Падение драконов
Шрифт:
— Митла, — сказала герцогиня. — У нас восемнадцать дней.
— Нам нужно как минимум тринадцать, чтобы вернуться через перевал, — улыбнулась Изюминка. Их взгляды встретились.
— Я бы хотела, чтобы кто-нибудь выследил патриарха Рума, — сказала герцогиня. — И надо как-то привести все в порядок. Я могу хорошо заплатить.
— Я был бы счастлив его заполучить, — кивнул Фейвор, — как и сэр Роберт.
Никто его не понял.
— Длинная Лапища.
Изюминка покачала
— Я бы тоже хотела его заполучить, но на карту поставлено большее. Митла прячется за девятью милями фортов и траншей, у вас есть идеи?
Граф Симон поклонился ей:
— Миледи, я предполагал, что у вас есть план. До сих пор он у вас всегда был.
Изюминке нравился граф Симон, при всем своем мужском тщеславии он был отличным бойцом.
— По одному за раз. И всегда начинаю с игрока попроще.
— Игрока? — уточнил Симон.
— Клиента… то есть противника.
Жизель рассмеялась и глубоко вздохнула.
— Так вот, Митла. Не нужно их бить, нужно лишить их еды. Если мы удержим реку и оставим открытой дорогу в Арелат, то больше нам ничего не нужно будет делать. — Она кинула взгляд на восковую табличку. — Капитан Корнер говорит, что первый конвой нужно отправить через два дня. Давайте заставим Митлу танцевать под нашу дудку.
Изюминка посмотрела на карту и с первого взгляда поняла, что это одна из тех, которые рисовал Кронмир. И что Жизель прекрасно знает, кто делал эти карты.
«Сильная она девица», — подумала Изюминка и покусала латунный карандаш.
— Я хотела его победить, — призналась она своим капитанам, — но к черту. Это пустая гордыня. Герцогиня права. Займемся провиантом. Милус, окопайся здесь, — она указала на городок под названием Форнелло, — и как следует. Будешь нас прикрывать. Симон, вы со мной, в резерве.
— Мне очень понравилось в резерве, — оживился он, — отличная была драка.
— Надеюсь, что в этот раз будет поспокойнее.
— Я надеюсь, что вы окажете нам честь, лично сломав копье о врага.
Она облизнула губы.
— Вы меня вызываете? — спросила она.
Он выглядел пораженным.
— Нет. Просто вы рыцарь, и вам, должно быть… грустно от того, что вы не вступили в бой.
— Господи, вы точно не родственник Тому Лаклану? Но вы правы. Я люблю подраться. Уверена, что мне выпадет такой случай. Дэниел, раз уж мы перекрываем дорогу и не идем на север, почему бы тебе не взять немного людей и не привести нам патриарха?
— Если с патриархом… грубо обойтись, — осторожно начал Симон, поглаживая изящную бородку. Под ногтями у него чернела кровь. — Это может… иметь последствия.
— Я хотела бы пойти в этом отряде, —
— На твое усмотрение. Ты нужна мне здесь. По крайней мере, я хотела бы, чтобы ты осталась здесь. Кронмир не должен был оказаться там, где оказался, и это моя вина. Я бы рада тебя не отпускать, но ты герцогиня, и не мне тебя удерживать. Кронмир не был мне другом, но он был из моих. Патриарх… — Она улыбнулась уродовавшей ее улыбкой.
Подумала о человеке, который когда-то давно причинил ей зло. Вспомнила руки Калли на своих руках и кровь.
— Я плачу свои долги. Герцогиня тоже. И патриарх заплатит. — Она слегка пожала плечами.
Дэниел Фейвор кивнул.
— Говорят, что, убив патриарха, попадаешь в ад, — медленно произнесла герцогиня.
— Ой, я сомневаюсь, что Господь такой тупой, — отмахнулась Изюминка.
— М-м-мне отм-мщение, и аз воздам, — процитировал отец Давид, — н-н-но Господь действительно не туп.
Этот худощавый человек в рясе и сандалиях не носил даже кинжала. Он мало походил на отца Арно, но многие наемники уже приняли его, несмотря на заикание.
— Я помогу богу мстить, — сказала герцогиня.
Изюминка улыбнулась и встала. Все встали. Она была достаточно человеком, чтобы наслаждаться моментом: победа, власть, любовь и уважение. Жизнь, о которой она даже не мечтала. Она вспомнила всех своих мучителей. Злых ублюдков и обычных ублюдков. Свои ощущения. Она посмотрела на Жизель и поняла, что у той на уме.
— Ну и хрен с ним. Иди. Но ты нужна мне здесь, и, по правде говоря, мне кажется, что тебе не надо встречаться с ним лично.
Все вышли из ее шатра, а отец Давид остался.
— М-м-месть уродлива.
— Ну, святой отец, мы же не мальчики из церковного хора.
— М-м-мальчики из хора н-не так уж н-н-невинны, капитан.
— Слушайте, святой отец. Вы знаете, чем мы заняты, и принимаете у меня исповедь. Для кого-то это месть, например для Жизель. А для меня — работа. Когда они доберутся до патриарха, одной задачей станет меньше. — Она налила обоим вина. — А Габриэлю вы такое говорите?
— Каждый раз.
Она кивнула, глядя на тихую суету ночного лагеря за откинутым пологом шатра.
— Когда-то люди причинили мне много зла, — сказала она, сделав долгий глоток. — Калли помог мне с ними расправиться.
— И что, стало лучше? — спросил отец Давид, не заикаясь. — Или это п-п-просто история, которую т-т-ты себе рассказываешь?
— А разве вся религия — это не такая история? Бросьте, святой отец. Да, мне стало гораздо лучше. И ни один из этих ублюдков никогда больше не трахнет девушку, ну или парня.