Падающая звезда
Шрифт:
– Он только что был здесь, – сказала она. – Он стоял здесь, – она протянула руку и выключила телевизор. – Как ты меня нашел?
– Счастливый случай. И Дьердь Файн. Я разговаривал с ней чуть раньше. Она дала мне адрес твоей матери. Хотя я не знал, что ты здесь. Она уверяла меня, что ты сюда ни за что не пойдешь.
– Откуда она знает, где живет моя мать?
– Дьердь выследила ее и взяла интервью для статьи, которую пишет о тебе. Примерно неделю назад они встречались.
Ния кивнула. Она пристально смотрела на пустой экран, потом нагнулась, положила
В дверь постучали. Харм встал и открыл ее. Несколько полицейских вошли в комнату. Розовая гостиная показалась тесной для людей в черном. Прибыл детектив, чтобы снять показания. Им оказался Джеймс Джонсон, коллега Бада Хирша. Харм встречался с Джонсоном во время расследования убийств, когда работал в ФБР. Харм сходил на кухню, принес чистое полотенце, протянул его Нии.
Полицейские сели за покрытый стеклом стол у окна. Ния повторила рассказ о событиях вечера, о том, как вернулась из магазинов, пошла купаться, а Леонард ждал ее во дворе. Он объяснил, что Кэрол позвонила ему и велела приезжать. Она заколебалась, прежде чем говорить полицейским о том, что они с Леонардом были любовниками, что он просил ее выйти за него замуж.
Потом она рассказала, что Леонард признался в том, что был с Робин Риз, когда девушку застрелили в Мексике. О его подозрениях, что Мирина имеет непосредственное отношение к смерти Робин.
Джонсон записывал, второй полицейский стоял позади него и покачивал головой. Наконец, Ния закончила рассказ. Лицо ее казалось очень бледным в обрамлении черных волос. Она добавила:
– Леонард сказал, что у него закончилось лекарство «Прозак». Я никогда не предполагала, что он постоянно принимает лекарства. Я знала, что он пользуется снотворными таблетками, но…
– Где его жена? – спросил детектив.
– В Санта-Фе, – Ния повернулась к Харму. – Боже, я должна позвонить ей, сообщить о случившемся.
– Мы можем сделать это за вас, – предложил детектив.
– Нет. Я сама скажу.
Детектив просмотрел свои записи, порылся в бумагах, вытащил голубой конверт, запечатанный в полиэтиленовый пакет.
А это письмо согласуется с теми, которые вы получали?
– Бумага та же самая. Но оно отпечатано на чем-то другом.
– Все недавно полученные письма напечатаны на «Эпсоне». А это, похоже, написано на обычной конторской машинке, – сказал Харм.
Детектив осторожно извлек письмо из пакета, разложил на столе. Подвинул поближе к Нии. Ния закрыла глаза, будто слишком много раз читала его. Потом снова посмотрела.
– Вы не считаете немного странным то, что оно отпечатано? – спросил детектив. – Обычно предсмертные записки пишут от руки. Если только самоубийство не планируется заранее.
Ния вздрогнула.
– Давайте позвоним Мирине.
Детектив положил письмо в пакет, провел пальцем по краю пакета.
Ния встала, прошла на кухню, набрала номер. Прислонилась к белой стойке.
– Мануэль, – услышал Харм ее голос. – Это Ния. Я не знала,
Ния склонилась над перилами, глядя вниз на дворик.
Харм вышел, встал рядом с ней. Она вцепилась в его руку, притянула его к себе, хрипло прошептала:
– У меня в спальне целая пачка таких конвертов.
Харм отступил, крепко сжал ее локти, внимательно посмотрел в лицо.
– Откуда?
– У меня появилась идея. План…
– Какой план? О чем ты говоришь? Что ты имеешь в виду?
В этот момент через двор пробежала растрепанная пожилая женщина в серебристом плаще. Споткнулась о садовый шланг, выпрямилась, побежала по лестнице, причитая:
– Детка. О, моя детка…
Глава 25
Кэрол Уайтт бросилась по лестнице к площадке, обвила Нию, стиснула ее в объятиях. У Нии перехватило дыхание, она оттолкнула мать.
– Бога ради, скажите, что здесь происходит? – кричала Кэрол. – Что ты сделала с бедным человеком?
Ния отступила, умоляюще взглянула на Харма, словно просила его о помощи.
– Мама, он мертв. Его застрелили. Я не имею к убийству никакого отношения. Что я слышу? Неужели ты обвиняешь меня? Как только у тебя повернулся язык?
– Я знаю, что его застрелили! – кричала Кэрол. – Ты думаешь, что я не знаю? Я возвращаюсь со свидания домой. Все полицейские Лос-Анджелеса собрались у моего дома. Соседи стоят вокруг, вытаращив глаза, и сообщают, что знаменитый режиссер застрелился на нашей улице. Ты считаешь, что совершенно не виновата в его смерти? Он проделал такой путь, только чтобы застрелиться здесь? А ты: никоим образом не причастия к этому?
– Я не хочу выслушивать подобное, – презрительно заметила Ния.
Затем она решительно прошагала в квартиру, зашла в свою комнату, побросала в сумку одежду. Засунула в ящик оставшиеся конверты. О, Боже, так, кажется, еще хуже, Ния вытащила, почтовую бумагу и положила ее на бюро. В дверь постучали, она оглянулась. Харм стоял, прислонившись к косяку.
– Кажется, они успокоили твою мать. Берут у нее показания. С тобой все нормально? – Он увидел целую стопку голубых конвертов. – Ния, объясни все-таки, что ты затеяла?
– Это мой план, – ответила она. – Послушай, Харм я не писала, писем сама себе. Я все объясню. Выслушай, пожалуйста, меня. Я решила написать несколько писем ему. Поклоннику. Я написала ему через всех, кого вспомнила. Через все места, куда мне направляют почту. Вот что я придумала.
– Но это глупо! – Харм потер лицо. Потом понизил голос. – Что ты придумала?
– Мисс Уайтт, – Джонсон появился в дверях, выглянул из-за плеча Харма. – Ваша мама хочет вас видеть.
Кэрол сидела в уголке дивана, сжавшись на подушках в цветочек. На коленях она держала нераскрытый журнал. Она сделала Нии знак рукой, чтобы та подошла и села рядом. Ния опустилась на стул.