Падение во грех
Шрифт:
Я была права, и Хана была изгоем. Одной из тех, вечно забитых, робких девочек, мишенью для издевательств. И она так и не научилась противостоять окружающим, позволяя другим отыгрываться на себе за их собственные обиды.
Хане не помогли даже мои уроки, и тогда я взяла её под свою защиту. Мы были подругами, но от Ханы мне почти не было пользы. Я была сильной, она была слабой. И не могла помочь мне.
Мне помогала обычно Кэсси. Она была единственной, кто утешал меня, когда я плакала, а не убегал из дому, как мой отец и не валился с головной болью,
Когда-то давно Кэсси тоже была изгоем. Но потом решила, что все её проблемы из-за её собственного отношения к людям и переменилась. Эх, Кэсси, Кэсси! Не всё так просто… не для всех….
Но, почему-то, у самой Кэсси всё получалось, и её все любили. Вот и сейчас… моя рыжеволосая подруга направлялась к нашему столику … в весьма странной компании.
Одна из них – высокая девушка с короткими волосами цвета ярко-красной меди, со строгим, мрачным взглядом карих глаз. В школе её не особо любили и на этот раз я, как ни странно, была на стороне большинства
Тина Стоун – так звали её – была ужасно правильной и принципиальной. Она была горда, но вся её гордость держалась на уверенности в том, что она поступает, как нужно. Она была любимицей учителей, но ученики её ненавидели. Однако Тине, похоже, было всё равно. Она отлично училась и думала только о поступлении в колледж, всегда была в учёбе первой. Она всегда и во всём была аккуратна, и железно соблюдала правила. Если кто-то их нарушал, учитель запросто мог узнать всё от Тины. Специально она никогда не бегала и не жаловалась, но если её кто-то спрашивал – выкладывала всё всегда обязательно. Таковы были её принципы.
Ненавижу таких вот правильных людей. Какое им дело до того, что кто-то поступает не так? Почему они навязывают своё мнение другим? Они считают, раз поступают по правилам, значит они непогрешимы и всегда правы. Они не могут понять, что сами правила просто глупость….
Вторая девушка – красивая, накрашенная блондинка с модной причёской и маникюром. Её голубые глаза были почти незаметны среди густо-накрашенных ресниц. Она не шла, а словно выступала, как принцесса, изредка бросая кокетливые взгляды на мужскую половину кафетерия.
Это была Мэрил Бьюти – красавица, модница, лидер команды болельщиц, в общем, типичная представительница королев школы, которым все завидуют и которых я находила просто пустышками.
Они те – кто устраивают истерику из-за сломанного ногтя, кто часто поддерживает свой авторитет за счёт унижения других. В фильмах таким подобным героиням часто отводится отрицательная роль, но им, тем не менее, все завидуют и в итоге часто какая-то незаметная, скромная главная героиня становится подобной всеобщей любимицей и королевой. Я же считала, что завидовать
Вообще, я не хотела бы общаться ни с одной из тех девушек, что моя наивная подруга так упорно тащила к нашему столику. И, судя по всему, они в-общем-то тоже.
– Боже мой, Кэсси! – вскричала Мэрил наигранно испуганным тоном. – Ты что, общаешься с этим отстоем? – она презрительно потянула носом воздух, словно от нас с Ханой исходил неприятный запах.
Хана вся сжалась, в её глазах пробежала боль и забитое выражение. Я успокаивающе похлопала её по коленям под столом и презрительно улыбнулась Мэрил.
– В самом деле, Кэсси? – обратилась я к своей подруге, которая выглядела так, словно жонглировала хрупкими хрустальными тарелками. – Ты что, общаешься с этим отстоем? – я обвела рукой Мэрил и Тину.
Тина лишь нахмурилась, но, как и прежде, не произнесла ни слова. Это было выше её достоинства. А вот Мэрил просто вспыхнула от гнева.
– Ты что только что сказала, идиотка? – проговорила она, не найдя более оригинального слова, чтобы обозвать меня. – Я самая популярная в школе!
Я передёрнула плечами, продолжая презрительно улыбаться.
– Вот именно это и есть самый самый самый самый самый настоящий отстой, – проговорила я очень медленно. – Я просто на сто процентов в этом уверенна.
Не знаю, чем бы это кончилось, но тут вмешалась Кэсси:
– Пожалуйста, пожалуйста не ссорьтесь, – примирительно сказала она. – Нам же нужно вместе отрепетировать пьесу….
– Это какую такую пьесу? – вскинулась я. Мой голос отливал холодком.
Но на Кэсси это никак не подействовало. Голубые глаза вспыхнули от восторга, и моя яркая канареечка тут же начала быстро щебетать:
– Знаете, я узнала, что у нас в школе будут театральный конкурс… любой из нас может написать свою пьесу, и та, которая победит, будет поставлена на сцене! Я уже написала и, мне кажется, вы как раз подходите на те роли, что я придумала… так что я….
– Так, минуточку, – я хлопнула по столу. – Начнём с того, что твоя пьеса ещё не победила, да что там, даже конкурс ещё не начался. Да впрочем, даже если и победит, для актёров будут проходить прослушивания… как же ты так взяла и всех выбрала сама?
– Я думаю, вы подходите, – упрямо проговорила Кэсси. – И потому обязательно пройдёте прослушивание… а если моя пьеса и не победит, я всё равно поставлю её дома, на своём дне рождения!
– А актёров ты спросила, хотят они участвовать или нет? – хмыкнула я.
– Девочки согласились, а ты хотела стать актрисой, и я подумала… – начала было Кэсси, но я расхохоталась.
Хотела стать актрисой! Когда это было! Задолго до того, как я стала чужой! Неужели, это не ясно!
Теперь же мне просто больно появляться на публику… и больно так много общаться с людьми….