Падение царского режима. Том 2
Шрифт:
Председатель. — Вы теперь не помните. А в декабре?
Макаров. — И тогда… не припомню…
Председатель. — Почему вы думаете, что и тогда не припомнили бы?
Макаров. — Потому что, если бы я тогда помнил, я обратил бы на это внимание. Но я внимания особого не обратил, потому что резкое выступление со стороны социал-демократов…
Председатель. — Простите, вам было известно, что Малиновский — лидер социал-демократической фракции?
Макаров. —
Председатель. — Не за деятельностью Малиновского, а за деятельностью думы. Ведь вы же министр внутренних дел были. Как же министр внутренних дел, который интересуется деятельностью департамента полиции, т.-е. деятельностью крайних партий, не знает лидеров фракций, в том числе и революционных?
Макаров. — Я вам скажу откровенно, что в деятельности думы меня лично интересовали не крайние течения.
Председатель. — Вас лично. Но как министра внутренних дел?
Макаров. — Как министра вн. дел меня интересовали общественные настроения более умеренные, потому что крайние левые — они, так сказать, находятся в особливом положении, и резкие выступления крайних левых уже совершенно естественны.
Председатель. — Простите, Александр Александрович, но я не понимаю, министр внутренних дел, повидимому, придает большое значение так называемому при старом режиме «спокойствию»; так называемое «спокойствие» нарушается, по терминологии старого режима, деятельностью революционных партий; член гос. думы, лидер одной из фракций гос. думы, призывает в своей речи к революционной деятельности, и вдруг оказывается, что обстоятельство это не только не интересовало министра вн. дел, но даже прошло мимо его сознания.
Макаров. — Нет, несомненно, в свое время это было прочтено, но весь вопрос в отношении к тому или иному из прочтенного: одно — то, что интересно, — должно остаться в памяти совершенно твердо и определенно, другое — то, что менее интересно, — забывается скорее. Выступления левых групп менее интересовали меня, как министра вн. дел, чем выступления более умеренных партий, оказывающих влияние на более распространенное общественное настроение. Мне тогда казалось, что так и полагается, чтобы эти выступления были резкие, а потому эти резкие выступления, хотя я о них и прочел в свое время, особенных следов в моей памяти не оставляли; настолько не оставляли, что — скажу вам совершенно по совести — я, например, даже не знал, что Малиновский — лидер левых с.-д.… Я припоминаю, что лидером был Чхеидзе и те из членов гос. думы, которые и в настоящее время…
Председатель. — Вам не известно, при каких условиях Малиновский должен был уйти из членов гос. думы?
Макаров. — Это было в то время, когда я уже не был министром вн. дел.
Председатель. — Но как член гос. совета, вы знали, что товарищ министра вн. дел, заведывавший в то время полицией, узнав о том, что агент директора департамента полиции является членом гос. думы, воспротивился пребыванию этого агента в составе гос. думы, — и агент департамента полиции, по требованию этого товарища министра вн. дел, сложил с себя полномочия члена гос. думы?
Макаров. —
Председатель. — Нет, дело идет о Джунковском.
Макаров. — Нет, в то время я уже министром внутренних дел не был, так что это обстоятельство мне совершенно неизвестно.
Председатель. — Александр Александрович, постарайтесь припомнить. Так сказать, напрягите в этом отношении вашу память.
Макаров. — Я стараюсь, но все это так давно было.
Председатель. — Не известно ли вам было еще до избрания Малиновского в члены гос. думы о том, что он агент департамента полиции?
Макаров. — Безусловно нет, безусловно нет. Я могу удостоверить это совершенно твердо и определенно.
Председатель. — Вам было известно тогда или, может быть, стало известно после, что вот этот самый агент департамента полиции, лидер фракции гос. думы, отбывал наказание за кражу со взломом из обитаемого помещения?
Макаров. — Нет.
Председатель. — Вы не припомните, не говорил ли, не докладывал ли вам кто-нибудь об этом обстоятельстве?
Макаров. — Нет.
Председатель. — Т.-е. вы припоминаете, что не докладывал?— Ну, покончим с этим пунктом. (Обращаясь к членам коммисии: — «Г.г., по этому вопросу не угодно спрашивать? — Нет».) Перейдем к другому вопросу. Скажите, пожалуйста, Александр Александрович, как вы относились к директору департамента полиции Белецкому?
Макаров. — Я Белецкого лично ведь совершенно не знал. Совершенно не знал. Белецкий служил в Западном крае, был известен Петру Аркадьевичу Столыпину, затем дослужился до вице-губернатора в Самаре и был взят Петром Аркадьевичем, после моего ухода, в тов. министра или в самом конце 1908 года или, вернее, в начале 1909 года.
Председатель. — Был взят в качестве?
Макаров. — Был переведен вице-директором департамента полиции. Так что я лично ни с предыдущей его деятельностью, ни с деятельностью его по департаменту полиции знаком не был.
Председатель. — Значит, до того, как он стал директором департамента, он года три подряд был вице-директором департамента полиции?
Макаров. — Да, с начала 1909 г. до конца 1912 г.
Председатель. — Нет, до февраля 1912 г., потому что, как вы припомните потом, Белецкий был во время Ленских событий.
Макаров. — Да, исправлял должность, 6-го декабря 1912 г., кажется, он исправлял должность вице-директора. [*]
Стран. 119, сн. 16 стр.
«6-го декабря 1912 г., кажется, он исправлял должность вице-директора», надо: «4 апр. 1912 г. (дата Ленского расстрела) он испр. должность директора».