Палочка для Рой
Шрифт:
Он был талантливым подхалимом, но объединить людей и возглавить — это было для него чересчур.
Будь он поумнее — старался бы подмочить мою репутацию. Он мог распространять сплетни, бросаться голословными обвинениями, организовать для меня кучу мелких неприятностей. Вместо этого он просто ныл и пускал сопли, говоря всё, чтобы его считали другом Эйвери, но ничего реально не делая.
И что же, наконец-то ты решил драться всерьёз?
Уоррингтон выглядел рассерженным: лицо раскраснелось, что для профессиональной, холодной и расчетливой дуэли было непростительно. В последнее время я же вообще не делала ничего
Трэверс объявил начало поединка.
Уоррингтон пристально глянул на меня. Ухмыльнулся, и указал палочкой на пол, бормоча что-то, чего я не расслышала из-за шума и гама.
Пространство вокруг нас засияло синим светом, на полу проступили какие-то символы.
— Я пару недель провёл, ползая тут на коленях, пока всё подготовил, — сказал он. — Всё основано на защитных чарах Хогвартса в случае опасности.
Сквозь барьер синего силового поля я не слышала ни звука своими ушами, но через связь с насекомыми я слышала, как Флитвик и Трэверс пытаются разрушить силовое поле. Безуспешно.
— Друзья отца научили меня, как это сделать, — продолжил он. Улыбнулся угрюмо. — Всё ради того, чтобы мы могли провести вместе несколько приятных минут.
Стоило Уоррингтону навести на меня палочку — и из неё вырвался огненный шар. Отшатнувшись, я быстро поставила щит и постаралась лишить его палочки заклинанием.
Огонь отскочил от моего щита и ударил изнутри по синему барьеру. Отскочив от барьера, огненный шар потух.
— Экспеллиармус, — воскликнула я.
Я не рассчитывала, что на него подействует: у него, кажется, был кое-какой опыт дуэлей, в отличие ото всех моих предыдущих противников, кроме Джорджа. И правда, шаг в сторону, и он запускает в меня ещё один огненный шар. В этот раз мой щит отразил атаку в потолок, и хоть на нём была картина открытого неба, на нас посыпалась штукатурка.
Тогда Уоррингтон попытался ударить меня проклятием ватных ног — несомненно, он надеялся меня обездвижить, а затем наградить чем-то куда более мерзким.
Я легко отступила в сторону.
— Это не я заперта тут с тобой, — сказала я, не отрывая от него внимательного взгляда. — Это ты оказался заперт со мной.
— Блеф тебе не поможет, грязнокровка, — ответил он. — Не знаю, какой хитростью ты убила моего отца, но на мне она не сработает.
— Так в чём же дело? — воскликнула я, пропуская мимо ещё один клубок пламени. Отступила в сторону, и он, отскочив от стены, пролетел там, где только что была моя спина. — Не можешь достать грязнокровку?
Он стал бросаться в меня оглушающими; несколько штук отскочили от стены. Пришлось внимательно следить за их траекториями, чтобы не ударили в спину. Я не спускала пристального взгляда с противника, а насекомых использовала, чтобы следить за тылами.
Его лицо всё сильнее пылало, он сердился, в глазах появилась решимость. В выражении лица появились очень недобрые черты. Что-то подобное я замечала на лицах учеников только в самые первые дни здесь.
Вообще не понимаю, о каком случае он говорит. Ничего я такого не делала, что могло бы его задеть, со дня попадания Эйвери в больницу, и уж точно я не делала ничего, что могло бы вызвать такую сильную злость.
— Мой отец мёртв, — крикнул он. — И ты за это заплатишь!
В глазах его появились слёзы и чистейшая,
Он собирался меня убить. Я знала это с момента, когда он поднял барьер — только не понимала, почему. Его отец что, был одним из Пожирателей Смерти, напавших на нас в лесу? Это был, конечно, мой большой прокол — я не выяснила личности нападавших. Стоило оставаться начеку рядом с их детьми. Родственные связи в Волшебном мире такие тесные, что у тех Пожирателей почти наверняка кто-то из родственников сейчас учится в Хогвартсе. Да, большинство не станет со мной драться ни за какие коврижки, но потерявший близкого вполне способен наплевать на последствия. Ему будет неважно — получит ли он ранение или будет исключен из школы, лишь бы человек, разрушивший его жизнь, был уничтожен.
Если я позволю Уоррингтону действовать дальше — он станет только наращивать усилия, и рано или поздно кому-нибудь навредит.
— Твой отец сам убил себя, знаешь ли, — констатировала я.
— Нет! Его друзья рассказали, что там было!
— Что рассказали? Что он решил слегка подшабашить на Пожирателей Смерти и хотел убить двух одиннадцатилеток? Ну, о-очень смелый поступок.
— Заткнись! — заорал он. Выкрикнул заклинание, и с его палочки в мою сторону полетел огонь.
Я ответила режущим заклинанием, оно пролетело мимо и, отскочив от синего барьера, поразило его в нижнюю часть спины, заставив вскрикнуть и пошатнуться.
Я продолжала:
— Он подох, как маленькая сучка, скулил и просил пощады, как поступаете все вы, трусы.
Никогда не сказала бы такого перед толпой свидетелей, если бы нас могли слышать.
Он заорал и кинулся ко мне, бросая один огненный шар за другим. Я отскакивала, и уклонялась, и стреляла в ответ, полосуя его заклинанием Диффиндо. Удалось зацепить его икроножную мышцу, кровь хлынула потоком. Потеря крови будет замедлять его, неясно только, хватит ли ему времени, чтобы все же удачно попасть по мне.
Я ухмыльнулась и добавила:
— Даже грязнокровку задеть не можешь. Папочка бы гордился!
Он отправил в меня несколько заклинаний, они отразились от моего щита и пробороздили пол. Было только вопросом времени, когда он перейдёт к заклинаниям, защиты от которых я не знала.
Сейчас от него я ждала чего угодно — даже убивающее проклятье, про которое я слышала, что оно прошивает любые щиты, как нож масло.
Пора было заканчивать.
Он выдыхался, и я воспользовалась паузой между его атаками, чтобы атаковать:
— Акцио, туфли.
Я только изучила это заклинание и рада была шансу его применить. Обувь Уоррингтона дёрнуло ко мне, он потерял равновесие и шлёпнулся на спину. Его медленно потащило в мою сторону.
Он отменил заклинание. Лицо его покраснело ещё сильнее, и он применил ещё одно заклинание прямо с пола.
Две змеи заскользили по полу в мою сторону. Я не знала, ядовиты ли они, но, вероятно, да.
Уоррингтон смотрел на меня пристально, ожидая, видимо, что я приду в ужас. Вообще не поняла, что его навело на такую мысль — он что, не жил со мной по соседству полгода? Он что, правда считал, что парочка змей заставит меня трепетать от ужаса?