Паломничество жонглера (фрагмент)

Аренев Владимир

– Так уже пришли, - осторожно сообщил кто-то из крестьян.
– Вот...

– Что "вот"?
– полюбопытствовал, вроде даже благодушно, таариг. Действительно, они разношерстной толпой застыли на дороге, тянувшейся через поля к Родниковой рощице - и дальше на юг, в сторону Нуллатона. Никакими особыми приметами это место не отличалось - ни на первый взгляд, ни на второ...

Кайнор, рассмотревший-таки рощицу внимательнее, присвистнул. Таариг вздрогнул и раздраженно осведомился:

– Господин актер чем-то удивлен?

Тот

молча ткнул пальцем в небо над тремя вихрастыми соснами, что стояли чуть поодаль от рощицы и, видимо, дали когда-то название деревне. Удивительно, но за все время своего растительного существования они, эти трое, похоже, так и остались единственными соснами во всей округе. Однако внимание Кайнора привлек не сей бесспорно выдающийся факт, а несколько темных клякс над упомянутыми деревьями. Приглядевшись, можно было понять, что кляксы эти - грачи в полете.

Если можно назвать полетом то, что Гвоздь сейчас видел. Втайне он надеялся, что господин таариг, ихняя справедливость и зоркость, посмеется и махнет рукой, мол, примерещится же такое! А ведь предупреждал: не бить пленного по голове!
– и что теперь будем с помешанным делать?

Увы и еще раз увы, господин таариг, узрев наконец грачей, напрягся, судорожно дернул рукой в сторону оных - и остался с вырванным значком в горсти. Распереживался, значит. Что вполне понятно: он, наверное, как и Кайнор, впервые видел грачей, застывших в небе, - не парящих в нем, а будто прикнопленных между во-он той тучкой в форме рогалика и левой, если смотреть со стороны дороги, сосной.

Кто-то из крестьян, сообщивших о "беде", всхлипнул и пробасил:

– Это еще что...

– Звучит многообещающе, - пробормотал Гвоздь.

– Почему про птиц не сказали?
– холодным и злым голосом спросил таариг.

"Как будто не догадываешься, почему. Да потому, что остальное будет пострашнее зависших между небом и землей грачей!"

Вспомнив, о чем лепетали крестьяне и мальчишки, он попытался сделать пару шагов в сторону грачей и рощицы. Дорога ложилась под ноги услужливо, ни коряжки, ни выбоинки, а Кайнор нарочно старался смотреть на нее, родимую, а не на пейзажи вдали. Так сказать, ради чистоты проводимого опыта.

Минуты две, наверное, шагал.

– Вот, значит, как, - сказал у него за спиной таариг.
– Вот, значит...
– и замолчал.

Кайнор обернулся. Вся толпа, от Тицци до "ихней справедливости" включительно, стояла в таком же составе и примерно в тех же позах, что и две минуты назад. И на том же расстоянии от Гвоздя.

На том же от него расстоянии находились и славные три сосны, застывшие в небе грачи, а также рощица и прочие составные пейзажа. Которые сейчас еще больше казались размалеванным задником покинутой всеми сцены.

– Пелена, - тихо произнес господин Туллэк - и переступил с ноги на ногу, натужно вздохнув.
– Или, скорее всего, Узел.

– Вы о чем?
– повернулся к нему таариг.

– Об этом, - врачеватель тростью указал

в сторону грачей и рощицы. Явление, которые мы наблюдаем, называется - теперь я в этом почти уверен Узлом. Точнее, Узлом Сети.
– Перехватив изумленный взгляд таарига, он кивнул: - Да-да, той самой Сети, благодаря которой Ллаургин именуют Отсеченным. О Пелене, вы, разумеется, слышали, господин Нагир. Так вот, ваша справедливость, в запеленутых районах, то есть, находящихся рядом с Пеленой, такое явление, как падение Узлов, случается с удручающим постоянством. Не сказать, чтобы к нему привыкли, но и переживают по поводу очередного такого падения мало. Как правило, люди уверены, что Узел рано или поздно исчезнет.

– Но мы не в запеленутых районах, - напомнил кто-то из толпы.

– Да, я знаю, - рассеянно отмахнулся врачеватель.
– Но, если мне не изменяет память, примерно год назад в Северном Сна-Тонре упал такой вот Узел - а Сна-Тонр, хоть и примыкает вплотную к Неарелму, все-таки запеленутым районом не считается.

– Очень интересно, - отозвался их справедливость.
– И чем закончилась история?

– Башни-Держатели сделали свое дело. (А они предназначены именно для того, чтобы оберегать город от падения Узлов). Правда, при этом все три были разрушены, но Узел распался.

Взгляд таарига способен был пробивать каменные стены:

– У нас, кажется, Держателей нет, господин Туллэк. Скажите, а чародеи или ученые знают, почему падают эти самые Узлы?

– Вообще-то, существует несколько предположений, - оживился врачеватель.
– Некоторые утверждают, что с годами Сеть все больше провисает - и иногда опускается на Ллаургин - как правило, повторяю, именно по краям. Другие считают, что падение Узлов происходит по воле зверобогов...

Таариг отмахнулся:

– Ну, все в мире происходит по воле зверобогов...

– Я имею в виду, что они нарочно опускают Узел на тот или иной район... хотя, конечно, слово "Узел" не совсем верно отображает суть данного явления, скорее оно похоже на дырку в пространстве, нежели...

– И зачем это зверобогам - опускать Узел?
– перебил его таариг.

Господин Туллэк только развел руками, мол, откуда мне, простому смертному, знать, - но бросил косой взгляд в сторону Гвоздя. И тот это заметил - к счастью, только он один.

– Значит, Узел, - пробормотал, поджав губы, таариг.
– И долго он может вот так держаться?

– По разному, - как-то очень уж кратко ответил господин Туллэк.
– Не стоит ждать, что он исчезнет через пару минут.

– Ясно. А...
– тут их справедливость, господин Нагир, вспомнил наконец, что рядом замерли внимательно прислушивавшиеся к каждому их слову трехсосенцы, и рявкнул им: - Ну, а вы чего тут до сих пор делаете?! Расходитесь, ничего страшного не случилось, сами же слышали, что господин врачеватель говорит. Давайте-давайте... Да, господин Хожмур, вы хотите о чем-то спросить?