Падение драконов
Шрифт:
Дезидерата подошла к окну и посмотрела на город. Почти у ее ног виднелись журавли, массивные сооружения из дерева, приводимые в движение огромными деревянными же колесами, лошадьми, волами и даже людьми. Сорок журавлей возвышались над нижним городом, только в бывшем епископском дворце их было три.
— Мы отстраиваемся, — сказала она городу, — нас не победили.
Ей хотелось герметически заглянуть в мастерские, где мастер Пиэл вместе с союзниками изготавливал секретное оружие. Ей хотелось узнать, как обстоят дела с эпидемией. Она хотела оставить обязанности
Она хотела, чтобы ее муж был жив.
Она отошла от окна к колыбели сына и долго наблюдала за ним. Он спал. Маленькое создание, невероятно интересное, удивлявшее ее каждый день. Она не представляла, что у младенца может быть так явно выражен характер, но у этого характер был: веселый, радостный, любознательный. Мальчик так широко раскрывал глаза, что она почти ожидала, что он заговорит.
Ей хотелось прижать малютку к груди, но у нее уже хватало материнского опыта, чтобы не будить его. Он был, конечно, восхитителен — но требовал очень многого.
Она вздохнула. Все требовали многого — или невозможного.
Она подошла к двери своей приемной, где стоял сэр Ранальд с топором.
— Ваша светлость, — сказал он, — она здесь.
— Никто не должен входить. Я серьезно, Ранальд.
— Да, ваша светлость. Позволено ли мне будет…
— Нет, — отрезала королева, — не позволено.
Ранальд поклонился, королева кивнула в ответ и пошла по коридору туда, куда ее охранники увели леди Джейн. Открыла дубовую дверь. Это была хорошая комната, когда-то служившая ее мужу библиотекой и личным кабинетом. Гобелены исчезли, но свитки и книги остались. Она на мгновение вспомнила, как помогала ему надевать доспехи в этой самой комнате. Так давно, как будто в другой жизни. Она совершенно потерялась в происходящем, она помнила, как тепло он себя вел…
— Ваша светлость, — сказала леди Джейн и сделала реверанс.
Она была довольно молода — лет семнадцати, пожалуй, — и сильно беременна. Волосы у нее были длинные, прямые и светлые, и она очень походила на Бланш Голд.
Дезидерата посмотрела на любовницу своего мужа и попыталась представить, что на самом деле произошло. Не смогла.
— Вы послали за мной, — сказала леди Джейн. Она была напугана, но скрывала это достаточно хорошо, хотя ее красивая кожа покрылась от страха пятнами, похожими на следы кошачьих когтей.
— Я послала за тобой, а ты убежала.
— Мой отец… — начала леди Джейн.
Королева покачала головой.
— Не слушай отца, — решительно сказала она, — послушай меня. Ты его любила?
— О боже, — ответила Джейн и так внезапно разрыдалась, что напугала их обеих. Дезидерата почувствовал странное желание поплакать вместе с ней.
— Скажи своему отцу, — продолжила Дезидерата, когда рыдания утихли, заглушенные страхом, — что тебя и твоего ребенка примут при моем дворе. Скажи, что его внук будет Фитцроем, что его вырастят вместе с Константином, посвятят в рыцари и будут с ним обращаться как с королевским сыном. — Она поцеловала Джейн в щеку. — У нас есть
Леди Джейн, не веря своим ушам, упала в объятия королевы. Дезидерата поняла, что тоже плачет. Когда они успокоились, королева почувствовала, что сбросила с плеч тяжелую ношу, как будто, решив единственную задачу, она начала решать и все остальные.
Она вытерла глаза тонким батистовым платком — отглаженным и аккуратно сложенным, но не пахнущим розовой водой, которую непременно добавила бы Бланш, а потом утерла слезы леди Джейн. Снова подошла к двери, за которой стоял сэр Ранальд.
— Отведите леди Джейн, куда она пожелает. И я не перегрызла ей горло, если вы этого опасались.
Ранальд осторожно улыбнулся.
— А потом соберите совет. Мне нужно спланировать отправку армии на север.
— Вот это дело.
— И, пожалуйста, приведите леди Мэри, мне нужно переговорить с ней наедине. — Впервые за целую неделю в голове было ясно. Может, это просто сон. Она вдруг поняла, как оказаться в двух местах одновременно.
Изюминка стояла с герцогиней и двумя мужчинами, которых Длинная Лапища раньше не видел: неприметный человек в наряде этрусского пехотинца и хорошо одетый господин с покрытым шрамами лицом и одним глазом. Половина черепа тоже была в шрамах, и волосы там не росли.
Мужчина со шрамами поклонился Длинной Лапище, когда его представили как сэра Роберта.
— Лапища, это Фернандо Лукка. Он был Кронмиру… — Она заколебалась.
— Другом? — предположил покрытый шрамами человек. — Оруженосцем?
Он нахмурился. Одна сторона лица при этом выглядела нормальной, а вторая — карикатурой.
Длинная Лапища посмотрел на второго человека.
— А это…
Человек ответил ему слабой улыбкой.
— Большинство людей меня не замечает, — тихо сказал он.
— Это мастер Браун, который однажды помог спасти мне жизнь, — ответила герцогиня.
Длинная Лапища протянул руку неприметному человеку. Глядя на него в упор, его легче было описать: лицо невыразительно-круглое, одет в потрепанное шерстяное платье, какое носят беднейшие крестьяне. От него плохо пахло.
— Они приехали вместе с обозом, — пояснила Изюминка, — чтобы вас догнать.
Герцогиня выглядела усталой, но не безрассудной. Длинная Лапища сомневался, что она вообще когда-либо теряла самообладание.
Она улыбнулась, словно читая его мысли.
— Мне нужен патриарх, — сказала она.
Длинная Лапища ничего не ответил.
— И мне, — кивнул Браун. Он посмотрел на человека с изуродованным лицом, которого назвали Луккой. — У нас с Луккой есть немного… опыта.
— Совместной работы, — добавил Лукка, тщательно выбирая слова.
— Вы втроем сможете найти патриарха, — сказала герцогиня, — в этом я уверена. И вы успеете добраться в Арле к назначенному времени.
— Император мне платит. — Лукка пожал плечами. — Работа есть работа. Кронмир был моим наставником. Я перед ним в долгу. Он важнее.