Падение Света
Шрифт:
Наконец Торас Редоне пошла осматривать шеренги. Там, где она проходила, хастово железо топорщилось, заходясь заунывными стонами. Иные в передних рядах шатались от силы звука. Другие ухмылялись, с новым интересом разглядывая командующую.
Она терпела эту наглость, контролируя каждый шаг с умением давней пьяницы.
Шаг за шагом размеренно довели ее к Варезу. Она встала к нему лицом. — Ах, вот так так.
Он поглядел прямо в глаза. — Сир?
— Что-то хотите сказать?
— Да, сир.
— Выкладывайте.
— Рад возвращению, сир.
Странно, но эти слова ее взволновали. Ответ прозвучал не сразу. —
— Я не меняюсь, сир.
— Ну, — отвечала она, — кажется, у нас есть нечто общее.
Она прошла дальше, оставив Вареза перед строем. Меч дрожал в ножнах у бедра, словно высмеивая его трусость. Сзади кто-то неразборчиво забормотал, вызвав всеобщий смех, но рычание Ребла быстро заставило солдат замолчать.
«Сам теперь вижу, Торас Редоне. Наверное, вы правы. Я успел унюхать свежий алкоголь в дыхании, разглядеть лицо высохшее и полное обреченной решимости. Видит Бездна, брак с Калатом Хастейном должен быть кошмаром, если довел вас до такого состояния.
Иногда не действовать — самый худший акт трусости. Безопасная нора, осыпающиеся стены, влажная утроба того, что есть. Галар, она вполне подходит, чтобы вести нас к гибели. Ты уже понял?»
* * *
По завершению смотра солдат распустили. Фарор Хенд вместе с прочими офицерами собрались в командном шатре. Торас Редоне предложили поношенное, но мягкое кресло, в коем она утонула, лелея кувшин вина.
— Это все хорошо. Я мало что хочу сказать. Никто из нас о таком не просил. — Она торопливо выпила два глотка. — Надеюсь, вы не питаете насчет меня иллюзий. Легион, которым я командовала, пропал. На его месте готов воцариться кошмар. Преступники? — Она лениво указала на Вареза и его «соратников». — Говорю откровенно: ни один из вас не офицер, одни лишь пустые звания. — Взгляд не отрывался от Вареза. — Бездна подлая, среди нас трус — о, он умеет себя держать, но это единственное, что мы умеем. Держать позу. Хватит ли этого, чтобы смирить амбиции Хунна Раала? Достаточно ли этого, чтобы отогнать Легион Урусандера? Сомневаюсь. Помоги Мать лорду Аномандеру. Помоги Мать Харкенасу.
Повисло молчание; Фарор Хенд неохотно откашлялась и сказала: — Командир.
Торас Редоне поглядела тусклыми глазами. — О да, заблудшая хранительница. Вам есть что сказать?
— Так точно, сир. Это что такое, на хрен?
Торас Редоне моргнула.
— Если мы собрались жалеть себя, можно было оставаться в палатках. К этому делу мы успели приучиться. Не напиться ли нам с вами, сир? А место в луже найдется?
— У нее, — бросила Торас, — есть хребет. Не удивляюсь, что она кажется лишней.
— Отлично, — бросила Фарор. — Рада буду оставить всё вам.
— Командир, — вмешался Датенар. — Собранные здесь офицеры показали себя с наилучшей стороны… в данных обстоятельствах.
Торас преувеличенно наморщила лоб. — Стыдите меня, Датенар?
— Я разочарован вашей слишком легкой сдачей. За положение в легионе полностью отвечали мы с Празеком. Ругайте нас, если угодно, но проявлять пренебрежение к этим офицерам — верх невежества.
Торас Редоне фыркнула: — На боевом поле кто из вас сможет положиться на солдат? Чья рота упрется, прикрывая отход? Чьи взводы удержат
— Ни один, сир. Они не пойдут ни за кем.
Подал голос Кастеган: — Командир, я предупреждал Галара Бареса против творящегося безумия. Да, всё по приказам Сильхаса Руина, но Барес мог бы отказаться, не посрамив чести. Сильхас не Аномандер, честно говоря.
Торас Редоне скользнула по нему взглядом. — Ах, милый старикаша Кастеган. Воображаю, как ваш оптимизм побеждает всё и вся. Галар Барес сохраняет честь, следуя приказам. Будь они неверны — он не скажет. Но мне сообщили, что железо Хастов запятнано новым колдовством. — Она выпила, трижды сглотнула и поудобнее устроилась в кресле. — Они судят нас, — сказала она тише. — Любой меч. И жуткие доспехи. Суд. Приговор. Железо не уважает плоть. Никогда не уважало. Но ваши клинки отныне полны жажды. — Она словно опомнилась. — Празек, готовьте легион к походу. Выступаем завтра. Молитесь, дабы лорд Аномандер нашел путь домой. Не будет его — Сильхас Руин примет власть над тем, что породил.
Фарор Хенд начала: — Тогда я прошу отставки…
— Ну уж нет, — оборвала ее Торас Редоне. — Вас я желаю видеть рядом. Чтобы одергивали меня.
— Найдите кого-то еще.
— Никто кроме вас, лейтенант. Ну-ка, все вон, кроме Галара Бареса, Празека и Датенара. У вас много работы. Хранительница, проследите, чтобы мой фургон хорошенько набили.
Фарор Хенд еще мгновение смотрела на командующую, потом отдала честь и вышла.
Снаружи кипела суета. Варез поймал ее взгляд и усмехнулся. — Отлично сыграно, Фарор.
— Мы ждали этого? Бездна побери.
— И поберет, — уверил Варез, оглянувшись на Ренс. Рядом стояли двое охранников, готовые повести ее назад в палатку. — Мы соберемся. Встретим врага. Отдадим приказы и видим, что получится.
— Она была слишком сурова с вами.
Варез пожал плечами: — Неудивительно. Ее помилование не имело целью меня простить, и гнев ее не утих. Мы ведь вели войну.
Ренс сказала Варезу: — Вы должны ей рассказать. Обо мне.
— Предоставляю это Празеку с Датенаром.
— Командующая решит, что правильно сделать, — настаивала Ренс. — Буду рада концу.
Хмурясь, Варез отозвался: — Тебе не пришло в голову, Ренс, что нет времени для разбирательств? Она велела выходить завтра…
— Что? — Лицо Ренс перекосилось.
Фарор Хенд крякнула и покачала головой. — Думаю, еще не меньше двух дней до готовности.
— И все же времени мало.
Фарор подошла к Ренс. — Покончить со всем? Да, Ренс, могу представить твое нетерпение. Но что, если смерть не станет концом?
Услышав это, Ренс вздрогнула. Лицо исказил ужас, она отвернулась и убежала. Не ожидавшие этого стражи поспешили вдогонку.
— Сеете жестокие мысли, Фарор Хенд.
— Терпение готово лопнуть. Но в таком настроении лучше не буду говорить ни с кем. Весь день. В конце концов, — добавила она горько, — нужно набить вином целый фургон.
— Она никогда не любила Кастегана. Трезвость делает ум осторожным. Она же не из таких.
Фарор Хенд подозрительно вгляделась в Вареза, пожала плечами и ушла.