Падение драконов
Шрифт:
— Это всегда смешно, — кивнул капитан егерей. — Я миновал эту границу раз пятьдесят. Жители города присоединятся к моему брату, назовут себя повстанцами и будут сражаться с вами, дворянами, но куда больше похожи на повстанцев те, что стоят на стенах.
— Это все страшно утомительно. — Гэвин вздохнул.
— Представьте, что должен чувствовать человек, который целый день идет за плугом, чтобы все зерно получил кто-то другой. Послушайте, милорд. Вы хороший командир, люди охотно идут за вами. Я говорю это как мужчина мужчине. Как друг другу. Когда война закончится, все эти мужчины и женщины — ополчение Брогата и Альбы, городская стража и гильдейцы, — неужели
— Кажется, я недостаточно тебя загружаю, раз у тебя есть время на политическую болтовню.
— Это не болтовня, милорд, — сказал Редмид. — Мы не будем драться с Эшем, чтобы снова стать рабами.
Гэвин уронил голову на руки.
— Хорошо, Харальд. Я понял. Можем ли мы теперь вернуться к войне? Хотя нет. Иди спать. Мы выставили людей на стенах и у ворот. Утром мы выступаем.
— Одна ночь сна? Я бы сутки проспал.
— Может быть, когда-нибудь… Слушай, я тебя правда понимаю. Мы не галлейцы. И у моего брата есть планы больших перемен.
Редмид-старший усмехнулся.
— Так-то лучше. Мы же не просто сражаемся. Мы что-то создаем. Что-то новое.
— Создадим, если выживем, — устало кивнул Гэвин.
Когда егерь ушел, он закончил свое донесение и отдал его F.34.
F.34 поднялась в дождливую тьму сентябрьской ночи над Кохоктоном, приготовившись ко всем опасностям воздуха, и устремилась на восток, время от времени залетая на северный берег реки, проносясь над бесконечной армией боглинов, которые спали, беспечно распластавшись в грязи и песке, над пещерными и болотными троллями, упырями и Стражами. Незадолго до рассвета она почувствовала, что что-то большее летит на север, и повернула на юг, прочь от своей цели, которая пылала перед ней, как маяк. Увидела двух виверн в первых лучах холодного сырого рассвета и легко обогнала их. F.34 не учили различать разных созданий, она просто избежала возможной опасности, отклонившись далеко на юг, к Альбину, и, по странному совпадению, пролетела над огромным домом Уэйлендов, где в более счастливые времена лорд Грегарио давал большие пиры и отправлял правосудие.
Миновав реку Альбин, птица повернула на север и двинулась к Южному броду. Пролетела над часовней, где когда-то бывала Амиция, а сейчас, несмотря на темные времена — или благодаря им, — оказалось удивительное количество паломников, которые почти похоронили ее алтарь под цветами и подношениями.
Птица летела дальше, наступал новый день, и наконец, резко взмахнув крыльями, она опустилась на насест в северной башне цитадели. Одетый в черное и белое имперский курьер дал ей целую курицу и снял трубку с лапы. Ее работа была сделана, а вот курьер отнес тоненькую трубку этажом ниже, открыл и переписал дважды. Оригинал он вложил в новую трубку, которую унес I.31, поднявшийся в утренний воздух. Его подхватил теплый ветер, и он помчался на восток, навстречу восходящему солнцу. Первая копия досталась Е.49, который совершил самый короткий перелет за всю неделю, примерно за час добравшись до Лиссен Карак, где сообщение прочитала сама сестра Мирам.
A F.34 полетела дальше, хлопая крыльями, поднимаясь в теплом воздушном потоке все выше и выше, минуя перевал через Зеленые холмы. Ближе к вечеру она плавно заскользила над
Трубку с ее ноги снял не простой посыльный, а сам сэр Алкей, регент Мореи. Алкей прочитал сообщение и улыбнулся.
— Три экземпляра. Готовь птицу в Арле, императору надо это увидеть.
Е34 было все равно, ей уже дали курицу. В дело вступила Е.2. Она летала на большие расстояния и очень быстро, ее почти никогда не отправляли поблизости из-за ее мощного телосложения и чрезвычайной выносливости, и теперь она трепетала от радости. Спешка в голосе господина сама по себе была поводом для радости: она полетит!
Посыльный принес ей пилюлю. Она знала, что это означает миссию. Пилюля походила на твердую золотую бусину, хотя сусальное золото было лишь проводником для герметиста, прокладывавшего путь.
Е.2 проглотила пилюлю и сразу все поняла. Она закивала и принялась прыгать на месте, пока для нее готовили письмо. Императорский посыльный снял ее с насеста и погладил по черно-белой голове.
— Это для тебя как рождество для детей, да, малышка? — прошептал он.
— Кто это? — спросил Алкей.
— Е.2, милорд. Одна из лучших.
— Такая умная птица, — проворчал Алкей. — Точно стоит отпускать ее в глухую ночь?
— В ее инструкции есть рисунок звезд. Ночью лучше, чем днем.
Алкей посадил большую птицу себе на руку, а посыльный закрепил трубку и проверил печати.
— Готово, — сказал посыльный.
Алкей кивнул.
— Вы все герои, мои дорогие, — сообщил он птицам, восседавшим на полусотне насестов, — без вас мы бы ничего не смогли. Лети, дружочек. — Он поднял кулак, и Е.2 рванулась в воздух.
Она слетела с башни конюшни, по спирали вознеслась над Ливиаполисом, используя тепло города, чтобы подняться над прохладным воздухом, идущим с гор на западе, и устремилась к морю. Оно походило на бесконечную лужу чернил. До полнолуния оставалось восемь ночей, и луна прибывала, отбрасывая дорожку света на черную воду. Птица мчалась, сильно взмахивая крыльями, пролетела на высоте девяти тысяч футов, гонимая сильным ветром, над островами, не глядя на россыпь огней внизу, где перепуганные рыбаки поднимались на холмы, чтобы спастись от чудовищ из глубин. На высоте девяти тысяч футов морские чудовища ей не угрожали. Утро застало ее над большой речной долиной, в сером рассветном свете птица пронеслась над Лукретом, а затем повернула на юг и восток навстречу солнцу со скоростью двести миль в час.
Утренние петухи не успели замолкнуть, а она уже пожирала цыплят в башне Арле, не обращая внимания на торжествующие возгласы императора людей.
— Вам нужно немедленно это прочитать, — сообщила Анна, будя своего хозяина. Интересно, будет ли когда-нибудь она сама спать, положив голову на мужское плечо? Бланш так прижималась к мужу, что Анна улыбнулась, но улыбнулась грустно.
— Плохие новости? — Габриэль сел. Он был готов к этому уже два дня. Молчание не сулило ничего хорошего. Лиссен Карак пал? Гэвин умер?