Палитра и шпага
Шрифт:
– Солдат набирали ваши лейтенанты, ваше сиятельство. Они же и занимаются их обучением. А вчера вы отправились в город развлекаться и с вами пошли самые шумные и весёлые. Балагуры, а не суровые воины.
– Значит есть и суровые воины?
– Конечно же есть, ваше сиятельство. Как не быть. Ветераны, что служили не один год в вашей роте. Я бы не рискнул сразиться ни с одним из них.
– Отлично. Они-то сейчас и нужны. Мне надо человек двадцать и таких, что бы со шпагой обращались как швея с иголкой.
–
– Ещё как. Давай, зови их сюда. Я хочу лично убедиться насколько они хороши.
Через полчаса у его палатки собралось двадцать человек с угрюмыми и хитрыми рожами. Одного взгляда на них было достаточно, что бы понять, что с такими лучше не связываться. Среди них выделялся один: длинноусый, с мутными голубыми глазами, кривым носом и смешной причёской. Его волосы были коротко острижены на затылке и по бокам, а на верху росли густой копной.
– Это кто? Иностранец?-спросил Диего у Мендеса.
– Так точно, ваше сиятельство. Иностранец, поляк,-отвечал Мендес,- Испанцев уже не хватает. Надо колонии заселять, да и воюем мы много.
– Поляк. Хм. Он хоть католик?
– Католик, говорит, что учился у братьев-иезуитов.
– Вот оно как. Образованный значит.
– По латыни говорит без запинки.
– Это хорошо. А сражается как?
– О-о-о!-с восхищением протянул Мендес,-я видел как в одной деревне, он погнался за убегающей курицей. Догнал и на бегу, с одного удара, отрубил ей голову.
– И по-твоему это говорит об умении сражаться?- удивился дон Диего.
– Да я не знаю никого, кто бы смог это сделать. А срез получился ровным и красивым.
– Никого кто бы смог отрубить курице голову?
– На бегу и с одного удара убегающей курице. Никого.
– Я всё же хочу проверить его умение сражаться.
– Не нужно ваше сиятельство. Поверьте на слово. Это же поляк.
– Что с того что поляк. Разве поляки лучше испанцев?
– Не лучше. Но они другие. Они варвары, как турки. И сражаются так же. Их проще расстреливать, чем рубиться с ними.
– Я всё же проверю его умение.
– У него не умение. У него искусство. Проверьте его в деле, ваше сиятельство. Целее будете. Вам здесь это каждый подтвердит.
– Хорошо, сегодня же и проверю. Как его имя?
– Войцех Замухрыжко.
– Чёрт! Мне это ни то что не запомнить, мне такое даже не выговорить.
– Называйте его просто поляком ваше сиятельство. Он у нас один такой.
– Синьоры,- обратился Диего к солдатам,- мы отправляемся в город. В трактир "Золотой лев". Мы будем пить и веселиться и накажем всякого, кто попытается нам помешать. Мушкетёры де Ривейро- лучшие воины Испании. Неверящие и сомневающиеся пусть убедятся на собственной шкуре, что это чистая правда.
К нему подвели коня. Дон Диего легко запрыгнул в седло
Себастиан лежал на кровати и ждал когда его позовут к завтраку. Было уже позднее утро, время двигалось к полудню, однако не звали. Очевидно идальго рассказали графу о дерзком поведении художника и граф решил поставить строптивца на место. Мелочно как-то. Себастиан встал, оделся и вышел в общий зал. Посетителей не было, но пищу на кухне готовили. Оттуда доносился аромат. Художник сел за стол и крикнул:
– Хозяин! Вино и мясо!
Из кухни появился хозяин. Взглянул на Себастиана и скрылся за дверью. Вскоре пришла служанка. Она вытерла влажной тряпкой и без того чистый стол и быстро удалилась на кухню. "Чаевые зарабатывает,-подумал художник,- придётся дать, но немного. Я же не граф, что бы дублоны разбрасывать."
Дверь в трактир с шумом распахнулась и в зал зашла толпа военных. Среди них Себастиан увидел дона Диего. Его спутники смотрелись гораздо серьёзнее вчерашних. Похоже юноша извлёк уроки и сделал выводы. Надо быть осторожнее и не задираться с пришедшими,-решил художник.
– Хозяин!- во всю глотку заорал Диего,- всё лучшее и самое вкусное моим мушкетёрам. Да побыстрее, если не хочешь что бы тебя поторопили пинками и оплеухами.
Мушкетёры расселись за столами. С кухни послышалась возня с котлами и посудой.
– И музыку нам! Пусть вчерашняя девка споёт! Хватит ей спать!-продолжал орать Диего,- И пусть хорошо поёт! Старается!
С верху, по ступенькам спускался дон Карлос и двое идальго.
– Диего,-произнёс граф с укором,- снова ты. Опять шумишь, опять пьяный.
– На этот раз совершенно трезвый. Где девка? Хотим послушать её песенки.
– Синьорита сегодня отдыхает,-ответил дон Карлос,-вчерашний день был очень утомителен. Да ещё ты своими манерами расстроил ей нервы.
– Отдыхает! День был утомителен! Как же! Ты её утомил, жеребчик неутомимый! Небось скакал на ней до утра?
– Диего, ты меня оскорбляешь?-граф сделал вид, что очень удивлён.
– Да, я тебя оскорбляю, Карлос. Тащи сюда свою девку и пусть она споёт для нас. Тащи! Кому говорю? Или пошлю за ней своих солдат.
– А сам боишься?- усмехнулся командор,-вчера её жених неплохо тебя проучил. И он ещё здесь. Хочешь повтора?
Граф посмотрел на Себастиана. Диего тоже устремил свой взгляд на художника:
– А вот и жених,-обрадовался он.
– Не обращайте на меня внимания, дон Диего,-сказал Себастиан,- я хорошо обдумал ваши вчерашние слова и решил не вставать у вас на дороге. Я не имею ничего против того, что бы синьорита спела для вас. Я сам с удовольствием послушаю её пение. У неё голос ангела. И ещё я согласен признать своими детьми ваших с ней бастардов.