Паинька и Пай
Шрифт:
Глава шестнадцатая. Месть Черного Пса
Пай выдавил почти всю черную кровь из тонкой руки, умудрился обнаружить кольцо под кожей на пальце, сжал изо всех сил и выдохнул облегченно, когда кольцо треснуло и осыпалось на землю блестящими осколками. Теперь у Лимми получится ощущать горячее желание Пая привести ее в чувство.
— Девочка моя, пожалуйста, очнись, — погладил по слегка порозовевшей щечке, обнял, прижал голову к своей груди. Пусть жена слышит биение его
Лимми шевельнулась и, не открывая глаз, высунула кончик языка. Сигнал Пай понял правильно, прильнул, жарко целуя, покусывая пухлые губы, засовывая язык глубоко в рот Лимми. Лимми слабо улыбнулась, пытаясь удержать губами язык Пая внутри своего рта.
— Жива? — к ним подскочил Рекс, сунулся к Лимми. — Дочка, прости, не уберегли.
— Не трогай ее, Рекс. Сейчас ей лучше со мной. Она потихоньку придет в себя.
— А с рукой что?
— Гадость какую-то вкололи.
— Магду не могу найти, надо ей Лимми показать.
— Я знаю, где Магда, дай машину.
— Джип тут рядом, я сам поведу, — Рекс сжал кулаки, но Пай успел заметить, что руки у вожака дрожали. — Никогда себе не прощу этих чертовых поединков.
Пай промолчал, хотя хотелось спросить, а какого зятя себе Рекс планировал? Или собирался оставить Лимми одинокой до седых волос? Для утешения родителям? Что толку спрашивать, отпустить от себя отража неимоверно трудно. Теперь-то Пай это знал. Но именно это он собирался сделать. Отпустить. Дать Лимми возможность узнать другую жизнь. Среди своих.
От усадьбы они шли пешком, бросив машину у ограды. Пай нес Лиману сам, не передавая Рексу. Это было мстительно, но Пай не хотел больше никого жалеть и понимать. Он и так позволил Рексу сопровождать его. Выдавал тайну Магды. Рекс, видимо, догадавшись, что словами о поединках он разозлил Пая, шел молча. Время от времени касался руки Лимми и вздыхал.
Магда вышла им навстречу, ждала на крыльце. Пай сразу прошел внутрь, оставив Магду объясняться с Рексом. Он принес Лимми в спальню, где они были так счастливы, где жена первый раз обратилась и укусила колдуна. Их ждали. Невидимые помощники разложили на кровати пижаму, на тумбочке стоял стакан воды, а минуту спустя появилась миска с теплой водой и полотенце.
Пай осторожно обтер мокрым полотенцем Лимми, переодел ее в пижаму. Он видел, что Лимми силится открыть глаза, ресницы дрожали.
— Я с тобой, Лим. Поспи, моя сладкая, — Пай положил руку жене на лоб, прикрывая глаза. — Сон лечит.
— Здесь она не выздоровеет, — Василька проскользнула без стука и Пай поморщился. Он не закрыл дверь, потому что ждал Магду. Беседовать с Василькой Пай не желал.
— Посмотрим.
— Я знаю, что тебе трудно с ней расстаться, но Пай, ты же взрослый, ты же все понимаешь. Ты отвечаешь за нее. Ты зря превратил Лиману в псовую самку. Так хоть сейчас не тяни кота за хвост.
—
— Я смогу информировать тебя, как будут складываться дела у Лиманы.
— И как это возможно?
— Буду приходить в гости. Иногда. Если позволишь. Ты ведь останешься жить здесь?
— Разве дворец не исчезнет с твоим уходом?
— Нет. К переходу дворец не имеет отношения.
— Раньше ты говорила другое. Вряд ли Лимми без меня будет лучше. Я хочу пойти с ней. Она даже Гилдерина не испугалась, боролась за меня до последнего.
— В ней есть кровь мертвого колдуна, вот что плохо. Во мне тоже была. Я перегрызла вену своего хозяина. Я знаю, что это такое, Пай, — Василька подошла совсем близко, Паю даже показалось, что она хочет погладить его по щеке. — Тебе нельзя к нам.
— Почему?
— Потому что тогда Лимана ничему не научится.
— Вы крутые ребята, отражи, — Пай отошел к изголовью, но заметив, что Василька приблизилась к кровати, шагнул обратно. — Если бы я знал, что Лимми отраж, я не потащил бы ее к Гилдерину, не наделал бы столько ошибок.
— Не наделал бы этих, наделал бы других. Вы с Лиманой пара лишь наперекор обстоятельствам. Если бы вас не растаскивали в разные стороны все подряд, вы бы сами разбежались. Трудно подобрать настолько не совместимую семью по всем параметрам.
— Не говори того, в чем ни черта не смыслишь, — зарычал Пай.
— Ты злишься, потому что знаешь, что я права.
— Многовато на себя берешь, Василька. Похоже, у тебя сложилось неверное впечатление обо мне, — Пай сузил глаза и, резко выбросив руку, толкнул Васильку в плечо к двери. — Ходи и оглядывайся. Я не прощаю вмешательства в мои дела.
— Я не… — Василька больно ударилась спиной о створку двери. Она внезапно поняла, почему Пай слыл жестким и наглым. — Я не хотела ничего плохого. Надо спасать Лиману.
Пай отвернулся и сел на кровать в ногах у Лимми. Он решил подождать несколько дней. Если жене станет хуже, он согласится на ее уход к отражам. По сердцу как наждаком прошлись от этой мысли. Злость на Васильку, на себя, на Ксена разъедала внутренности.
— Пай, — в спальню вошла Магда с подносом, на котором лежали травы и бинты. — Дай мне посмотреть Лимончика, а ты пока сходи к матери.
— Ей лучше?
— Да, она держится молодцом. Гилдерин держал ее запертой в чулане, кормил, а когда вы заявились, перевел в подвал. Испугался, что вы ее найдете.
— Магда, ты знала о ней? Знала, что Гилдерин ее прячет?
— Нет. Я сама в этом чулане сидела несколько лет, когда ходовики ушли за лес. Гилдерин не догадался, кто я, отпустил, когда стало тише. Наверное, чулан понадобился, — печально улыбнулась Магда. — В избе колдуна было не так уж много места.
— А ты почему не ушла со своими?