Пациент всегда мертв

Келлерман Джонатан

Она нахлобучила кепку назад. Неаккуратно, из-под нее вылезали золотые пряди.

— Пожалуйста, — в очередной раз сказала она, смотря в ветровое стекло. Ее коротенькая рубашка задралась наверх. Учащенное дыхание заставляло ритмично двигаться плоский живот.

Я немного подержал паузу. Машины отъезжали и подъезжали на стоянку перед "Райт-Эйд". Затемненные окна создавали интимную обстановку.

Интересно, заплачет?

Она надула губы:

— Не понимаю, почему просто не разрешить мне сделать это… Я доставлю вам настоящее удовольствие

и верну вещи. О'кей?

Сонни Коппел считал вещи обузой.

— Вот что мы сделаем, — сказал я. — Вы вернете все вещи и пообещаете больше никогда так не делать, но сначала расскажете о Гэвине Куике. Если будете искренни и откровенны, то будем считать дело улаженным.

Она быстро повернулась и вытаращилась на меня. Ее крючковатый нос был припудрен. Под слоем пудры я разглядел мелкие веснушки. Взгляд серо-зеленых глаз стал расчетливым.

— И все?

— И все.

Она рассмеялась:

— Класс! На самом деле мне не очень-то хотелось заниматься с вами сексом.

— Это то, что любил делать Гэвин?

— Трах-трах и отвалился, вот что любил Гэвин. Даже для молодого парня он кончал быстро. Даже когда дважды подряд. Я имею в виду, что они все так начинают, но их можно натренировать. Только не Гэвина. Двадцатисекундный мужчина. Поэтому я прекратила все это.

— Прекратили заниматься с ним сексом?

— Это никогда не было сексом. Вот в чем дело.

— А что это было?

— Это… как игра в баскетбол. Он делает рывок, забрасывает мяч, выигрывает всухую, ты идешь за кофе.

— Поэтому вы и порвали с ним?

— Мы не порывали, потому что мы просто сходились, понимаете?

— Как вы с ним познакомились?

— Мы вместе ходили в школу. Потом он пошел в колледж, чтобы хоть чем-то заняться, а я решила учиться дизайну. В колледже Санта-Моники лучше, чем в некоторых университетах, вы знаете.

— Там сильная дизайнерская школа?

— Да. Можно заниматься этим и больше ничем не забивать голову.

— И психологией тоже?

Она усмехнулась:

— Вы поймали меня. Опять. Про исследование для курсовой… это вышло неубедительно, а?

— В высшей степени.

— Ага, надо было придумать что-нибудь получше. Как вы поймали меня? Я имею в виду, в магазине?

— Вы особо не таились.

— Меня еще ни разу не ловили.

— Давно занимаетесь этим?

Она было начала отвечать, но прикусила язык.

— Кайла?

— Я думала, что вы не станете докучать мне этой ерундой, если я все расскажу о Гэвине.

— Вы сами начали.

— А-а. Что ж, значит, я разболталась. Будем держаться Гэвина. — Она рассмеялась. Замолчала и прижала палец к губам. Шлепнула себя по руке. — Плохая Кайла. Я не должна была делать этого.

— Чего делать?

— Смеяться над ним, ведь он убит, и все такое.

— Есть подозрения, кто его убил?

— Не-а.

— С ним была найдена девушка. Блондинка, примерно ваших габаритов…

— Замухрышка!

— Вы с ней знакомы?

— Я ее видела. Он как бы представил ее мне. Как бы.

Моя подружка Элли заявила, что она похожа на меня. А я ей в ответ — могу, мол, оплатить тебе глазную клинику в Лос-Анджелесе. А Элли: "Похожа не как близнец. Она напоминает тебя после бурной ночи". — Кайла покачала головой. — Нисколько не похожа, та штучка была просто жижей из мусорного бака. Но потом я подумала, что, может, Гэвин после травмы головы и все такое клюнул на нее, решив, что она на самом деле похожа на меня. Поскольку меня он иметь не мог, то она была как бы эрзацем, понимаете?

— Когда Гэвин вам ее представил?

— После того, как я ему сказала, что больше с ним трахаться не собираюсь.

— После аварии?

— Много после. Это было… пару месяцев назад. Я уж решила, что Гэвин прекратил преследовать меня, поскольку какое-то время от него не было ни слуху ни духу, но потом он снова стал звонить. Я ожидала, что Гэвин как бы сдастся и станет просить, понимаете? Потому что он заявлял, что на самом деле в меня влюблен. Но он просто звонил и звал пойти с ним куда-нибудь. Вот вам и доказательство, что Гэвин лгал, на самом деле он не был влюблен в меня. Правильно?

— Нетипично для Гэвина.

— Что вы имеете в виду?

— Так легко сдаться. Я слышал, что он мог быть довольно настойчивым.

— Ну, он сначала мне звонил как бы по двадцать раз на дню. Заходил, не отставал от моего отца. — Едва заметная улыбка. — Потом он бросил это дело.

Потому что занялся преследованием Бет Галлегос.

— А куда Гэвин вас звал?

— Он хотел поехать куда-нибудь, остановиться в укромном месте и засунуть своего петушка мне в рот. Мне было его жаль, и однажды я ему уступила. Но больше никогда.

— Больше никакого скоростного секса, — кивнул я.

— Вы заставляете мои слова звучать вульгарно. — Она собрала болтающиеся пряди и попыталась запихнуть их под кепку — безуспешно. Тогда она стащила кепку с головы и принялась ее мять. — Вам следует извиниться.

— За что?

— За то, что сочли меня вульгарной особой и потаскушкой.

— Ничего подобного. Вы сказали, что вам было жаль Гэвина…

— Именно. Я была добра. После аварии он стал каким-то… не хочу сказать, заторможенным, потому что это звучит так вульгарно, но на самом деле так и было. Так вот, мне было его жаль и хотелось как-то помочь.

— Значит, Гэвин стал туго соображать?

— Как бы. Прежде он мог быть противным, но он был сообразительным. А теперь… он был… — Она языком потрогала щеку изнутри. — Как бы задумчивым.

— В тот раз, когда вы поехали с ним…

— Это было лишь однажды. Я его пожалела.

— Где вы припарковались?

— Вверх по Малхолланд… — Ее губы застыли, сложившись в маленькое "о". — Это ведь там… о Боже мой!

— Это было у вас с Гэвином постоянное место? В прежние дни? — — Когда-то да. — Она заплакала. — Это могла быть я. — — Расскажите мне о блондинке.