Падение Гипериона
Шрифт:
– Сколько времени займет теперь дорога из Сети до Небесных Врат?
– Для спин-звездолетов – семь месяцев бортового времени, – отчеканила негритянка, не запрашивая комлог. – Запаздывание составит девять с небольшим лет.
Гладстон кивнула. Что ж, отныне Небесные Врата находятся в девяти годах полета от ближайшего мира Сети.
– А вот и наши факельщики, – произнес Сингх.
Изображение, пришедшее с одного из орбитальных сторожевиков, – компьютерная развертка высокоскоростной мультиграммы, раскрашенная в условные цвета, – то и дело подергивалось. Мозаичная картинка почему-то напомнила Гладстон немые фильмы древности. Но на экране не комедия с Чарли Чаплином. Два, пять,
– Передачи с КГ «Ники Веймарт», КГ «Террапин», КГ «Корнет» и КГ «Эндрю Пол» прекращены, – сообщил Сингх.
Барбара Дэн-Гиддис подняла руку:
– А что другие четыре корабля, адмирал?
– Только названные мною были оснащены мультипередатчиками. Сторожевики подтверждают, что радио-, мазерная и широкополосная связь с остальными четырьмя факельщиками потеряна. Визуальные данные… – Сингх умолк и указал на изображение, транслируемое со сторожевика-автомата: восемь кругов света ярко вспыхнули, увеличились почти вдвое и тут же на глазах поблекли; а среди звезд кишмя кишели огненные змеи-шлейфы. Внезапно исчезла, словно ее выключили, и эта картинка.
– Теперь все орбитальные зонды и ретрансляторы мультилинии прекратили существование, – резюмировал Морпурго.
Он взмахнул рукой, и черная пустота сменилась изображением улиц Небесных Врат, над которыми нависала неизменная облачная пелена. Самолеты, летевшие над облаками, показывали небо, исчерканное следами выхлопов и трассами выстрелов.
– Сообщения со спутников подтверждают, что сфера сингулярности уничтожена, – сказал Сингх. – Передовые единицы Роя выходят на высокую орбиту вокруг Небесных Врат.
– Сколько человек там осталось? – спросила Гладстон, подавшись вперед и сцепив пальцы.
– Восемьдесят шесть тысяч семьсот восемьдесят девять, – ответил министр обороны Имото.
– Не считая двенадцати тысяч морских пехотинцев, переброшенных туда за последние два часа, – вполголоса добавил генерал Ван Зейдт.
Имото кивком подтвердил слова генерала.
Гладстон поблагодарила их и снова переключила внимание на голограммы. Плавающие над головой инфоколонки и их резюме на факсблокнотах, комлогах и настольных панелях содержали массу информации – количество единиц Роя, вошедших в систему на данный момент, число и типы кораблей на орбите, ожидаемые траектории торможения и временные графики, энергетические спектры и перехваты вражеских передач, – но Гладстон интересовало другое: она была поглощена скучноватой трансляцией по мультилинии с самолетов и поверхности планеты: звезды, облака, улицы, вид с высоты Аэростанции на столичный Променад. Всего двенадцать часов назад она стояла на его плитах. На Небесных Вратах тогда была ночь. Гигантские конские папоротники беззвучно шевелились под легким бризом с залива.
– Мне кажется, они вступят в переговоры, – заговорила сенатор Ришо. – Сначала поставят нас перед свершившимся фактом – захватом девяти миров, а затем начнут переговоры с учетом нового соотношения сил. Таким образом, если даже обе волны вторжения добьются успеха, мы потеряем всего двадцать пять миров из почти двухсот миров Сети и Протектората.
– Вы правы, – отозвался глава дипведомства Персов, – но не следует забывать, сенатор, что в число этих двадцати пяти входят миры первостепенной важности. Например, вот этот. По графику Бродяг какие-то двести тридцать пять часов отделяют ТКЦ от Небесных Врат.
Сенатор Ришо в упор посмотрела на Персова.
– Разумеется, – холодно ответила она. – Я имела в виду только то, что Бродяги вряд ли стремятся завоевать всю Сеть целиком. Не так они глупы. Кроме того, ВКС не допустят глубокого проникновения второй волны. Поэтому так называемое
– Возможно, – вмешался Ронквист, сенатор от Нордхольма, – но предмет переговоров, полагаю, будет зависеть от…
– Подождите, – перебила его Гладстон.
Инфоколонки свидетельствовали, что уже более ста военных кораблей Бродяг вышли на орбиту вокруг Небесных Врат. Войска на планете получили указание не открывать огня первыми. На тридцати с лишним картинках, поступающих по мультилинии в Военный Кабинет, – никаких признаков активных действий. Внезапно облачная пелена над Центральным Отстойником загорелась, будто подсвеченная гигантским прожектором. В следующую секунду десять широких лучей когерентного света принялись хлестать по заливу и городу, отчего сходство с иллюминацией стало еще более полным. Гладстон показалось, что поверхность планеты и облачный потолок соединили мгновенно выросшие исполинские белые колонны.
Но иллюзия исчезла так же внезапно, как и возникла: основание каждой из световых колонн взорвалось огненно-алым фонтаном пламени и обломков. Вода в заливе закипела, и огромные гейзеры ослепили объективы ближайших камер. С аэростанции было видно, как один за другим загораются старинные особняки, словно сквозь них несется огненный смерч. Знаменитые на всю Сеть сады и лужайки Променада обратились в море пламени. В воздух взметнулись тучи грунта и щепок, будто землю вспорол исполинский плуг. Двухсотлетние конские папоротники ломались под напором урагана, как соломинки, и буквально испарялись, пожранные огнем.
– Лазерные орудия факельщика класса «Джокер», – медленно произнес адмирал Сингх. – Или его Бродяжьего эквивалента.
Город горел, взрывался, дробился в щебень под смертоносной тяжестью световых колонн. Трансляция не сопровождалась звуком, но Гладстон казалось, что она слышит крики.
Одна за другой выходили из строя камеры на поверхности планеты. Вид с Аэростанции исчез, отсалютовав белой вспышкой. Самолетные камеры давно прекратили существование. Два десятка других экранов, еще получавших изображения, начали мигать и слепнуть. Один из них залило ослепительное рубиновое зарево, после чего все присутствующие принялись тереть глаза.
– Плазменный взрыв, – тихо сказал генерал Ван Зейдт. – Мегатонного эквивалента.
Там, на северном берегу Внутреннего Канала, располагался оборонительный комплекс морских пехотинцев ВКС.
Последние изображения исчезли все разом. Связь с планетой оборвалась. Светильники в зале загорелись ярче, чтобы разогнать тьму, сгустившуюся столь внезапно, что перехватило дух.
– Основной мультипередатчик вышел из строя, – бесстрастно резюмировал генерал Морпурго. – Он находился на главной базе ВКС вблизи Высоких Врат. Под самым надежным силовым полем, скалой пятидесятиметровой толщины и десятиметровым щитом из армированного сталлоя.
– Кумулятивные ядерные заряды? – спросила Барбара Дэн-Гиддис.
– Как минимум, – ответил Морпурго.
Поднялся сенатор Колчев, громоздкий и сильный, словно медведь:
– Хватит! Это вам не спектакль. Бродяги только что обратили в груду пепла один из миров Сети. Идет война на уничтожение. Тотальная война. На карту поставлено само существование нашей цивилизации. Что будем делать?
Все взоры обратились к Мейне Гладстон.
Вытащив оглушенного Тео Лейна из разбитого скиммера, Консул взвалил его на плечи и побрел к деревьям на набережной. С трудом преодолев пятьдесят метров, он как подкошенный рухнул на траву. Скиммер не загорелся, но, судя по его покореженному фюзеляжу, летать ему больше не суждено. Металлические обломки и куски пластмассы усеяли набережную и пустынный проспект.