Падение "ангелов"

Кирнос Степан Витальевич

— Будь всегда осмотрителен. Вспомни Вара и Тевтембургский лес. Я уже иду к тебе, Жак.

— Помнишь, как ты помог мне… тогда в ВУЗе. Помнишь поединок чести — семья против семьи, когда нас стал задирать Ибрагим.

— Конечно. Дуэль чести — как такое можно забыть. Отец и сын вместе против отца и сына с другого факультета.

— Так будем же сейчас, как тогда. Вместе.

Связь прекратилась. Отряд венецианцев двинулся в сторону города, и стал удаляться от дворца, чтобы снова окунуться в бурлящий котёл уличных боёв под сенью полуразрушенных строений.

— Воины, за мной! — приказал герцог и с вдохновением повёл

бойцов за собой, прямо в объятия войны.

Когда-то, очень давно на этих землях были плодородные поля, а ныне полуразбитые одноэтажные, жестяные и картонные, деревянные и пластиковые трущобы, разросшиеся во времена кризиса и пожравшие огромную территорию, через которые пролегает путь к центру города. Неожиданно из глубин трущоб по ним забили орудийные залпы, и пули со вспышками искр застрекотали по броне.

— Контакт!

Из-за дождя противника не видно, а множественные листы жести и кучи мусора скрывают позиции врага, отчего карабины венецианцев грохочут напропалую, прошивая всё вокруг. Герцог укрылся за бетонной стеной одноэтажки, дёрнув гранату и швырнув её за крышу. Стекольный взрыв сопровождался неистовым ором и воплями раненных, после чего командир подался из-за угла и направил в длинное пространство между домиками разрывную очередь, которая разорвала плечи и груди трём врагам.

— !

Андронник вновь слышит, как посланники Великого Синедриона взывают к Машиаху и, наверное, пытаются заполучить помощь от него. Киборг знает, что зовут они не Искупителя, не Мессию, а того, кто встанет против него, поэтому удивляется самому факту того, что страна, чьи солдаты против него воюют, пронесла чаяния на того, кто им так и не ответил.

Сокрытый под плащом невидимости Киберарий снова проник в тыл врага и вычислив точки, где загнездились пулемётчики и целые отделения, без трепета в душе киборг швыряет последние две гранаты. Спустя мгновение инфернальный пламень сожрал не менее полдесятка построек, утопив их в вопящем огне, и мгновенно пальба стала реже, сбивчивее.

Киборг вынырнул из-под сени невидимости, сбросил с себя странный плащ и рёвом пистолетного огня возвестил о себе. Пули устрашающей силы попадали в тела врагов и рвали их, отбрасывали в сторону, а сам он словно танцует средь трущобных разваленок, посылая снаряд за снарядом. Мгновенно пистолеты оказываются в кобуре, и в пальцах сжалась рукоять, а возле его капюшона сверкнуло лезвие клинка. В суматохе битвы никто не смог отреагировать на молниеносно-смертоносные выпады киберария, который с мечом вступил в бой, и лезвие запело по плоти, размалевав стены алой кровью.

— Прорываемся! — приказал герцог и повёл солдат в самую кущу вражеского стана.

Израильтяне пытаются удержать пёстро-малиновый строй венецианцев, но их оружие бесполезно. Вместо скорой победы они получили неукротимое отделение солдат, для которых нет дела до их оружия.

Доуху прильнул к столбу, опёрся и расстрелял из карабина двух противников перед собой. Он уже видит двухэтажные городские здания, которые идут после трущобной помойки под завесью дождя. Размазав по лицу воду и пепел гари с брони, пытаясь почистить линзы шлема, герцог перебежал до середины улочки, откуда расстрелял ещё пару неприятеле. Сменив магазин, и с лязгом прицепив новый, он навёл карабин дальше и только приготовился дать залп. Однако он так и не успел сделать выстрел — Андронник смертоносным вихрем

выпрыгнул из здания, снеся ветхую арагалитовую стену и со скоростью швейной машинки, прошил трёх солдат, испачкав их форму волной крови и швырнув на землю, моментально спрятавшись у другой постройки.

Победа. Она вот-вот, и противник уже начинает бежать под напором пёстрых рядов венецианцев, углубляясь разрозненными единицами вглубь города.

— Господин герцог, — раздались слова одного из воинов. — С нами связался ваш сын! Он не может до вас достучаться!

— Проклятье! — выругался Доуху, наведясь на канал сына. — Жак, что ты хотел?

— Здравствуй отец, — с невыразимой печалью прозвучали слова, и сердце герцога сжалось от предвкушения дурных слов, казалось, что само естество почувствовало, что что-то не так. — Что ж, не думал, что это случиться…

— Что такое, Жак!? — беспокойно вопрошает отец, лихорадочно отстреливаясь. — Что произошло!?

— Меня окружили. Бронетехника уничтожена, все мои почти остались тут. Я… я… я не вернусь, — со смертельной меланхолией прозвучали слова из рации.

— Что!? — этот резкий вопрос пронзительно зазвучал в эфире. — Не сдавайся, я выдвигаюсь к тебе. Следуй согласно Доктрине — закрепись, и держи оборону!

— Я прошу… передай Миранде, сыну, и матери, что я их люблю. Конец связи.

Наступила резкая тишина, которая терзается короткими и слабыми выстрелами, одиночно и разрознено звучащими средь трущобы. Доуху сделал шаг, как его ногу пробил одиночный громкий выстрел, и герцог рухнул под тяжестью брони, встав на колено и выронив карабин.

— Снайпер! Подавить позицию! — раздаётся голос одного из бойцов и большинство воинов обратили дула орудий куда-то ввысь залив кучным огнём чердак трёхэтажного зданиями.

— Господин, господин! — встревожено сообщает один из воинов, склоняясь над командиром. — Штаб передаёт, что к нам приближаются тактические бомбардировщики. Они собираются сбросить бомбы на центр города!

— Что!? — на этот раз возмущение прозвучало ещё сильнее. — Там же мой сын. Там же имперские войска!

— Им всё равно. Они не выходят с нами на связь!

Тут же, будто отвечая на рок этого мира, издали раздались басистые звуки самолётов, что через мгновение момента явились над городом и с тихим гулом пронеслись

— Нет, — протянул в их сторону руку герцог, но машинам с грозным символом на корпусе — серебряный щит, который является фоном для двух острозаточенных копий, всё равно. — Ради всего святого…

Самолётам хватило всего половины минуты, чтобы выйти на позицию и тогда из борта исторглись десятки бомб. Вся портовая зона и кварталы, к ней прилегающие превратились в жгучий ад, который воссиял ярким огнём. Сбросив жуткий груз смерти, бомбардировщики молчаливыми и бездушными могильщиками направились обратно, хладно возвещая о выполненной цели.

Киберарий, счистив с клинка кровь и вложив в его ножны, пошёл в сторону павшего герцога, переступая через трупы и марая сапоги в грязи. Он видит сломленного человека, щёки шлема которого расчертили капли дождя, которые уподобились слезам герцога. Киберарий даже не пытается понять всю глубину горя Доуху, однако подходит к нему и по наплечнику забренчали пальцы киборга. Его воины медленно собрались возле командира, выстроившись в оборонительный периметр, то и дело оборачивая тёмно-зелёные линзы на герцога.