Падение Храма Соломонова
Шрифт:
Два римских судна зашли в Великую гавань и медленно пришвартовались к пирсу. Тит с друзьями, попрощавшись с капитаном, по корвусу сошел с судна, и путешественники в сопровождении ликторов и рабов с сундуками отправились на берег. Гелий велел принести паланкины, идти пешком к резиденции префекта он явно не горел желанием. Немного подождав, они сели в паланкины и их понесли по городу.
Действительно, Александрия была крупнейшим центром образования и науки, основанная еще в 332-м году до Р.Х., самим Александром Македонским. Два первых Птолемея создали Мусейон – своего рода исследовательский институт, где обучались многие
Когда Флавий проезжал мимо этого здания, у него захватило дух от массивности сооружения. При всей грандиозности города, он не имел никаких общественных канализационных систем. Горожане выливали помои прямо на улицу. Вода поступала из частных и общественных колодцев. Александрия была шумным, пыльным и душным городом, состоящим из вилл, домусов, инсул и общественных строений. Лавки находились на нижних этажах, кубикулы на верхних. Часто граждане проводили досуг на крышах зданий, там было прохладнее. Жара стояла неимоверная. Действительно Тит и Гелий погорячились, надев на себя тоги. Хорошо было Иосифу и Туллию, которые надели свои набедренные повязки еще на судне и сейчас комфортно себя чувствовали.
Наконец они прибыли к резиденции наместника Египта. Дворец имел довольно большую площадь и огромную по числу охрану, которая, завидев гостей, сразу подбежала и начала выяснять кто это. Они уже были оповещены, что сейчас прибудут посланники императора, но подозревали в этом ловушку. Однако, увидев их, стража успокоилась. Когда все вышли из паланкинов, навстречу к ним направился наместник. Это был среднего роста человек, около сорока лет, с виду очень серьезный и строгий:
– Прошу прощения за столь подозрительную мою стражу, но уже были случаи нападения на меня со стороны египтян!
– Ну что ты, не надо ни в чем перед нами оправдываться, наместник. – сказал с наигранной добротой Гелий, и они обнялись. – Это со мной Тит Флавий и Иосиф бен Маттафия. – указал на представленных рукой. – Мы хотим остановиться в лучших покоях!
– Очень приятно, я Тиберий Юлий Александр, хозяин этих земель! Вас сейчас проводят в ваши кубикулы. – поприветствовал их наместник. – А это кто? – он указал на Марка и Туллия.
– Это обычные нищие рабы, они могут ночевать и на улице!
– Я не раб! – вспылил юноша.
– Они мои друзья и будут ночевать со мной! – защитил их Флавий.
– Хорошо. – спокойно ответил Тиберий. – Как хотите. – и он велел рабам, чтобы те проводили гостей.
Дворец был богато и красиво отделан, но после Золотого дворца Нерона, римских гостей уже ничто так не восхищало. Вокруг здания расположился огромный сад с прудами, бассейнами и колодцами. В передней части находилась экседра 86 , далее располагалось помещение для дружеских приемов и пиров, а в задней части были кубикулы. Экседра состояла из большого зала, имеющего боковые помещения. Стены оштукатурены и украшены росписями. В центральном зале были более высокие потолки с поддерживающими колоннами, сделанными из дерева, а их основания из камня. Из камня были пороги и дверные проемы, а двери из эбенового дерева, которое долговечнее местной древесины. Отдельными помещениями
86
Экседра – приемная в доме.
Всех разместили в разных покоях, только Тита вместе с Марком и Туллием. Пол в кубикуле был оштукатурен и окрашен в желтый цвет. На стене имелись драпировки, выполненные из кожи. Мебель сделана из кедра, инструктированного слоновой костью, драгоценными металлами, полудрагоценными камнями и фаянсом. В углу находились светильники на деревянной подставке в человеческий рост.
– Не грусти, Туллий, те девушки тебе не нужны. Встретишь ты других намного лучше их. – начал утешать Флавий юношу.
– Тебе легко говорить, это же не ты лишился восьмерых поклонниц! Пилад себе решил их оставить, старый развратник.
Дверь отворилась и к ним зашел в ярком длинном опоясании из льняного полотна Гелий. Выглядел он настолько смешным, словно большая цветная бочка, что сдержаться было невозможно.
– Смейтесь, смейтесь, несчастные. Так, между прочим, ходят здесь патриции, а так, – и он указал на Туллия. – только рабы. Но я пришел по другому поводу. Сегодня мы отдыхаем, а завтра у нас насыщенный день с посещением храма Сераписа. Так что будьте в форме. Кстати, к вам сейчас придут гости, советую дождаться их.
– Что-то ты в последние дни сильно хороший, к чему бы это? – спросил Тит.
– Просто умею расслабляться на отдыхе!
– Отдых? Ты же сюда приехал по делу.
– И на отдых! – Гелий весело постучал ладонями по своему толстому животу и ушел.
Флавий в ларце обнаружил набедренную повязку длинную и короткую, одну из льна, другую из полупрозрачной тонкой ткани. Долго выбирать ему не пришлось, так как Туллий захотел повязку из полупрозрачной ткани, которую сразу и надел. Титу осталась только длинная и льняная. Марку же досталась та, в которой недавно ходил юноша. Только они переоделись, как в кубикулу вошли шесть голых рабынь с цветами и флаконами с благовониями в руках. Молодые и красивые, а их стройные тела были намазаны какими-то маслами.
– Ух-ты, вот это да, вот это я понимаю! – пришел в неописуемый восторг Туллий.
Тит тоже оценил настоящую красоту присланных к ним девушек, но вслух ничего не произнес. Марк, как стоял угрюмый, таким и остался. Рабыни поставили перед ними три скамна и жестами показали, чтобы они туда сели. Это исполнили все, кроме старого слуги, который молча хотел уйти, но господин ему велел вернуться и сесть. Тот с большой неохотой выполнил приказ. Девушки сразу приступили к делу, начав умащивать благовониями головы гостей, а затем и тела. Это создавало освежающий эффект. Затем они стали обмахивать опахалами, сделанными из страусовых перьев, трех господ.
– Хорошо, что здесь на окнах занавеси от мух, иначе бы они здорово вывели нас из себя. А вот то, что решетки стоят, немного не по себе становится, как будто в темнице находимся! – поделился впечатлениями юноша.
– Ты, небось, там не раз бывал, да? – ехидно спросил его Марк.
– Нет, конечно, просто я всезнающий, а не раб, который изолирован от мира. Понятно, что ты ничего не знаешь!
– Неужели? А как ты объяснишь то, что когда спасал на судне моего господина, убил невозмутимо трибуна? Видать тебе не впервые!