Куика… Девушка, которую вы показывали, Флора, тоже была пациенткой Мэри?
— Девушка, которую мы показывали вам, пока не идентифицирована, поэтому я не знаю, была ли она среди клиентов доктора Коппел. Медицинские документы носят гриф "конфиденциально", и мы не можем туда заглянуть.
— Все эти вопросы, которые вы мне задавали… о "домах на полпути". Вы подозреваете кого-то из моих арендаторов? Кто-то из них связан с чем-то по-настоящему ужасным? Если так, то, пожалуйста, скажите. Мне очень нужно это знать.
— А вам не кажется такой вариант возможным, сэр? То, что один из ваших квартирантов является убийцей?
— Как я мог хоть что-то знать? — Коппел поник. Его рука неуклюже дернулась и подбросила миску с кукурузой.
Желтый дождь. Когда все улеглось, Коппел оказался покрыт кукурузными зернами, шелухой и пылью. Он смотрел на нас, тяжело дыша.
Майло прошел на кухню и открутил с деревянной бобины бумажное полотенце. Вернувшись, он принялся отряхивать Коппела. Тот перехватил полотенце и принялся за дело самостоятельно. Когда он, наконец, прекратил эту операцию, его рубашка и пижамные штаны были желты от въевшейся пыли.
Коппел сел и уставился на нас, все еще отдуваясь.
— Что еще вы можете рассказать о Джероме Куике? — спросил Майло.
Коппел не ответил.
— Сэр?
— Простите. За то, что сорвался. Но вы так разволновали меня. Сначала Мэри, потом сын Джерри Куика. И та девушка.
Майло повторил свой вопрос.
— Он не платил вовремя, вот и все. Оправдывался тем, что его бизнес очень нестабилен. Он торгует металлом, заключает сделки по лому. Изредка на него сваливается удача, и это позволяет ему держаться какое-то время; а потом он снова теряет деньги. Для меня это скорее игра, чем бизнес. Если бы я все это знал, то никогда бы не сдал ему площадь под офис.
— Как же так получилось, что вы ничего не знали о состоянии его дел?
— Он снял офис через лизингового агента. Прежде эти агенты были надежными. — Он посмотрел вниз и стал собирать на штанах оставшиеся зернышки кукурузы. Несколько штук бросил в миску. Остальные съел. — Его сын… Бедный Джерри! Думаю, надо скостить ему немного. — Неожиданно он с удивительной легкостью встал, еще раз отряхнулся и снова сел.
— О каких проблемах психики у своего сына говорил Джерри Куик?
— Он не вдавался в подробности. Сначала я ему даже не поверил. Он обмолвился об этом во время одного из наших споров об оплате офиса. Второй месяц аренды, а Джерри уже просрочил двадцать дней. Я зашел к нему, чтобы потолковать об этом, и он поведал мне слезливую историю о том, как его обманули со сделкой и как много он потерял, а тут еще у сына проблемы с психикой.