Палочка для Рой

ShayneT

– Поверь, приятель, — сказал Гарри. — Это намного менее весело, чем тебе кажется.

– Если это хоть как-то утешит, — живо добавил Сириус, — будет невероятно больно.

Рон уставился на него, очевидно пытаясь понять, пошутил ли Сириус.

– Как только они сделают всё правильно, больно не будет, — сказал он, — но до того момента…

– Если он говорит, что будет больно, верь ему, — добавил Гарри. — Если говорит, что не будет… он, наверное, лжёт.

Рон всё ещё не выглядел убежденным.

– Сириус

готов был взять только нас четверых, — произнесла я. — Меня, Гермиону и Гарри, потому что нас хотят убить Пожиратели Смерти, и Невилла из-за того, что его дом защищен лучше всего, и его родители, скорее всего, не донесли бы на нас.

– Эй! — воскликнул Рон. — Ты утверждаешь, что мои родители бы?..

– Для твоего отца это было бы долгом, — сказала я. — И если бы они обнаружили, что он помогал нам, и если бы меня признали виновной в преступлении, то это сделало бы и его виновным тоже.

Рон бросил взгляд на Невилла, несомненно удивляясь, почему родители того не получили такого же отношения.

– Я спасла его родителей, — пояснила я. — До известной степени. У миссис Лонгботтом есть ресурсы, чтобы защитить себя.

– Так это из-за того, что мы бедные? — сердито спросил он.

Джордж положил руку на плечо Рона.

– Нам нужно защищать Джинни, и если мама и папа погибнут, то многие из нас окажутся в беде. А там всего лишь Невилл.

Невилл выглядел так, словно ему неловко, как от заложенного в моих словах смысла, что он стал частью группы только из-за дома, так и из-за того, что его родители каким-то образом оказались хуже, чем Уизли.

Хотя я видела, что он понял, что мы пытались улучшить самочувствие Рона. Ранее этим летом мы говорили об этом.

Рон не выглядел полностью убеждённым, но по крайней мере он прекратил жаловаться, чего на данный момент было достаточно. Я знала, что он будет обижаться; зависть, кажется, была наихудшим из его изъянов, помимо немалого количества лени.

Оставалось надеяться, что его верность Уизли в конечном итоге смягчит всё. В ином случае мне придется полагаться на тех членов группы, кто лучше, чем я, справлялся с подобного рода вещами.

Устрашение было хорошо для врагов, но оно не взращивало верности. Для этого требовался полностью иной набор навыков и действий.

– Гроза приближается, — заметил Сириус.

Указал на неё.

Вокруг нас уже усиливался ветер.

Мы обсуждали, как хранить зелья; они должны были находиться в тёмном тихом месте практически до самой грозы. Мы остановились на хранении их в моей мошне, с амортизирующими чарами, и я провела большую часть месяца без своей сумки, из-за чего чувствовала себя практически голой.

Теперь я залезла внутрь и протянула зелья Гермионе, Гарри и Невиллу. Взяла своё в руку. Они все были снабжены ярлыками на самом видном месте; Сириус не знал наверняка, что произойдет, если выпить неверное зелье, но у

меня было чувство, что такое ни для кого ничем хорошим не закончится.

Мы все наставили палочки на свои же сердца.

– Это будет опасно, — сказал Сириус остальным. Он объяснял нам, что будет, во всех деталях. — Они могут застрять посредине, наполовину в одной форме, и второй половиной в другой; это даже может стать постоянным.

Рон уставился на нас, по-видимому колеблясь.

– Амато Анимо Анимато Анимагус, — в унисон произнесли мы заклинание.

Мы накладывали это заклинание на самих себя каждое утро и каждый вечер в течение прошлого месяца.

Согласно прочитанному мной, некоторые волшебники в прошлом повторяли ритуал годами, буквально выжидая, пока ударит молния.

Молния ударила в отдалении, хотя звук грома пока ещё не достиг наших ушей.

– Сейчас, — сказал Сириус.

Я опрокинула свой флакон, и вкус был ужасным, как и ожидалось. Зелье скользнуло вниз по глотке, и повсюду на его пути странное тепло наполняло меня.

Кожа начала чесаться; вначале лишь немного, затем всё больше и больше, буквально за считаные секунды.

Я сумела, на одной лишь силе воли, удержаться от почесывания, но остальные уже раздирали свою одежду.

Несмотря на свои усилия, я обнаружила, что чешу шею; медленнее, чем остальные, но всё равно безжалостно.

Теперь кожа начала гореть, и я слышала крики остальных. Они падали на землю и пытались вырваться прочь из одежды.

Я упала на землю и видела полное ужаса, поражённое лицо Рона, до того как близнецы насильно развернули его прочь от нас.

Сириус наблюдал; об этом он тоже нас предупреждал. Как только мы улучшим свои навыки, сможем трансформироваться вместе с одеждой. Прямо сейчас это было невозможно.

В конечном итоге, мы сможем выбирать, и я видела этому бесчисленные применения.

Сириус должен был наблюдать, потому что оставалось возможным, что один из нас словит расстройство дыхания, когда одни из органов будут изменяться быстрее, чем другие. Он должен будет прийти на помощь, удерживая в живых, пока изменения не закончатся.

Всегда сохранялась возможность, что формой окажется, например, акула или другая рыба или что-то несовместимое с землёй. Это было маловероятно, потому что никто из нас, за исключением меня, не рос поблизости от морского побережья, а я не слишком-то отождествляла себя с морской жизнью, из-за Левиафана.

Другие вещи также могли пойти неправильно. Лёгкие мальчика, пытающиеся поддержать тело лошади, сердце, недостаточно большое для такого объема крови, который надо перекачивать.

Исходя из предположения, что вы пережили адаптацию и вам кто-то помогал, ничего из этого не являлось непоправимым; заниматься таким без кого-то, выступающего в роли акушерки, по словам Сириуса, было безумием.