Палач Рима
Шрифт:
— Я бы назвал это иначе, — прокомментировал Веспасиан.
Секунд проигнорировал его колкость.
— Как только ей удалось проникнуть к ним в постель, она стала передавать им то, что узнавала от меня об Антонии. Им она говорила, будто узнала это от одного преторианца, который охраняет Калигулу, с которым — я имею в виду преторианца — у нее якобы связь.
— II кто же он? — с подозрением в голосе спросил Клемент.
Секунд, не скрывая злорадства, посмотрел на него.
— Ты.
Ответом на его слова стал кулак Клемента.
— Ты, мерзкий ублюдок!
Секунд
— Кого еще она могла назвать? Разве поверили бы они ей, скажи она им, что крутит любовь с рядовым стражником? Хочешь не хочешь, а пришлось назвать имя капитана гвардии. Благодаря этому я получил возможность передавать то, что я узнал о планах Антонии из посланий, которыми она обменивалась с Макроном, при этом не предавая его.
— И поэтому Сеян не знает, что Макрон заодно с Антонией? — уточнил Веспасиан, положив руку на плечо Клементу.
— Нет, конечно. Я не настолько глуп. Скажи Альбуцилла Сеяну, и Макрону конец. И тогда Антония догадается, что это я выдал их обоих. Можно подумать, я не знаю, что она собой представляет. Я бы не прожил и дня, даже если бы решил бежать.
— И что именно ты передал Сеяну? — требовательно спросил Сабин, вплотную подойдя к Секунду.
— Главным образом мелочи, то, что вполне мог знать Клемент: имена людей, которые входили в ее дом и выходили из него, пока я ждал, когда она меня примет. Самое главное из того, что я ему сказал, — это о прибытии пленника. Дело в том, что я знал, что Антония пытается найти свидетеля, который бы мог перед Тиберием дать показания против Сеяна, потому что я присутствовал на той встрече, когда вместе собрались ты, Палл и Макрон.
— Погоди минутку, — остановил его Веспасиан, поворачиваясь к Сабину. — Ты ни разу не сказал мне, что у тебя была встреча с Макроном.
— Ты и не спрашивал, — отмахнулся Сабин.
— Откуда же мне было знать, что я должен задать тебе этот вопрос. Мне казалось, что между нами существует договоренность рассказывать друг другу обо всем, что для нас важно.
— Послушай, какая разница. Я сопровождал Палла, когда тот от имени Антонии обратился к Макрону с предложением. Секунд присутствовал при этом в качестве телохранителя Макрона. Лишь поэтому я и узнал его вчера вечером. А теперь, Секунд, продолжай.
Тот посмотрел на обоих братьев и заговорил снова.
— Когда Антония велела мне передать Макрону, что то, чего она так долго ждала, вскоре прибудет в Рим, я тотчас понял, что речь идет о свидетеле. Альбуцилла передала это Сеяну, и тот приказал взять под наблюдение порт и все городские ворота. По словам Альбуциллы, Сеян был в бешенстве, что его люди не смогли рассмотреть лица пленника, потому что ему на голову надели капюшон.
— И он понятия не имеет, кто этот пленник? — уточнил Сабин.
— Нет. Ни кто он, ни откуда он прибыл. Я не мог сказать Альбуцилле, что его привезли из Мезии, потому что откуда у Клемента могли взяться такие сведения? Сеян наверняка насторожился бы и вполне мог от нее избавиться, причем самыми разными способами. Мне же она была нужна в его постели, потому что от нес я получал сведения, которые затем передавал Макрону. Это от нее я узнал,
Веспасиан в душе восхитился хитростью и железной выдержкой Секунда. Он действительно затеял опасную игру, но играл в нее мастерски, стараясь обезопасить себя независимо от того, кому достанется победа. И все было бы хорошо, не поймай они его вчера с мечом в руках.
— Скажи, почему тебя подослали убить наших родителей? — спросил Веспасиан.
— Мы не собирались их убивать. Нам был дан приказ доставить твою мать к Ливилле.
— Зачем ей понадобилась моя мать?
— Дело в том, что Сеяну хотелось узнать, кто он, этот пленник, и поскольку он не мог подобраться к Антонии, то решил спросить одного из ее близких союзников. Альбуцилла несколько раз упомянула имя вашего дяди, а поскольку сенатор Полон, — как, по словам моей жены, выразился Сеян — постоянно устраивал в Сенате драки, тот решил, что сенатор наверняка в курсе планов Антонии, и потому отправил за ним головорезов Ливиллы, чтобы выведать у него ее планы.
— Да-да, мы знаем. Только они не застали его дома, — с горечью заметил Сабин. — Зато убили почти всех его рабов.
Секунд пожал плечами.
— Нам было поручено привезти его сестру, так сказать, для поддержания его памяти. Меня попросили поехать вместе с ними лишь потому, что, как она выглядит, никто из людей Ливиллы не знал. Альбуцилла предложила мне сопровождать их, потому что я несколько раз видел сенатора, и если сестра на него похожа, то я замечу семейное сходство.
— А что насчет нас с Сабином? — спросил Веспасиан.
— Ваши имена не упоминались ни в постели, ни в разговорах с Макроном, — ответил Секунд, проницательно глядя на братьев. — Тем не менее Альбуцилла сказала, что два молодых человека, которых никто так и не узнал, сошли с корабля вместе с пленником, после чего направились в дом Антонии. Думаю, будет лучше, если какое-то время вы воздержитесь от возвращения в Рим.
— Именно так мы и собирались поступить.
— Что вы теперь намерены сделать со мной? — спросил Секунд.
— Ливилла наверняка пришлет сюда своих людей, чтобы узнать, что произошло, — ответил Веспасиан. — Они увидят, что в поместье пусто, а рядом высятся два погребальных костра. Она вполне может предположить, что в одном из них ты. Клемент отвезет тебя к Антонии, где ты поживешь какое-то время, пока она решит, что с тобой делать.
— А моя жена? Она тоже должна считать меня покойником?
— Это пусть решает Антония. Думаю, все будет зависеть от того, насколько ты окажешься ей полезен.
— О, я могу быть даже очень полезен!
Веспасиан внутренне улыбнулся. Он тоже в это очень верил.
— В таком случае ты можешь рассчитывать на ее благодарность.
— Причем весьма щедрую.
— Это почему же?
— Потому что с моей помощью она сможет получить то, что ей нужно. Она получит Сеяна.
Часть V
КОЗА — КАПРИ,
декабрь 30 года н. э. — март 31 года н. э.