Падший Ангел
Шрифт:
– Ох, ну слава богу! – саркастически заметила Элис.
– Послушайте, просто объясните мне, где вы были, вот и все.
Секунду Элис молча смотрела на него, потом пожала плечами.
– Я была в гостях у друга, – проговорила она.
– Кто этот друг? – резко спросил Натан.
– Какая разница? – удивленно взглянула на него Элис. – Просто друг.
– Есть разница, – сурово произнес рейнджер. – Как зовут этого друга?
Элис прекрасно понимала, как глупо скрывать от Натана, что она была у своей соседки Линн Поттер. Но женщина видела,
– Это человек, которого я хорошо знаю. Имя вам ничего не скажет.
Натан поймал себя на том, что любуется округлившейся фигурой Элис, и быстро отвел глаза.
– Если имя мне ничего не скажет, то почему его надо скрывать от меня?
– Потому что вас это не касается.
– Послушайте, леди, пока я охраняю вас, меня касается все, что вы делаете. Поэтому я спрашиваю еще раз… по-хорошему. Как зовут вашего друга?
Металлические нотки в голосе Натана почти напугали Элис. Однако она не собиралась сдаваться:
– Я не просила вас приезжать сюда, капитан, и я не нуждаюсь в вашей защите. Тем не менее вы здесь, лезете в мои дела и допрашиваете меня, как преступницу. Так вот, к вашему сведению, я не преступница и отказываюсь отвечать на ваши вопросы.
Натан помолчал, тщательно подбирая слова. Когда он наконец заговорил, голос его звучал чуть хрипло:
– А вот тут вы ошибаетесь, миссис Грэхем. Вы – преступница. Вы прятали грабителя, а потом помогли ему бежать, зная, что его разыскивают власти. Так что вам лучше бы вести себя потише да помнить: если бы не мягкие законы штата Техас, гнить бы вам сейчас в темной камере какой-нибудь вонючей тюрьмы. А по мне, так вам вместе с вашим братцем-бандитом там самое место.
От этих слов Элис сжалась и обхватила себя руками, словно пытаясь защититься от его ярости.
– Я хочу, чтобы вы ушли, – прошептала она. – Уйдите в сарай, в прерию, куда угодно, только оставьте меня в покое! Вы не имеете права находиться в моем доме. Ни малейшего!
– Нет, имею! – загремел Натан, окончательно выйдя из себя. – Власти Техаса прислали меня сюда, чтобы защищать вас!
– Защищать меня! – пронзительно вскрикнула Элис, и глаза ее наполнились слезами. – Вы пока еще не сделали ничего, что хоть отдаленно напоминало бы защиту! Вы только и делаете, что угрожаете, изводите и пугаете меня!
Как ни зол был Натан, но ее последние слова поразили его. Он отступил назад, внимательно глядя на нее.
– Пугаю вас? Что я сделал такого, что могло вас напугать?
– Лучше скажите, чего вы не сделали! Вы кричите на меня, угрожаете мне, устраиваете мне допросы… Следите за мной… Вы свирепо смотрите на меня, вы осуждаете меня, вы… Да ладно, неважно…
Она нагнулась и подхватила с пола ребенка, который оглушительно орал, напуганный их громкими голосами.
– Смотрите, что вы наделали! – горестно прошептала Элис. По щекам у нее градом катились слезы. – Из-за вас Колин опять плачет!
Всхлипывая, она пронеслась
– Ну, успокойся, мой маленький, – уговаривала ребенка Элис, сидя в кресле-качалке и ласково поглаживая Колина по спинке. – Мама больше не позволит этому противному дядьке пугать тебя. Засыпай, а утром все будет хорошо.
Она улыбнулась своему сынишке – светловолосому голубоглазому мальчугану, который был так похож на своего отца. Досадуя на то, что сходство между Натаном Уэллесли и ее сыном просто бросалось в глаза, Элис поцеловала Колина и уложила его в кроватку. Приглушив свет лампы, стоявшей на тумбочке, Элис юркнула в свою постель, повернулась на бок и стала смотреть в окно на полную луну.
– Господи, ну пусть он уедет! – взмолилась женщина. Перед ее глазами возникло лицо Натана. Она не могла понять, как у столь отвратительного человека может быть такое красивое лицо. – Если бы той ночью он не прикинулся таким милым, то ничего бы, наверное, не случилось – жила бы ты тихо-мирно, – сказала она себе.
Но чем больше Элис думала о той ночи, тем сильнее трепетала… И вскоре все ее тело охватила сладостная дрожь. Женщина вспоминала руки Натана – такие сильные… Его поцелуи – такие страстные… Его голос – такой глубокий и волнующий… Неужели она действительно сожалеет, что замирала тогда в его объятиях? И что той сумасшедшей ночью обрела бесценное сокровище? Сожалеет о том, что у нее есть теперь ее прекрасный любимый малыш?
– Конечно же, нет, – прошептала Элис, нежно улыбаясь спящему сынишке. – Но, хоть он и подарил мне тебя, я успокоюсь только тогда, когда он уедет!
Элис стояла с Колином на руках перед дверью маленького аккуратного домика.
– Линн! – негромко позвала женщина. – Линн! Это я, Элис.
Краем глаза она увидела, что занавеска на окне чуть шевельнулась. А в следующий миг дверь открылась и на пороге появилась Линн Поттер.
– Доброе утро, Элис. Как поживаешь? – приветливо встретила ее подруга.
– Прекрасно, дорогая. А ты? – Элис улыбнулась в ответ.
– Да вроде бы неплохо. Я только что испекла лепешки, они еще горячие. Хочешь?
Элис кивнула и вошла в чистенькую комнату.
– И ты еще спрашиваешь?! Когда это я отказывалась от твоих лепешек?! В жизни не пробовала ничего вкуснее.
Линн улыбнулась. Улыбка получилась кривой, так как губы женщины рассекали шрамы, но Элис их не замечала. Она давно уже привыкла к обезображенному лицу подруги, и оно казалось ей милым и добрым.
– Сегодня годовщина, – негромко сказала Линн, входя в просторную светлую кухню.
– Какая годовщина? – спросила Элис, прекрасно понимая, что имеет в виду Линн.