Память (Книга 2)

Чивилихин Владимир Алексеевич

"Другая традиция Мекленбурга заслуживает упоминания, поскольку она связана с историей великой державы. В VIII веке нашей эры племенем оботритов (в подлиннике Obotrites, то есть ободритов, бодричей, рарогов.В. Ч.) управлял король по имени Годлав (Godlav), отец трех юношей, одинаково сильных, смелых и жаждущих славы. Первый звался Рюриком (Rurik-paisible, то есть "тихим", "мирным", "кротким", "смирным", "безмятежным"), второй Сиваром (Siwar-victoricux-"победоносным"), третий Труваром (Truwar-fidele- "верным"). Три брата, не имея подходящего случая испытать свою храбрость в мирном королевстве отца, решили отправиться на поиски сражений и приключений в другие земли. Они направились на восток и прославились в тех странах, через которые проходили. Всюду, где братья встречали угнетенного, они приходили ему на помощь, всюду, где вспыхивала война между двумя правителями, братья пытались понять ("разобраться"), какой из них прав, и принимали его сторону. После многих благих деяний и страшных боев братья, которыми восхищались и благословляли, пришли в Руссию (в подлиннике en Russie.-B. Ч.). Народ этой страны страдал (буквально gemissai, "стонал".-В. Ч.) под бременем долгой тирании, против которой больше те осмеливался восстать. Три брата, тронутые его несчастьем, разбудили в нем усыпленное мужество, собрали войско, возглавили его и свергли власть угнетателей. Восстановив мир и порядок в стране, братья решили вернуться к своему старому отцу, но благодарный народ упросил их не уходить и занять место прежних королей. Тогда Рюрик получил Новгородское княжество (в подлиннике la principaute Nowoghorod), Сивар - Псковское (de Pleskow), Трувар - Белозерское (de Bile-Jezoro). Спустя некоторое время, поскольку младшие братья умерли, не оставив детей, Рюрик присоединил их княжества к своему и стал главой династии, которая царствовала до 1598 года" (Marmier X. Lettres sur le Nord. Paris. 1857, p. 25-26; Мармье К. Северные письма. Париж, 1857, с. 25-26).

Легенда необыкновенно любопытна, хотя век указан ошибочно, а исторические даты не подтверждают молодого возраста трех братьев. Годослав (Годлав) погиб в 808 году, а призвание его сыновей русские летописи относят к 862 году. И "королевство" казненного отца не было мирным! У рано осиротевших братьев вообще не было уже никакого королевства, то есть княжества. Воспитанные, очевидно, матерью и ближайшими родственниками, они с юности познали ратный труд - сопротивление родственных славянских племен продолжалось. Имея, очевидно, огромный боевой опыт в борьбе с немецко-датскими захватчиками и придя на Русь значительно раньше 862 года, они действительно защищали поначалу рубежи Новгородской земли от повсеместной тогда экспансии норманнов и викингов. Все трое были уже в солидном возрасте, когда получили княжеские столы, что в какой-то степени объясняет скорую и почти одновременную смерть Трувора и Синеуса. Дольше их прожил Рюрик, умерев, как и его дед Гостомысл, уже в глубокой старости... Не было, кажется, в мировой исторической науке течения более вредного и спекулятивного, чем норманизм,- своего рода многовекового наукообразного террора, унижавшего русский народ, искажавшего его историю! И пришла пора окончательно похоронить норманизм, так как за бесконечными спорами на эту тему исчезало куда более важное-историческая суть, подлинные задачи науки..
– А в чем она, эта суть, какие задачи?
– В том, чтобы, используя старый, новый и новейший археологический материал, индийские, греческие, римские, византийские, ватиканские, армянские, еврейские, английские, немецкие, болгарские, русские, скандинавские, арабские источники, мифы и литературу разных широт и меридианов, богатейшую символику и конкретику дошедшего до наших дней прикладного народного искусства, данные общеславянской истории в связи с историей сопредельных народов, антропологию, нумизматику, сфрагистику, геральдику, верования и сказания, восстановить подлинную историческую картину средневековой, древней и древнейшей жизни наших предков, с достоинством ввести ее в русло мировой истории, в просветление!

27

Меня особо заинтересовало слово "русь" в перечислении племен, со старейшинами которых Гостомысл согла- совал призвание Рюрика. Конечно, это могла быть новгородская колония западных славян, согнанных датчанами и немцами с родных мест в первой половине IX века. Только откуда все же могло взяться это слово, которым назвалась впоследствии наша великая страна с ее великой историей! До сего дня почти все исследователи выводят слово "русь" из иностранных источников. О близкозвучных этнонимах "руты" или "руги" мы уже говорили. Уточнюво II-III вв. н. э. меж балтами, славянами и германцами .жили какие-то руги. В V веке они зафиксированы на Среднем Дунае. Еще Тацит называл их "Reudignii". Ученые .возводя! это племенное имя к термину, означающему "корчеватели леса",-значит, руги занимались земледелием. Один автор предлагает взять за исходное понятие, образовавшее этноним "русь", слово "медведь", ибо оно во многих западноевропейских языках имеет общий корень "urs". Финны и карелы, далее, словом "руотси" называли дружинников у варягов. В смысловой основе этого тер.мина лежали понятия "весельные люди", "гребные воины", но он в равной степени относился к славянам и шведам! Есть в то же время исследования, выводящие имя нашей родины от днепровского притока Рось, и вся эта пестрота мнений дает повод новым и новым дискуссиям. Истина же, быть может, находится посредине,-Русь, Россия, исходное имя нашей родины, возможно, исторически сложилось из многих источников. В таком случае упрекать кого-то, в частности великого Нестора, в непатриотизме, норманизме и прочее-дело несерьезное, тем паче, что все эти гипотезы научно не подтверждены до сего дня и, возможно, это вообще пустой спор. Решаюсь высказать свою точку зрения на происхождение слова "русь", которая мне представляется достаточно конкурентоспособной.

Любознательный Читатель.

Интересно!
– На нее натолкнул меня замечательный ученый, великий словак Павел Шафарик-лингвист, диалектолог, этнограф, историк, знаток славянских древностей и языков. Родился он в 1795 году, окончил университет в Иене, учительствовал в Сербии, редактировал первый чешский иллюстрированный журнал, много занимался научными изысканиями в Праге в условиях противодействия австровенгерских властен, был цензором и хранителем библиотеки, терпел всю жизнь материальную нужду, нравственные утеснения, тяжело болел и незадолго до смерти, весной 1860 года, даже в отчаянии бросился во Влтаву. Павел Шафарик первым доказал, что славяне вместе с романскими и германскими народами внесли равноценный вклад в формирование европейской цивилизации, его работы сыграли исключительную роль в подъеме национального самосознания всех славянских народов. Он оставил большое научное наследие по славянскому языкознанию и истории, среди которых главное место по праву занимает его многолетний труд "Славянские древности", в котором, как писали тогда, "под пеплом древности" автору "удалось найти столько света, что не только история славян, но и их старых соседей - скифов, кельтов, германцев, сарматов, финнов и др.
– получила нежданную ясность и достоверность"... На его надгробии надпись: "Въ красных Mipa воспитал ся отъ юности своея..." Строго говоря, слова "реудигнии", "руги", "руты", "руотси" или "роксоланы", например, от которых производил имя наших предков Д. И. Иловайский, фонетически все же довольно далеки от слова "Русь", и в английских, например, средневековых источниках, начиная с XII века, вначале упоминалась Русия, Руссия, Руссы (Rusia, Riiisу sie, Russi), потом появилась Рутения (Ruthenia), которую, как писал в своей "Хронике" XII в. Роджер из Ховента, "мы предпочитаем называть Руссией"... А "рос" греческих и арабских авторов или "рус" латинских? От речки Роси или латинского слова "rus", означающего сельскую местность? Но ведь сельских местностей было множество в Европе, а наша родина издревле славилась городами. И уже в глубокой древности большое племя наших предков, если какая-то часть его действительно некогда обитала в крохотном бассейне Роси, скорее обрело бы этноним, связанный с магистральными причерноморскими рекамиДоном, Донцом, Днепром, Днестром, Дунаем. В названиях этих рек настойчиво повторяется звукосочетание "дн", все они даны каким-то одним древним народом, и мы скоро обратимся к нему, жившему на берегах северочерноморских рек пять тысяч лет назад, среди которого обнаруживаются явные следы и наших далеких предков...
– Даже?!
– Но вначале, пожалуйста, закончим тему о происхождении слова "Русь"... Люди Земли издревле жили в горах и пустынях, в тундре и джунглях, у морей или в степях, живут и сейчас. Русские же деревни чаще всего лепятся к рекам. Так же располагались и наши древнейшие поселения, из которых образовались позже первые русские города, все без единого исключения обосновавшиеся на реках. Река снабжала наших предков рыбой, пернатой дичью, самым лучшим бобровым мехом, обеспечивала добычливую охоту на диких копытных у бродов, звериных водопоев, речных обрывов, давала воду для приготовления пищи, омовений, полива садов и огородов, корм домашней водоплавающей птице и луговую траву для скота. И еще одно, очень важное,никаких дорог через леса в те времена не было, и река предоставляла легкий, идеально гладкий путь: летом по воде, зимой по льду. Река образовывала также естественную защиту на крутых, изрезанных притоками берегах... На реках и речных водоразделах издревле обменивались товарами соседи, по рекам шла и международная торговля, которая приносила доходы от пошлин, взимаемых с иноземных купцов. Реки давали выход к морям, на дальние внешние рынки. И наконец, особый разговор - о значении рек в военном деле. Имею в виду не только речные обрывы, на которых стояли феодальные замки и укрепленные города. У водных преград возводились системы Киевско-Переяславских крепостей, позже-феноменальные каменные Новгородско-Псковские крепостные линии. Наши предки умели также великолепие использовать привычную для них природную среду-реки, озера и болота-в открытых сражениях. Очевидно, это подсобное тактическое средство русы зналп с незапамятных времен, когда конных кочевников, прискакавших за добычей на земли наших предков-пахарей, встречали на бродах и переправах отчаянно сражавшиеся пешие воины. Далеко не всегда и по разным причинам река становилась помощником и другом, и мы, не забывая горьких уроков на Стугне, "Каяле", Калке, Сити, Пьяне, свято помним победоносные битвы на Днепре, той же Стугне, Западной Дв1п:е, Эмайыге, Неве, Чудском озере, Воже, Непрядве, Ворскле, Угре, Ведроше, Березине, Волге... Наши далекие предки обожествляли реку, и первое свидетельство о почитании славянами рек и водяных божеста (нимф) зафиксировано у византийца Прокопия в VI веке н. э. Нестор тоже писал, что в языческую эпоху мы вместо богов почитали реки, озера, источники. В другом средневековом русском сочинении сказано: "наша язычники клали требы озерам и рекам, ради немощи очныя умывались в кладезях и повергали сребреники". После крещения Руси долго еще свершались у рек языческие народные празднества. Из Стоглава: "сходились мужи и жены и девицы на ночное плещеванье и безчинный говор и на бесовские песни и на плясанье и скаканье"; "тогда к реце идут с великим кричанием, аки беси и умываются водою". В житии преподобного Нифонта есть некоторые подробности праздника: "бесы в виде человеческом, ови бьяху в бубны, друзии же в козице и в сопели сопяху, инии же возложиша на лица своя скураты и идяху на глумление человеком и, мнози, оставивше церковь, течаху на позоры", то есть на это зрелище... Так вот, Павел Шафарик поразил меня одной своей фразой, которой предшествовало утверждение, что в праславянском языке река называлась "руса" ("rusa"). Он писал: "Это коренное славянское слово, как общее существительное имя, уже осталось в употреблении только у одних русских в слове русло, означающем ложбину, русло реки, глубь, вир; но как собственное имя рек, городов и селений, более или менее близ них лежащих, употребляется почти у всех славян". И далее словацкий ученый привел двадцать топонимов, производных от корня "рус", в землях "русских, русняков (украинцев), поляков, чехов, словянов (словаков), босняков, сербов и болгаров". Попутно ищу в своих заготовках карточку с интересной выпиской из трудов знаменитого русского историка прошлого века: "Народное имя Рось или Русь, как и многие другие имена, находится в непосредственной связи с названиями рек. Восточная Европа изобилует реками, которые носят или когда-то носили именно это название. Так Неман в старину назывался Рось; один из его рукапов сохранил название Русь; а залив, в который он впадает, имел название Русна. Далее следуют: Рось или, Руса, река в Новгородской губернии, Русь, приток Нарева; Рось, знаменитый приток Днепра на Украине; Руса, приток Семи; Рось-Эмбах; Рось-Оскол; Порусье, приток Полиста и прочие. Но главное, имя Рось или Рас принадлежало нашей Волге" (Иловайский Д. Разыскания о начале Руси. М., 1882, с.70-71). Стоп! Ведь от того же праславянского корня "рус" образовано слово русалка, "нимфа" Прокопия! С древним культом ее связано множество языческих поверий. Русалки, шаловливые, прекрасные в своей наготе девы, могут соблазнить любопытного мужчину, защекотать до смерти или увлечь в реку и погубить. Они живут в речной глуби или мельничных омутах, в троицу качаются на ветвях деревьев, куда, задабривая их, женщины вешают пряжу и платки. Стоит девушке тайно сплести венок в лесу и бросить его на воду для русалки, та сразу же даст любимого. Поверья эти полны поэтического очарования и дожили кое-где до нашего времени. А вот и новые слова того же гнезда. Русалкино заговенье. Во времена В. И. Даля в первый день после христианского праздника - апостольского поста, или петровок, в селениях Нижней Волги "девки идут все толпою с песнями на Волгу, бросают венки, провожая русалку, чудовище, представляемое несколькими парнями, покрытыми одним парусом; впереди несут на шесте занузданный конский череп, позади идет дико наряженный погонщик". "...На Русалку, или Семик, девки крестят в лесу кукушку, кумятся, завивают венки, а на русальнице, русальной или русальской неделе, следующей за Троицей, с Духова дня (перед праздником Пятидесятницы) более в лес не ходят порознь, тут гуляют русалки". Привожу это просторное гнездо русских слов и понятий, чтобы показать, насколько прочно укоренились языческие верования и обряды, связанные с русалками, в нашем народе-они переплелись с церковными праздниками и живут на Руси почти тысячу лет после принятия христианства! Языческий обряд-весенние песни и пляски у реки,которые осуждали церковники, о чем мы говорили выше, назывались русалии. В житии святого Нифонта: "...нарекоша игру ту русалья". В. И. Даль собрал еще немало диалектных русских слов, производных от того же исходного корня "рус". Это руслень - "приполок за бортом, за который крепятся ванты", руси - "обруч, обогнутый сетью", русленый, то есть цеженый квас, руслина-быстрина, стрежень, русленик-цедилка,, руст; как говорят, что вода идет рустом, это значит, она идет потоком, струёй. А к слову русый, означающему цвет волос. Даль прилагает русскую присказку: "Руский народ русый народ". И еще В. И. Даль зафиксировал в своем словаре собственное имя Рус, объяснив его как "сказочное чудовище днепро.вских порогов"; величайший знаток русского языка, быта и верований не мог внести в свой словарь этого слова, не услышав его в народе! И от древнейших языческих времен осталось у русских мужское имя Руслан, памятное по пушкинской поэме; это звучное древнерусское имя входит в современные словари личных имен, и я сегодня знаю в Москве нескольких Русланов. Главным же путеводным словом для нас остается "русло", присущее только русскому языку образованное от корня "рус" с конечной русской флексией, очень распространенной в нашем языке; сравните: вес-ло, ветр-и-ло, корм-и-ло, тяг-ло, сус-ло, мы-ло, ора-ло, Яр-ило, мас-ло, точ-и-ло коромыс-ло и так далее. Приступим к главному. Великое множество племен л народов на земле назывались по месту их преимущественного обитания, многие отставшие в общественном развитии в зависимости от этого обстоятельства называют себя и до сего дня. Самоназвание приморских чукчей - ан калын ("морские жители"), эвенков-оленеводов и охотников-дункан ("жители сопок"), бедуины-значит "степные", "жители пустынь", селькупы-шёш куль ("таежный человек"), африканские тервины-"лесные", индейцы сенека-нунда-вэ-о-но ("великий народ холмов"), индонезийские батаки - "живущие на воде". А восточнославянские раннесредневековые поляне - это "жители полей", дреговичи - "жители болот", древляне - "жителя дебрей, лесов", однако различия существовали только для них самих, и все они с незапамятных времен селились вдоль рек... И вот я решаюсь высказать предположение, которое, как мне кажется, выдерживает требования исторической лингвистики, топонимики, истории, логики. Если "руса" - это "река" - извечное место поселений наших предков, с которой всегда был так тесно связан их образ жизни и верования, "рус" праславянский корень, образовавший такое большое гнездо слов только в русском языке. Рус - полузабытое мифическое днепровское божество, то обобщенный этноним "русы" или "руссы" - издревле значило "живущие на реках", "жители рек", "речной народ"...
– Но когда это - "издревле"? Ведь на Днепре славяне появились в V веке нашей эры, во главе с князем Кием!
– Это одно из глубочайших заблуждений, идущее от первого русского историка Нестора, очевидца возвеличения Киевской Руси, но ограниченного в своих знаниях о древности. К тому же у него нет дат. И гипотеза о том, что все славяне будто бы расселились с Балкан,- не более как гипотеза. Полностью согласен с выводом современного украинского исследователя А. П. Знойко: "Могучая Киевская держава IX-XIII вв. была только одним из позднейших фактов истории Руси (курсив мой.- В. Ч.), стародавняя же история и культура ее еще ждут широких исследований..." Наши отдаленные предки всегда жили на Днепре, они были автохтонами, то есть коренными жителями приволжских и причерноморских степей и прилегающих районов Европы. На Киевских холмах археологи находят целые клады римских монет I-IV вв. нашей эры - видимо, предки полян производили излишки собственных товаров для международной торговли. А Геродот, посетивший южнорусскую степь еще в V в. до нашей эры, писал о северных районах, где у "множества огромных рек" жили так называемые скифы-пахари, "которые сеют хлеб не для собственных нужд, а на продажу". Милоградская культура Среднего Поднепровья (VII-II вв. до н. э.), более поздние зарубинецкая и черняховская (II-V вв. н. э.) несли в себе немало элементов, доказывающих их славянскую принадлежность. И на протяжении тысяч лет здесь сохранялась непрерывная земледельческая традиция. Знать, и в самом деле "глубоки омоты днепровския"!
– Но не станете же вы уверять, что пять тысяч лет назад в причерноморских степях жили далекие предки славян, русских! Для этого очень смелого предположения нужны доказательства.
– Они есть, и смелость ни при чем, если речь идет о подлинно научном, объективном знании... Предыдущие страницы, кстати, были уже написаны, когда мне посчастливилось найти один старый сборник статей русских историков, археологов, ученых, любителей старины. В публикации профессора Ф. И. Кнауэра "О происхождении имени народа Русь" высказана интереснейшая гипотеза, ссылок на которую я не встречал. Автор пишет, что в древнеиндийских гимнах "Ригведы" упоминается мифическая река Rasa, "великая матерь", текущая па дальнем северозападе, на старой родине. А в "Авесте", священной книге древних персов, приписываемой самому Заратустре, говорится о реке Ranha, где живут люди без главарей, где господствует зима и земля покрыта снегом; позже у персов это река Raha, отделяющая Европу от Азии. Скрупулезным филологическим анализом исследователь доказывает этимологическое тождество этих названий с древним именем Волги - Ра, которое обрело впоследствии такие формы, как Рос у греков и арабов, Рось, Русь, Роса, Руса у славян. Последними топонимами были названы многочисленные северо-западные реки на новых местах расселения народа, вышедшего в глубокой древности на свои исторические пути с Волги, так же как другие древнеиндоевропейцы, переселившиеся с нее на дальний юго-восток, назвали один из притоков Инда именем той же реки-прародительницы Rasa. Автор считает, что "имя народа "русь" чисто славяно-русского происхождения" и "в точной передаче слова означает не что иное, как "приволжский народ" (Труды одиннадцатого археологического съезда в Киеве, 1899. М., 1902, названная статья, с. 1-19). Снова вспомним также компоненты главных гидронимов Причерноморья "дн". Реки Дон, Донец (Северский - большая, длиной более тысячи километров река), Днепр, Днестр, Дунай. Ученые пришли к выводу, что названия всех этих рек образовались от одного понятия, принадлежавшего древнейшему народу, что жил в этих местах с незапамятных времен.
– Неизвестно какому?
– Это были предки ариев, то есть индоевропейцев, чья прародина локализуется наукой в степном Поволжье н Причерноморье.
– Что значит арии?
– "Этноним арии,- пишет современный исследователь Я. В. Чеснов в сборнике "Этнографы рассказывают", выпущенном Институтом этнографии им. Н. Н. МиклухоМаклая (М., 1978., с. 26),-многие тысячелетия назад означал "пахари", а затем стал названием господствующего народа в древней Индии"... Возможно, добавлю, что между словом "арии" и общим в своей коренной основе для всех балто-славянских народов словом, означающим это исходное понятие, есть связь. Литовская, например, форма слова "пахать" - arti, ariu, в народном говоре "пахарь" - arijas, латышская - art, aru, сербскохорватская - орати, польская - огас, чешская orati, старорусская - орати и т. д. В Индии же слово aryia приобрело значение "благородный", "верный"... Так вот, если возвратиться к названиям северочерпоморских рек, то в древнейшем памятнике арийской культуры "Ригведе" слово "дану" обознагчает реку вообще. В поздних произведениях санскритской священной литературы, появившихся в Индии, это словореликт не встречается... Но вернемся к арьям (ариям) и "Ркгведе".
– Сразу множество вопросов! Что такое "Ригведа"? Когда и где она написана? Какое отношение имела древкейшая индийская литература к Причерноморью? Какая вообще может быть связь между народами, столь отдаленными исторически, и районами, столь отдаленными географически?
– Веды - памятники древнеиндийской литературы, написанные еще до возникновения буддизма. Переводится слово "веды" как "знание", и мы вспомним к месту русские слова, образованные от того же древнейшего первокорня,- "весть", "ведать", "ведомости", "ведун", "ведьма", "ведомство", "известия". "Ригведа", "веда гимнов"- колоссальный, по объему превосходящий Илиаду и Одиссею, вместе взятые, сборник лирико-мифологических священных песен, созданный в районе Афганистана Пенджаба в последней четверти II тысячелетия до нашей эры арьями-скотоводами, которые переселялись в Индию на протяжении примерно пяти столетий.
– Откуда?
– Из степной и лесостепной зоны Восточной Европы, с междуречий Волги-Дона-Днепра-Днестра, где в III тысячелетии до нашей эры сложилась индоиранская, или арийская (индоевропейская), языковая и культурная общность. Арьи тесно соседствовали или даже составляли близкородственную общность с протобалто-славянскими племенами. Одно из главных научных подтверждений этого факта - поразительное сходство санскрита ведических арьев со славянскими, особенно восточнославянскими языками-по основному лексическому фонду, грамматическому строю, роли формантов и множеству других частностей. Об этом написана тьма исследований, но мы вынуждены ограничиться несколькими наиболее показательными примерами. Санскритское nabha, nabhaca - это место обитания богов, пространство, несущее солнце и облака, рождающее зной и дождь, имеет соответствия во многих индоевропейских языках, но наиболее близко этому понятию русское "небо, небеса", выраженное в удивительно сходной лексической форме. Ученые, давно также сопоставляют санскритсковедическое "bhaga" (милостивый бог, покровитель, добрая судьба) со славянским словом и понятием "бог". Архаичные верования, мировоззренческие понятия и слова, их выражавшие, держались, очевидно, прочнее других, поэтому мы продолжаем. Персонифицированная божественная надмирная сила в санскрите обозначается словом "дева" - от ведического "div", что сопоставимо со славянским "диво", и вполне может быть, что полуторастолетние споры филологов о том, кто такой "див" в "Слове о полку Игореве" ("Дивъ" Екатерининской копни), который "връжеся на землю" после поражения князя Игоря, когда-нибудь завершатся этим сопоставлением... А вот еще два очень интересных примера из той же, как говорится, "оперы". "Агни - бог огня"... Неисчислимое множество гимнов вед посвящено Агни и его ипостаси... Все жертвенные ритуалы, начиная с ведических времен, проводятся перед огнем... В русском язычестве были широко распространены "моления огневи" под овином, возжигание купальских костров и другие обрядовые действия, связанные с культом огня. Запреты осквернять огонь разными "нечистыми" предметами традиционно соблюдаются многими старыми людьми и в наши дни... Почти без изменений остается, например, в Югославии тот метод добывания "живого огня", о котором рассказывается в "Рягведе": "Агни породила счастливая древесина для трения", "добывайте трением, о мужи, провидца недвуличного..." В Югославии же в мае проводят праздник "живого огня", называемый "прогоница". По древнему обычаю, в этот день скот для защиты от болезней прогоняют между двумя кострами, зажженными от "живого огня"... В обряде добывания огня имеют право участвовать только мужчины, которые вручную трут один брусок дерева о другой до появления искры, от которой зажигают солому, а от нее обрядовые костры (Гусева Н. Р. Индуизм. М., 1977, с. 79). Добавлю, что литовцы и уничтоженные немцами пруссы, чьи далекие предки, близкородственные древнейшим балто-славянам, по основному своему языческому верованию были огнепоклонниками. А в русском "Слове Христолюбца" засвидетельствовано следующее языческое моление: "Огневе молять, зовуще его Сварожичемъ". Сварог почитался и западными славянами, как одно из верховных божеств, а многозначно-е санскритское svarga - идущий (пребывающий) в свете, сияние, небо, небесный свет. Сын Сварога Дажьбог, упоминаемый, как известно, в "Слове о полку Игореве",- это Dah-бог, "сияющий" бог; по словам русского летописЦа, "Солнце-царь, сын Сваротов еже есть Дажьбог". Напомню также, что в Индия одним из древнейших культов, перешедших в индуизм от арьев, был и остается культ рек и воды, что у арьев и славян существовал одинаковый обычай захоронения погибшего воина с его конем, что славянский культ рода, настолько древний, что его истоки невозможно датировать, имел параллели в арнйско-яндуистских культах, а на Дону и Днепре найдено много статуэток, изображающих богинь-матерей, относящихся к эпохе энеолита. Скульптурные же изображения многоглавых индуистских богов, в частности пятиглавого или-позже-четырехглавого Вишну, имели поразительные соответствия в культовой скульптуре славян, Кроме каменного четырехликого Збручского идола, были, как мы уже зааем, миогогл-авые боги у славян, живших на острове Рюген (Руян) и балтийском побережье. По свидетельствам Титмара Мерзебургского, Саксона Грамматика, Адама Бременского и других очевидцев, живших в XI-XII вв., Световит в Арконе-это "большой, превосходивший рост человеческий, кумир, с четырьмя головами". Саксон: "В другом городе острова Руяны - Корениц-е было три храма, из которых в одном стоял громадных размеров истукан бога Руневита, о семи лицах, семь мечей в ножнах было привязано к его боку на одном поясе... В другом храме находился идол Поревита о пяти головах, и в третьем - идол Поренута о четырех лицах, а пятое лицо было на груди". "Важнейшим в Поморском крае был Триглав, истуканы которого находились в Штетине, Волыни и других местах". В Браниборе (Бранденбурге) тоже был трехглавый идол... И ученые не сомневаются, что именно арьи принесли в Индию основу верований, из которых развился индуизм.
– Но ведь Индия - страна древнейшей земледельческой культуры, и, может быть, пришельцы усвоили то, что уже было?
– Нет. Индийские историки и археологи Д. Д. Гасамби, С. К. Дикшит и другие пришли к выводу, что именно арьи привнесли в Индию коневодство и железную металлургию, а советская исследовательница Н. Р. Гусева, на книгу которой мы ссылались, прожившая в Индии несколько лет, изучая индуизм, утверждает, что "арьи принесли с собой свои религиозные представления, нормы обычного права и социально-этические установления... распространяли в Индии ведизм и воспринимали многие элементы культуры и религии местного населения", хотя "наука пока не располагает точными сведениями о религии доведического населения Индии, так как до сих пор не прочтены письмена на печатях цивилизации долины Инда (или цивилизации Хараппы)".
– Хорошо, но подойдем к теме с другой, так сказать, стороны - можем ли мы говорить о славянах III тысячелетия до нашей эры?
– Можем! Советская исследовательница Т. И. Алексеева долгие годы изучала антропологический материал и первой в истории науки пришла к выводу, что "формирование черт, присущих древним славянам, относится к глу- бокой древности, во всяком случае к III-II тысячелетиям до нашей эры" {Алексеева Т. И. Славяне и германцы в свете антропологических данных.- "Вопросы истории", 1974, № 4, с. 60). Может быть, арьи, то есть "пахари", а позже, несомненно, "скифы-пахари", были земледельческим праславянским населением лесостепной и степной зон Причерноморья.
– А что в этой работе говорится об антропологических данных славян и германцев?
– Т. И. Алексеева, комплексно рассматривая многочисленные антропологические данные, сближает ряд славянских племен с балтийскими, находя одновременно большие разграничения с германскими: "В ряду колебаний этих соотношений германцы и восточные славяне занимают диаметрально противоположное положение". Кстати, Т. И. Алексеева установила, что славяне впервые вступили в контакты с германцами не ранее начала нашей эры, а бодричи и новгородские словене принадлежали к одному антропологическому славянскому типу.
– Минутку! Если арьи, ушедшие в Индию, были степными скотоводами, а оставшиеся арьи - земледельцы - частично, может быть, предки балто-славян, у которых оказалось с арьями столько языковой и культовой общности, то это мы, а вовсе не немцы, вроде как бы арийцы!
– Только нельзя на этих или каких-либо других научных разысканиях строить какие бы то ни было расистские концепции. Немецкие фашисты пытались создать свою националистическую расовую теорию, согласно которой только немцы были якобы прямыми потомками ариев, настаивали на своей "чистоте расы", особой "избранности" немецкого народа, считали все другие народы умственно и физически неполноценными и этой антинаучной демагогией попробовали оправдать захватнические войны, бредодые- плацы, уничтожения других народов, генетического ".улучшения" человеческой породы. Мы знаем, чем все это кончилось... Подытожим: последние достижения науки говорят, что индоевропейская общность формировалась в степях юго-восточной Европы, и данные археологии, которая относит это время к периоду так называемой срубной культуры, а также данные сравнительной лингвистики, этнографии, антропологии, истории позволяют сделать вывод о несомненной общности того большого этнического массива, в котором будущие ведическне арьи-скотоводы соседствовали с праславянами-пахарями. Только никаких, повторяю, расовых концепций строить на этой базе нельзя...

28

Вятичи еще долго не могли примириться с поражением. Поклонялись своим языческим богам; христианство сюда проникало с трудом. Есть летописное известие, что вятичи убили миссионера Киево-Печерского монастыря Кукшу это произошло в 1113 году, то есть через сто двадцать пять лет после киевского крещения Руси! И Владимиру Мономаху, как и его прадеду и тезке, пришлось дважды собирать войско, чтоб снова привести в покорность это мужественное и сильное племя, о чем он сам пишет в "Поучении": "А въ вятичи ходихом по две-зиме на Ходоту и на сына его". В 1154 году сам Юрий Долгорукий протянул было сюда руки, однако не вышло: "Пришедшю же ему в Вятиче и ста, не дошед Козельска",- должно быть, крепость эта была действительно серьезным препятствием, если он решил не штурмовать ее и вернулся назад. Козельск рос, богател со временем, а его крепость становилась все неприступнее. В 1223 году Мстислава, казненного на Калке Субудаем, летопись именует князем козельским и черниговским - видать, среди множества городов Северской земли княжеский домен Козельск числился тогда не последним, а вскоре этот город стал центром удельного княжества Козельского. Потом 1238 год с его великой бедой, пришедшей из Великой Степи, но с противоположной от этой степи стороны... Снова стою у Козельского креста. Интересно, какое имя носил бог, из коего сделан этот крест,-Дажьбога, Перуна, Хорса, Стрибога, Смарьгла, Ярилы, Купалы, Велеса, Мокоши, Чура, Морены, а быть может, самого Рода или самой Берегинн? Ах, как мало мы знаем о своем древнейшем прошлом, словно бы. стесняемся его, хотя учим школьников разбираться в сложнейшей иерархии языческих средиземноморских богов... Этот грубый крест, в который превратилось козельское ритуальное изваяние, долго выполнял, наверное, роль лоцманского знака над порожистым участком Жиздры. Такими крестами, установленными на видных местах, наши предки издревле столбили приметные точки рельефа, сухопутных или водных путей. Снова вспоминаю летописный Игнач крест, до которого доскакала орда Селигерским путем, вспоминаю Лопастицкий с княжеским знаком, Стерженский с надписью, Нерльский, многочисленные более поздние кресты на сибирских реках, горах и перевалах. Кстати, крепость на жиздринских бродах была экономически и стратегически важной еще и потому, что через нее по водоразделу, наверняка проходила в средневековье летняя дорога, связывающая восточные районы северных княжеств с югом, со степью, а также торный зимник по хлебородным местам к Козельску и далее на Карачевстолицу большого северского удела, от коего отпочковался козельский. Крест многое мог бы рассказать, только камни, к сожалению, говорить не умеют...

Не перед камнем стою, а перед глубокой многовековой тайной! Победоносное степное войско было сковано железной цепью организации и послушания, умело применяло новейшую осадную технику, обладало огромным опытом штурма самых неприступных твердынь того времени, руководилось поседевшим в жестоких боях главнокомандующим и - сорок девять дней штурмовало деревянный лесной городок, семь недель не могло взять Козельска! По справедливости Козельск должен бы войти в анналы мировой военной истории наравне с такими ратоборческими гигантами, как Троя и Верден, Смоленск и Севастополь, Брест и Сталинград. В годы Великой Отечественной войны героически сражалась с фашистами и древняя земля вятичей. Прифронтовые белые снега и черные пепелища поливались алой солдатской кровью, а в немецких тылах поднимался на врага народ-богатырь. Страна вскоре услышала о маленьком городке Путивле и председателе его горсовета Сидоре Ковпаке, который со своим партизанским отрядом свершил беспримерный рейд по фашистским тылам протяженностью десять тысяч километров, уничтожив сорок вражеских гарнизонов. В верховьях Жиздры людиновские парни и девчата создали диверсионную группу мстителей, грагически погибшую вместе со своим вожаком Алексеем Шумавцовым, который посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза, а четверо его сподвижниковАнатолий Апатьев, Александр Лясоцкий, Антонина и Александра Хотеевы - награждены орденом Ленина. А недавно под стекло моего письменного стола ненадолго легла необыкновенная историческая реликвия с того самого деснянско-окского водораздела, который в древности делил не только воды, но и северян с вятичами. В этом районе ближайшего немецкого тыла сохранялась Советская власть, работали окружком и райком ВКП(б), действовало много партизанских отрядов. Одним из соединений командовал Виктор Алексеевич Серебряков, отец московского поэта и моего друга Геннадия Серебрякова. В отрочестве крестьянский парнишка из-под Палеха Виктор Серебряков воевал в дивизии Чапаева, позже стал кадровым военным и войну встретил на границе. Раненный в обе ноги, он долго отлеживался в крестьянском чулане, а потом на самодельных костылях два месяца шел по тылам к фронту. В окрестностях Дятькова нашел партизан, и они, несмотря на предъявленные документы и сохраненную нашивку со шпалой, посадили Серебрякова для пробы за пулемет. Позже Серебряков стал командиром одного из отрядов, потом начальником штаба партизанской бригады. Погиб он в мае 1943 года в тяжелом бою с карателями... В лесу выходила газета "Народный мститель", о которой стоит рассказать. Один из ее номеров - за 20 августа 1943 года-лежит под стеклом моего письменного стола. В четырехполоске небольшого формата все как положено: передовая, сводки с фронтов, клишированная рубрика "По родной стране". А вот сообщение об уничтожении фашистами города Жиздры: "Бесформенные груды кирпича да кучи пепла - это все, что осталось от красивого, хорошо знакомого многим из нас города Жнздры. Фашистские изверги, отступая под могучими ударами советских войск, полностью разрушили город-все деревянные дома сожгли, а каменные здания взорвали. Варвары разорили и уничтожили школы, библиотеки, больницы, кино, разрушили и взорвали все водоемы и колодцы... Многих жителей Жиздры и окрестных деревень фашистские работорговцы угнали на каторгу в Германию, а их имущество разграбили". Третья полоса - партизанская. Рассказывается об уничтожении автоколонны врага, взрыве моста, диверсии на перегоне железной дороги, смелом разведчике П.- все фамилии тут зашифрованы. На последней страничке карикатура, краткая информация о действиях партизан Югославии, Греции, Бельгии и Франции, заметка о разоблачении шпионки, подосланной фашистами в партизанский район, и "Письмо с фашистской каторги" семнадцатилетней девушки к матери, которая, очевидно, передала с;-о в партизанскую редакцию: "Здравствуйте, милая мамочка! От вас нет писем. Не знаю, что и подумать. Вы, конечно, живете плохо. Мама! Продай все мои вещи и купи себе хлеба. Не береги ничего для меня. Долго я едва ли выдержу. Очень ослабела. Работаем мы у барона Ф. Работаем кошмарно. Болят все суставы. Иногда с работы меня ведут под руки мои подруги. Мы стонем, как старухи, от боли в пояснице. В дождь, холод и жару работаем целый день с раннего утра и до захода солнца. Живем в барском сарае, под замком, с решетками на окнах. У нашего барона Ф. работает 70 человек-девушки из Чернигова, из Вязьмы, из Петергофа. Много среди них студенток и 10-классниц. Все мы тоскуем по родине. Мама! Помнишь, как я мечтала быть врачом или артисткой? Я об этом не могу вспомнить без слез..." Все это было, дорогой читатель, если учесть глубину нашего путешествия в прошлое, совсем недавно... Конечно, газете этой место в музее, и когда я, получив ее, позвонил директору Государственного. Исторического музея Левыкину, он помолчал и произнес с заметным волнением в голосе: - Что-то не верится.
– Да нет, Константил Григорьевич, вот она, передо мной, и я вам ее, конечно, передам.
– Будем очень благодарны. И немедленно в основную экспозицию! А знаете, я ведь освобождал те места и был там ранен... Только, пожалуйста, сберегите эту драгоценность!.. И я снова почувствовал, что Левыкин волнуется. Еще бы! Coxpaнились, наверное, тысячи экземпляров партизанских газет времен второй Отечественягой, войны, но такой нет даже в главном Историческом, музее страны, хранящем миллионы, бесценных экспонатов, в том числе, скажем, знаменитый турий рог из черниговской Черной Могилы. Дело в том, дорогой читатель, что этот экземпляр "Народного мстителя" был напечатан на бересте! Размер небольшой - примерно сорок на тридцать сантиметров в развороте, но все же вместилось на четырех полосочках тринадцать заметок. Береста сохранила свою белизну, и на ней прекрасно отпечатались не только буквы, но и клише, и лишь в тех местах, где были зачернения от старых сучков да пленочные отслоения, часть слов не читается. Зато изумительная по качеству печать на желтоватой заболонной стороне! Каждая буковка вдавилась, как в древних новгородских, смоленских и витебских берестяных грамотах, и заполнилась навеки типографской краской... Сохранил эту необыкновенную, быть может, в своем роде единственную за всю историю печатного дела газету партизанский печатник Петр Федорович Кирюшнн, адрес которого мне дал Геннадий Серебряков. Я написал ему и вскоре получил ответ:

"Уважаемый В. А.! Коротко отвечаю на Ваши вопросы. Родился я в 1921 году, работаю в Дятьковской типографии с 1937 года и по настоящее время. В начале Отечественной войны я, как опытный печатник, был забронирован для дальнейшей работы по выпуску районной газеты, а после оккупации нашего района зачислен в партизанский отряд для организации подпольной типографии, где и работал до освобождения наших мест от гитлеровцев. В лесной партизанской типографии мне пришлось налаживать полиграфическое оборудование, обучать новые кадры, освоиться в тяжелых условиях землянки, приладиться набирать, верстать и печатать газету с оружием в руках, таcкать ее тираж на плечах под обстрелом, бомбежкой - всего не перескажешь. Весной 1943 года после ожесточенных боев, враг оттянул от фронта большие силы на уничтожение партизан - у нас кончилась бумага, самолеты с Большой земли не могли ее доставить, хотя газета была в тот момент нужна, как воздух. Я, молодой коммунист, понимал, какая сила заложена в печатном слове, но выпустить газету не мог. И вот вышел из землянки, закурил и задумался - что же предпринять? А вокруг стоят и белеют березы, чистенькие такие! Подошел я к первой из них, посмотрел на нежную, белую, как бумага первый сорт, кору, и вдруг меня осеняло - не попробовать ли? Осторожно сделал надрез, и молодая кора хорошо сошла. Я прибежал с нею, свеженькой и сыроватой, в землянку, примерил к сверстанному ранее набору, положил на печатный станок и тиснул. Вышло отлично! Тут же понес газету секретарю окружкома ВКП(б) Туркину С. Г., тот, конечно, одобрил и сразу повеселел. Все, кто был в то время свободен, пошли с ножами и то порами в березняк, и мы тут же напечатали этот номер. За ним другой. Тираж был небольшой, до 50 экземпляров. Распределялась газета по отрядам и среди населения разведчиками Сизневым В., Панковым Т., Лукашевой Т. и другими. Шла газета в пять районов, оккупированных немцами, которые были вокруг нас. Один из первых номеров "Народного мстителя" на березовой коре самолетом переправили в Москву и показали Сталину. И. В. Сталин сказал, это хорошо, что нашли выход из положения и не сорвали выпуск партизанской газеты, но враг может подумать, будто у нас нет бумаги. Бумагу прислали. Газета малым форматом выходила три раза в неделю, большим - один раз. Конечно, не я один выпускал "Народный мститель", у нас был целый коллектив. Первый наш редактор Кустов Е. А. погиб в 1942 году, секретарем был Лугин П. А. Дальше - наборшик-печатник Новиков И. С., радиотехник Пискунович В. С., художник Скрипник, инициалы не помню, и я, старший по типографии, - наборщик, метранпаж и печатник... Высылаю Вам подлинник газеты "Народный мститель" на бересте № 75 (237) за пятницу 20 августа 1943 года. П. Ф. Кнрюшин. 20 июня 1979 года". Наверное, боевые отличия у Петра Федоровича Кирюшина есть, а я рассказал моим читателям о его газете к о нем, чтоб скромный человек этот к выходу на пенсию получил еще одну награду-общую нашу признательность, кстати; каждый может сейчас посмотреть эту газету в Государственном Историческом музее.

...Из прошлого разных эпох наплывают имена и события, беспокоят память; так и должно быть, потому что память, связующая все со всем, помогает жизни находить ее главный вектор. Поднимаюсь рано, до восхода солнца. В одиночестве брожу по остаткам козельских валов, стою над глубоким рвом, по дну которого медленно перетекает из долины - Другусны к Жиздре слоистый туман. Удивительное зрелище являет собою Козельск ранним туманным утром! Долины Жиздры, Другусны, Клютомы и Орденки запечатала белая пелена, сокрыла и Оптину пустынь, и Нижние Прыскн, а поверх нее, словно из древнего туманного небытия, подымается легендарный город на мысу. Воздадут ли далекие забывчивые потомки должное героизму его, вспомнят ли великие муки этого обыкновенного русского городка, пережившего, как и достославный Topжок, множество междоусобных войн и опустошительных нашествий иноземцев? После уничтожения весной 1238 года Козельск возродился, а потом враги всегда приходили сюда на кровавую грабительскую жатву осенью. "Объятый странным ужасом", как писал Карамзин, бежал от рубежей московской земли осенью 1480 года крымский хан Ахмет, Сражение на Угре навсегда покончило с многовековой угрозой нашествий с юга, и хан Ахмет в бессильной ярости разграбил и дотла сжег первый попавшийся на обратном пути русский город - Козельск. А 7 сентября 1610 года, по словам старорусской хроники, "пришли из стана Сигизмунда вольные люди, в два часа овладели Козельском; погибло семь тысяч жителей; увели в плен воевод, бояр... Разграбили добро и ушли, предав пламени город". Тревожные дни пережил Козельск в октябре 1812 года, когда полчища Наполеона, покинув Москву, потянулись по Старой Калужской дороге. Городок этот вместе со всем югом России спасли тогда полководческий гений Кутузова, беззаветная храбрость его солдат и офицеров. Знаменитым фланговым маневром русские войска перерезали врагу путь на Калугу и Козельск, разбили корпус Мюрата под Тарутином, много раз брали и сдавали Малоярославец, но все же повернули разноязычную европейскую орду через Боровск, Верею и Можайск на Вязьму и Дорогобуж - по Старой Смоленской дороге к заснеженным берегам Березины. 8 октября 1941 года в Козельск ворвалась с запада неистовая бронированная орда гитлеровских убийц, разрушителей и грабителей. За восемьдесят один день оккупации города и района фашисты расстреляли и увезли в рабство множество людей, разрушили стратегически важную железнодорожпую станцию, все мосты, заводы, склады, школы, библиотеки, клубы, церкви. Приведу только реестр их сельскохозяйственной "добычи". Гитлеровцы отобрали у окрестных колхозов и населения 8550 лошадей, 5249 коров, 2129 свиней, 4637 овец, 19860 домашних птиц, вывезли 19750 центнеров зерна, 11530 центнеров картофеля, 21150 центнеров фуража. Документы хранят с тех дней и один микроскопический факт, достойный, однако, презрительного внимания Истории: доблестные воины богатой и сильной европейской страны, умножая свои военные трофеи, "изъяли из детских яслей пятнадцать детских рубашек и двенадцать метров мануфактуры". Все можно нажить и построить, все восстановить и приумножить соединенными усилиями природы и человеческих рук, но никогда и ничем не искупятся слезы матерей, вдов и сирот, ничем не заполнятся в человеческом роду пустые, расширяющиеся с каждым поколением клинья, идущие в вечность от каждого безвременно погибшего!... И память снова и снова возвращает меня в Козельск средневековый, к часам, дням и неделям его беспримерной обороны весной 1238 года. Сегодняшний Козельск - обычный райцентр с одно- и двухэтажными старыми и новыми домами и домишками, деревянными и каменными. От домонгольскпх времен, конечно, ничего не сохранилось. Культовые сооружения обычно крепче других построек стоят против времени, и было когда-то в Козельске ни много на мало, а сорок церквей, из которых уже к началу XVIII века осталось только три. Осмотрел я мощные своды самой старой (1620 года) церкви Воскресения, под которыми сейчас городская хлебопекарня, а снаружи даже не признать, что тут такое было или есть; полюбовался отличной сохранностью и статью Никольской, с грустью взглянул на руины церкви "(Сошествия святого духа в виде голубя" - в меня целиком захватил тот воображаемый Козельск, что стоял здесь весной 1238 года...

Конечно, это была крепость, и крепость по тем временам первоклассная, не только не уступающая крепостям стольных городов, но и превосходящая их по своей обороноспособности, если даже судить по ее останкам... Третий день хожу по крепости, пересекаю из конца в конец, меряю шагами, спускаюсь и поднимаюсь, в двух местах грузик на нитке сбросил в пустоту и завязал узелки, чтоб дома поточней промерить вертикали. Ночами плохо спалось - мерещилась необыкновенная эта цитадель, яростная битва у ее главной стены, вспоминалась туманная наша древность и не такое уж давнее средневековье с их особыми способами защиты родных земель, не уступающими друг другу по своей эффективности, инженерной изобретательности, титаническим трудовым вложениям и непомерным расходам, говоря по-современному, на военные нужды...

Давно, между прочим, спрашиваю себя - зачем древний период развития нашей государственности, экономики, литературы, архитектуры, языка, военного искусства продлевается вплоть до XVII века, хотя в истории других народов мы обычно числим целое тысячелетие средневековья? Уверенно пишем, например: "Авиценна, великий ученый-энциклопедист средневекового Востока, родился тысячу лет назад". Для Западной Европы средние века начинаются с краха Западной Римской империи (476 г. н. э.), кончаются открытием Америки (1492 г.). Почему же для нас открыт другой счет? Рука многих ученых авторов ныне почти автоматически выводит слова: "в древнюю, допетровскую эпоху...", "с реформами Петра закончилась наша древность", "древнерусский князь Ярослав Мудрый" и так далее. Стало, так сказать, модным выносить слова "Древняя Русь" применительно к русскому средневековью в заголовки книг и статей. Сборник Е. А. Рыдзевской, например, назван составителями "Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв.", а ее замечательную статью, написанную в 1939 году и условно названную автором "Русь и варяги", безусловно переименовали так: "О роли варягов в Древней Руси", и я оставляю на совести человека, проделавшего этакое, вопрос о его научной корректности... Приходится вообще удивляться, как легко и незаметно прилагательное, определительное слово превратилось в часть составного существительного, в имя собственное. Энциклопедические словари последнего времени дают отдельную статью-толкование "Древняя Русь", хотя никогда не существовало страны или государства под названием "Древняя Русь", как не было государства или страны, называемой, например, Древняя Франция, Древняя Польша или Древняя Монголия. А вот книжная новинка на моем столе - только что вышедший солидный академический том "Степи Евразии в эпоху средневековья" (М., 1981), рассказывающий, по археологическим данным, о культуре кочевых народов с V по XIII век нашей эры. В этой серии выйдет и том, посвященный нашим предкам, но с привычным, очевидно, "сдвигом по фазе" - археологические находки IX-XIII веков будут отнесены к эпохе "древности", а не средневековья. Время на земле для всех ее обитателей текло одинаково, и мы, будто бы вступившие из древности сразу в новое время, по чьей-то недоброй воле вдруг попадаем в число народов отсталых и второстепенных, хотя, бесспорно, имели, как и все другие, свое средневековье и свою подлинную древность. Не отношу к нашей древности ни черниговский Спас, ни княжение Ярослава Мудрого, ни "Слово о полку Игореве", ни Козельскую оборону, ни Куликовскую битву, ни храм Василия Блаженного, потому что все это принадлежит, если исходить из общей-то мерки, к средним векам общечеловеческой и русской истории. Не знаю, какими событиями отграничивают этот период в странах Востока; если же необходимо подчеркнуть своеобразие русского средневековья своеобычность исторического пути всегда отличала один народ от другого! то можно было бы условно принять нам свои великие вехи, отмечающие такое календарное понятие, как "средние века". Средневековье наше завершилось, очевидно, приращением к могуществу Русского государства Сибири, древность же не началась, а, наоборот, закончилась основанием Киева в V веке! Мы, правда, пока не располагаем собственными письменными свидетельствами о древнем, до-киевском, периоде своей истории, но это совсем не значит, что его не было; если б не было его, то не было бы ни нашего средневековья, ни нового времени... Век от века вытесняли друг друга на южных рубежах древнеславянских расселении скифы, сарматы, готы, гунны, авары. Это были многочисленные и воинственные народы, сметавшие на своем пути все. Скифов, которых не могли победить даже могущественные персидские цари, разгромили сарматы, что стали в свою очередь жертвой свирепых готов, не раз запускавших острия мечей в нутро самой Римской империи. Готы долго казались непобедимыми, но вот из глубин Азии ворвались в северное Причерноморье гунны. Они пронзили всю Евразию, подошли к Константинополю и Риму, потерпев первое серьезное поражение в 451 году далеко на западе - до Лютеции, Прапарижа, Атилле оставалось сделать всего два конных броска...

И вот перед нами во всем своем величии тайна нашей глубокой древности почему ни сарматы, ни готы, ни гунны не тронули богатого, земледельческого и ремесленного Поднепровья?.. Что за сказочные богатыри там жили, каким богам поклонялись, на каком языке говорили? Жили там тогда примерно такие же люди, как мы с вами, даже в среднем пожиже комплекцией, поклонялись, подобно древним грекам, властелинам неба, богам земли, воды и плодородия, покровителям ремесел, домашних и диких животных, верили в домовых и русалок, как другие верили в гномов, эльфов и сирен. Итак, каким образом смогли уцелеть наши далекие предки в той древности, когда бесчисленные орды завоевателей уничтожали без следа целые народы и растворяли в дыму истории даже память о них? Н. В. Гоголь, размышляя о гуннском, самом страшном из нашествии, писал: "Великий аванпост Европы занят был, как мы уже видели, владычеством Готов. Их многочисленный племена и покоренные ими народы были передовыми ея стражами... И Готы, те Готы, которые считались непобедимым ея оплотом и силою, уступили перед ними. Это так и долженствовало быть. Тайна азиятского многочисленного набега была совершенно неизвестна Готам. Если б они знали, что азиятское нападение более всего страшно силою перваго порыва, что уменье долее противостать ему и продлить битву одни только могут выиграть... Впрочем, надобно сказать и то, что нужно было иметь нечеловеческую храбрость и крепость духа, чтобы выдержать первый напор Гуннов". Истинным аванпостом Европы, однако, были в те древние времена не готы, а наши предки, которые не только знали тайну "азиятского многочисленного набега", но и сумели противопоставить ему, кроме храбрости и крепости духа, свою тайну, особую в ратной истории народов земли препону. И давайте прервем на секунду нашу всеобщую спешку сегодняшней разнообразной жизни, в которую далеко не всегда входит помогающая нам история, да поклонимся киевскому математику Аркадию Сильвестровнчу Бугаю за его двадцатилетние труды, нс имеющие, правда, никакого отношения к основной специальности этого человека. Сокровенная тайна впервые было приоткрылась около века назад, потом ею почему-то перестали интересоваться, и только в наши дни А. С. Бугай со своими добровольными друзьями-помощниками занялся доскональным изучением необыкновенной системы обороны, созданной "скифами"-пахарями, которые, как доказывают крупные современные ученые, были предками восточных славян, живших на пограничье Великой Степи в эпоху подлинной нашей древности. В основе этой системы был мощный земляной вал, обращенный фронтом к степи, с глубоким рвом у подножия. Остатки таких сооружений доныне сохранились во многих областях Украины, и народ издревле зовет их Змиевыми валами. То едва заметное, извивающееся среди полей возвышение, то протянувшаяся на многие километры гряда с ярко выраженным рвом у южной подошвы, то внушительные даже сейчас двенадцатиметровой высоты искусственные земляные поднятия. Один из валов, обследованный А. С. Бугаем, расположен на юге Киевской области. Поперечник основания-двадцать метров, теперешняя высока-до девяти, а гребень скрывается по обе стороны за Горизонтом. В толщу вала древние фортификаторы закладывали обожженные бревна, и современные методы радиокарбонного анализа древесного угля позволили определить точную дату сооружения - 370 год нашей эры. Именно в этом году гунны ворвались в Крым и стерли с лица земли Боспорское царство вместе со столицей Пантикапеей. В иных местах валы тянутся параллельно друг другу, смыкаются с соседними системами, образуя неприступные, гениально простые, хотя и очень трудоемкие в строительстве защитные линия. Степная конница была бессильна прорвать их! Наездник не мог с ходу преодолеть рва и крутяка над там, а спешившийся степной воин терял все свои преимущества перед защитниками, которые не боялись и длительной осады. Степняки, впрочем, тогда вести ее не умели да и не могли - нужны были подсобные орудия, постоянный корм и вода для основных и запасных коней. Если же подножный корм в округе мгновенно стравлялся-вытаптывался и не текли речки, на суходоле не росло леса и неоткуда было пригнать рабов, которые могли бы соорудить осадные лестницы, то не лучше ли было повернуть морды коней туда, где таких неодолимых препятствий не встретится и не будет этих яростных бородатых воинов, ощетинившихся на гребне вала копьями, длинными крючьями, поднявших мечи, увесистые дубины и натянувших сильные луки с меткими стрелами на тетиве? Когда же, загромоздив ров трупами лошадей и людей, степняки все-таки прорывались на вал, за ним нежданно возникала другая оборонительная полоса, взять которую было еще трудней из стесненного, простреливаемого врагом пространства. А. С. Бугай обследовал около семисот километров валов, обнаружил в одном месте фортификационную систему, по крайней мере, из шести параллельных земляных преград, определил тем же раднокарбонным методом дату сооружения самого древнего вала длиною в тридцать километров и прикрывавшего когда-то большое пресное озеро... Как вам, дорогой читатель, это ни покажется удивительным, вал тот, входящий в четырехрядную их систему, был насыпан в 150 году до нашей эры! Историки помогают установить, что древнейшим из датированных к настоящему времени валов поднепровские славяне защитились от сарматов, только что покончивших тогда с многовековыми хозяевами Великой Степи - скифами. Найдены также валы, предотвратившие вторжение готов, и самые последние, направленные против агрессии аваров. Это уже VII век нашей эры, в который, строительство гигантских земляных крепостей прекратилось, наверное, потому, что позже оказалось более выгодным с военной и экономической точек зрения сооружать крепости-города и содержать на беспокойных южных рубежах опорно-сигнальные форпосты, а в распоряжении князей - мобильные дружины конных профессиональных воинов, включавших наемных кочевников и способных не только противостоять в открытой степи новым пришельцам-печенегам и половцам, но и совершать быстрые ответные рейды по их тылам и районам концентрации. Впрочем, старая добрая защита служила и позже, когда Киев возводил южную оборонительную систему крепостей против печенегов и половцев. Украинские археологи, обследовавшие недавно Змиевы валы в бассейне реки Стугны, утверждают, "что эти валы не только использовались, но строились или по крайней мере перестраивались в конце Х-начале XI в." (Славяно-русская археология. Краткие сообщения, № 155. М" 1978, с. 11). А исследования Змиевых валов, будоражащих воображение, продолжаются. Подсчитано, например, что кубатура одного из них так велика, что на его сооружении работало не менее ста тысяч человек, в том числе, очевидно, рабы и военнопленные. Под защитой земляных твердынь располагались среди возделанных просторов города оптимально круглой планировки с населением примерно по тридцать-сорок тысяч жителей. Самая прочная, глубоко эшелонированная оборонительная система Древлянской земли создавалась девятьсот лет! Различные системы соседствующих земель смыкались, образуя сложный и единый фортификационный уникум, охватывающий полукольцом огромную территорию древнеславянской государственной федерации. Действительно, малочисленные племена или разрозненные роды не могли создать хотя бы один из сохранившихся валов - от Фастова до Житомира протяженностью сто двадцать километров; такое под силу было только своего рода государственному образованию, объединенному рядниками и нарядчиками - верховной властью князей, племенных вождей, языческих жрецов и народного веча, общими верованиями и целями, аппаратом управления, порядком. И еще раз вспомним пресловутых норманистов, вспомним, как в 1862 году с помпой, но исторически спекулятивно и ошибочно, было отмечено тысячелетие России. Воздвигнутый к этой дате в Новгороде прекрасный памятник был разобран немецкими фашистами, но недавно возрожден для новой жизни. Хорошо, пусть стоит, только им отметили всего лишь эпизодическое, так называемое "призвание варягов", хотя первое устойчивое государственное образование сложилось на Русской равнине к 882 году, а в середине прошлого века можно было бы, наверное, со спокойным достоинством отметить 2000-летний, юбилей нашей своеобычной древней государственности, двадцативековой исторический путь великой и обильной, возделанной трудом наших предков - пахарей земли, защитившейся от степной Скифии-Сарматни первым оборонительным валом за полтора века до нашей эры, а может быть, и раньше... А полтора тысячелетия спустя, в средние века, русский народ возвел на дальнем северо-западе своей прародины еще одну оборонительную систему, равных которой человечество тоже не знало ни до нее, ни позже. Первой крепостью этого района была, очевидно, Ладога, основанная на заре средневековья. Наши предки пришли сюда еще в VI веке и поселились неподалеку от побережья Ладожского озера на речном мысу, омываемом водами Волхова и Ладожки. Традиционный земляной вал и ров перед ним защищали первопоселенцев с напольной стороны. В XII веке сильная каменная Ладожская цитадель надежно охраняла от шведской экспансии Новгород, запирая доступ к волховскому водному прямотоку, а через тысячу лет после ее основания Борис Годунов послал в город-крепость колокол с надписью: "Ладоге, оплоту государства моего". Несколько позже Ладоги возник Изборск, упомянутый летописью как город еще в связи с приключением 862 года; он на долгие века прикрыл собою с немецкой стороны другой важнейший торговый, ремесленный и культурный центр русского средневековья - Псков. Новгородско-Псковская земля, избежавшая нашествия орды с востока, в XIII-XV веках героически сражалась на три смыкающихся фронта, защищая возрождающуюся Московскую Русь. Псковичи и новгородцы не смогли бы устоять, не сумели бы сохранить последний островок русской национальной независимости, если б не бросили тогда все силы на сооружение эффективной системы первоклассных крепостей! На далеких от Новгорода северных рубежах Карельского перешейка возникли Корела и Тиверск, в истоке Невы-знаменитый Орешек, на северо-западном фронте - Копорье, принявшее на себя удары вначале датских крестоносцев (1224 год), затем немцев (1338 год), а вслед за ними пришел .было под стены этой крепости сам шведский король Магнус, да только вернулся восвояси. Через сто лет, когда объединил с Ливонским орденом свои войска король Дании, Швеции и Норвегии Кристиан III, до Копорья пришлось ему две недели безрезультатно осаждать соседнюю крепость Ям на Луге, возведенную новгородцами вскоре после Куликовской битвы, и откуда он, потеряв множество воинов, "отъидоша в свою землю". В конце же XV века вознесся над Нарвой знаменитый Иван-город - в подкрепление Гдову и Кобыле - старинным северным псковским форпостам на Чудском озере. Однако самая мощная концентрация крепостей возникла на югозападных сухопутных подступах к Пскову и НовгородуВышегород, Опочка, Опока, Вышгород, Остров, Красный, Порхов, Владимирец, Дубков, Воронич, Колож, Выбор, Врев, Высокий, Котельно, Велье, Кошкин... И если какая-то из этих крепостей бралась длительной осадой или яростным штурмом, что, кстати, случалось не раз и не два, то за нею высились бастионы следующей, а затем целая гроздь неприступных твердынь, нанизанных на крутые речные берега, взять которую уже ослабленными силами было невозможно, и со дня на день могла подойти свежая новгородская или псковская рать, а то и обе вместе, да еще не дай Бог с войсками далекой залесной Московии, как это случилось зимой 1349 года, когда шведы вместе с датскими и немецкими наемниками были выбиты из первой же захваченной ими Орешковской крепости на Неве. Вспомним, между прочим, что тогда уже наступило время "бога войны", пороховой артиллерии, появившейся вначале на вооружении захватчиков, но новгородцы и псковичи быстро противопоставили ей крепостные пушки да мощнейшие каменные бастионы, в которые закладывали огромные валуны, раскалывавшие, как орехи, чугунные ядра врагов. В 1428 году литовский князь Витовт так и не смог взять Порхова, хотя долго бомбардировал эту крепость из "Галки", крупнокалиберной тяжелой пушки, которую едва тащили цугом сорок лошадей... Сохранившиеся стены и башни Иван-города, Порхова, Орешка до сего дня поражают нас своей толщиной и высотой, инженерной планировкой и тайниками, искусством и трудолюбием строителей, сделавших возможным патриотический ратный подвиг нашего народа в самую опасную и жестокую годину средневековья.