Падение царского режима. Том 2

Щеголев Павел Елисеевич

Председатель. — Где хранятся ваши средства в настоящее время?

Мануйлов. — В настоящее время в Лионском кредите.

Председатель. — Как они велики?

Мануйлов. — Теперь до 200 тысяч. Все это было следователем проверено, все бумаги.

Председатель. — Вы получили 25 тысяч от Хвостова. Скажите, в каком отношении к получению этих 25 тысяч стоял Штюрмер?

Мануйлов. — Ни в каком.

Председатель. —

У вас не было в этом отношении беседы со следователем Середой?

Мануйлов. — Я только говорил Середе относительно того, что Штюрмер в курсе моих отношений к Хвостову.

Председатель. — Т.-е. денежных отношений?

Мануйлов. — Нет, я не говорил Штюрмеру.

Председатель. — Что же знал Штюрмер?

Мануйлов. — Штюрмер действительно знал, что Хвостов хочет начать кампанию с графом Татищевым, и затем знал, что Алексей Николаевич Хвостов хочет со мной видеться, одним словом, что они стараются всячески завязать отношения со мной. А о деньгах я ничего не мог сказать. Вопрос о деньгах не был решон между мною и Хвостовым.

Председатель. — Вы были допрошены прикомандированным к штабу Петроградского округа Лебедевым? Это было в сентябре 1916 года.

Мануйлов. — Нет, не в сентябре.

Председатель. — Я это могу доказать документально, что это было в сентябре 1916 г. Вероятно, вы были под арестом?

Мануйлов. — Да.

Председатель. — Вам задавался вопрос, не вели ли вы переписки с Карро, и вы это обстоятельство отрицали.

Мануйлов. — Нет, не отрицал. Не я ему писал, а Карро писал мне.

Председатель. — Когда спрашивают о переписке, это значит, что оба человека друг другу писали.

Мануйлов. — Я никогда не писал Карро, но Карро мне писал.

Председатель. — Вы говорили о том, что во всяком случае эта переписка была самая незначительная.

Мануйлов. — Нет, это не так. Карро корреспондент «Нового Времени» в Копенгагене, и он мне присылал письма.

Председатель. — Я спрашиваю по формальному вопросу, что вы говорили и чего не говорили. Вы отрицали, что были в переписке с Карро, кроме самой незначительной.

Мануйлов. — Я не знаю. По-моему я, кроме телеграмм, ничего ему не посылал по поручению Суворина.

Председатель. — Но вы отрицали, что Карро вам когда-нибудь писал про Карла Рене?

Мануйлов. — Нет, я этого не помню.

Председатель. — Вы этого не помните?

Мануйлов. — Про Карла Рене я говорил следователю, что эта фамилия мне известна. Очевидно, это не так записано.

Председатель. —

Теперь вы расскажите по существу про ваши отношения с Карро. Карро — французский журналист, сотрудник «Матэн», которого вы, по поручению «Нового Времени», привлекли в качестве сотрудника.

Мануйлов. — Карро был корреспондентом в «Матэн» и посещал «Новое Время». В один прекрасный День Карро было отказано, и он остался без места. Я в это время был в Париже и получил от Карро телеграмму: «Нахожусь в очень тяжелом положении; что мне делать? Не можете ли вы переговорить в «Матэн»?» Я переговорил. Там не хотели о нем слушать. Когда я возвратился, я предложил Суворину взять его в качестве корреспондента. Его послали в Копенгаген.

Председатель. — И он там стал жить. Какие были ваши сношения с Карро, относящиеся к лету 1916 г.?

Мануйлов. — Он мне присылал письма относительно того, что происходит в Копенгагене, для осведомления редакции, то, что неудобно было печатать, и, между прочим, несколько писем, которые были мною переданы Суворину. Суворин читал эти письма и многим воспользовался.

Председатель. — Это менее всего нас интересует. Он писал, вы передавали в «Новое Время». Но какие были еще у вас отношения с Карро?

Мануйлов. — Никаких отношений не было. Затем он мне написал письмо, в котором говорил о Рене.

Председатель. — Для вас ясно, что такое Рене?

Мануйлов. — Я тогда говорил следователю, что я вспомнил, что, когда я был заграницей (это было во времена Плеве), то в Берлине был какой-то Рене, которого рекомендовал генерал фон-Валь.

Председатель. — Рекомендовал кому?

Мануйлов. — Министру внутренних дел Плеве.

Председатель. — Рекомендовал консула Рене?

Мануйлов. — Нет, он кажется немец, он был нашим агентом в Берлине по печати. Об этом вам может дать сведения некто Гольмстрем, который заведует иностранной печатью в главном управлении по делам печати. Он знает это подробно, так как это было в его ведении, при Плеве. Когда Лебедев спросил меня, я сказал, что фамилию Рене помню, но не знаю, тот ли это Рене. Я его никогда не видел.

Председатель. — Я повторяю вопрос, в каких же отношениях вы были с Карро летом 1916 года?

Мануйлов. — Я от Карро получил несколько писем для редакции, и больше ничего. Я ему написал, кажется, 2 телеграммы, но писем никогда не писал. Он до сих пор корреспондент «Нового Времени», насколько я знаю.

Председатель. — Где сейчас находится Карро?

Мануйлов. — Он корреспондент «Нового Времени» в Копенгагене.

Председатель. — Когда вы его последний раз видели?

Мануйлов. — Когда я был здесь, года три тому назад.