Падение царского режима. Том 2
Шрифт:
Председатель. — А Плеве был в то время министром внутренних дел?
Мануйлов. — Да. И он мне рассказал, что у него какие-то дела. Я не знаю. Потом в Париже он мне говорил, сам мне рассказывал, что он несколько раз был у Плеве, что это были, так сказать, такие дела, которые политического характера не имели.
Председатель. — А вам не известно, что князь Бебутов был осведомителем министерства внутренних дел?
Мануйлов. — Нет.
Председатель. — На мой вопрос вы сказали,
Мануйлов. — Нет, он мне говорил, что у него какие-то дела в Англии. Между прочим, одно время здесь появился некий грек Мицакис. [*] Этот Мицакис был с ним в деловых отношениях. Мицакис этот, как я потом узнал, был агентом Рачковского заграницей.
Стран. 75, св. 17–18 стр.
«грек Мицакис» — Вероятно, имеется в виду сотрудник загран. агентуры грек Георгий Анастасьевич Мелас.
Председатель. — Значит, грек Мицакис, агент Рачковского, заграницей был лицом близким Бебутову?
Мануйлов. — Близким я не скажу, но был в сношениях.
Председатель. — Вы тоже были в довольно близких отношениях с Бебутовым?
Мануйлов. — Я с ним встречался у Набокова. Затем, одно время, он стал меня посещать довольно часто. Затем приехал в Париж, был у меня в Париже, потом он скрывался некоторое время, потом снова заезжал, потом снова скрывался. Вообще был всегда таинственным. Когда приходил ко мне, раньше звонил по телефону, спрашивал: «Никого у вас нет?» — «Нет». Ну, тогда он приходил и рассказывал о том, что оказывает очень большие услуги кадетской фракции, что он большие свои деньги потратил на это дело.
Председатель. — Вы имели с ним отношения до самого последнего времени?
Мануйлов. — Я его давно не видел, я думаю, года четыре.
Председатель. — Скажите, до войны вы виделись с ним, а после войны не виделись?
Мануйлов. — Нет, не виделся после войны.
Председатель. — Не будем ли мы считать, что грань — год войны?
Мануйлов. — Я видел его до войны.
Председатель. — Незадолго до начала войны?
Мануйлов. — Не помню хорошо.
Председатель. — Где вы его видели?
Мануйлов. — Он был у меня в Петрограде, я был у него, кажется, раза два в Петрограде. Я был очень удивлен. Он, между прочим, мне рассказывал, что у него какое-то большое дело заграницей, а потом из газет я узнал, что он ездил по делу графа Орлова-Давыдова. Ведь он был в процессе Пуаре и Орлова-Давыдова. Роль его весьма неважная. Я был очень удивлен. Вообще источник его материального состояния мне всегда казался странным.
Председатель. —
Мануйлов. — Он жил довольно хорошо.
Председатель. — Скажите, пожалуйста, почему вы заговорили с дочерьми Распутина о том, кто такой генерал Калинин?
Мануйлов. — Потому что они говорили о том, что расследование об убийстве их отца непосредственно ведет сам генерал Калинин. Я тогда спросил, кто такой генерал Калинин? Они говорят: «Разве вы не знаете? Это — А. Д. Протопопов».
Председатель. — Это вам совершенно ясно? И вы совершенно категорически можете удостоверить?
Мануйлов. — Да.
Председатель. — Скажите, на чем основано ваше утверждение, что княгиня Тарханова сблизила Протопопова с Распутиным, в той части, где, значит, вы утверждаете, что княгиня Тарханова была в некоторых отношениях с Распутиным?
Мануйлов. — Дело в том, что когда я последнее время бывал у Распутина, то она постоянно там бывала. Почти каждый раз, как я там был, я видел княгиню Тарханову, затем она мне сама сказала, что она 38 лет в дружбе с А. Д. Протопоповым, и затем княгиня Тарханова в самых близких отношениях с Симановичем. Так что это было очевидно, что это был один из каналов сближения.
Председатель. — Так. Вот теперь я бы хотел задать вопрос, касающийся ваших отношений с Вырубовой. Вы уже несколько выяснили этот вопрос. Скажите, вы собственно говорили, что вы довольно близко стояли к Вырубовой?
Мануйлов. — Нет, нет, я этого не мог сказать. Я у Вырубовой был в Царском всего два раза.
Председатель. — Скажите, что это за история с письмом на имя Вырубовой, напечатанным в «Новом Времени», вы помните эту историю?
Мануйлов. — Нет, не помню.
Председатель. — Может быть, вы припомните. Письмо, посланное в Царское Село на имя Вырубовой, напечатано в «Вечернем Времени», не в «Новом Времени», а в «Вечернем»?
Мануйлов. — К какому времени это относится?
Председатель. — Сейчас я этого не могу сказать. Надо навести справку.
Мануйлов. — Нет, не помню. Я не имею никакого касательства.
Председатель. — Скажите, как сложились ваши отношения с Протопоповым после убийства Распутина?
Мануйлов. — Я не видел Протопопова по выходе из предварительного заключения. Я с ним ни разу не виделся, а только раз по телефону говорил с ним. Дело в том, что тогда как раз разыскивались убийцы, и еще не было выяснено все дело Распутина, т.-е. при каких обстоятельствах. Вот была у меня опять-таки Вырубова и говорит, что она видела одно лицо, пользующееся доверием, которое удостоверяет, — лицо, чуть ли не принадлежащее к судебному ведомству, как она сказала, — которое удостоверяет, что будто бы Распутин жив и они его держат, как заложника. Это сведение мне показалось интересным, и я тогда позвонил к Протопопову и сообщил ему это сведение. Я ему позвонил единственный раз, когда был этот разговор, и он сказал, что не верит.