Память пепла
Шрифт:
Король увидел выжженный лес. Кровь вязла в сером пепле. Порванный детский плащ, разбитая скрипка и… Нет! Нет, нет, нет! Он развернулся и бросился прочь. Прочь от лагеря! От этих приговоренных уже безумцев, что умудрялись веселиться и радоваться…
Ноги сами привели к реке. Здесь как будто было меньше песка. Черные силуэты деревьев дрожали над вспыхнувшей алым закатом речной гладью. Даже вода горит кострами инквизиторов…
— О чем печалишься, молодой король?
Арвин вздрогнул. Оглянулся. На ветвях деревьев, у воды, везде,
— Вы? Откуда? Откуда вы знаете, что я…
— Вернется славный Арвин
Песком в страну гоним…
— Перестаньте!!!
— И мы с тобой пойдем войной,
На смерть пойдем за ним!
Русалки закружили в хороводе, замелькали белесые тени в наступающих сумерках, серебристый смех рвал душу на части. Арвин опустился на землю, обхватив голову руками.
— Чего приуныл, король Арвин? — раздался рядом тихий голос.
Песни смолкли, девичьи силуэты растаяли в пустоте. Песок замер. Ветер стих и река замерла. Земля ждала ответа.
Арвин медленно поднял глаза. Над ним стояла старуха. Та самая, что называла его «сильным нэйро» и одарила, прищурившись, тяжелым взглядом. Он еще тогда, в самый первый их день в лагере холодел от страха под ним.
— Чего ты хочешь, мальчик? Скажи!
Нэйро молчал. Внезапно он понял, что у него нет ответа на такой, казалось бы, простой вопрос. Он не знает, чего хочет. Слишком устал.
Он бы хотел не думать о смерти, избавиться от ощущения запаха крови во сне. Не слышать треск пылающих костров. Не вздрагивать от детского смеха.
— Все эти годы ты рвался к семье, — тихо проговорила старуха, прервав поток нахлынувших мыслей.
— Вернется славный Арвин
Песком в страну гоним…
Русалки появились вновь, окружили и повели к воде. Он, как завороженный, шел за ними в воду до тех пор, пока не очнулся от холода. Русалки исчезли. Кругом — вода. Прозрачная и чистая. Голос старухи в голове:
— Смотри, Арвин!
Он потряс головой, прогоняя морок, зачерпнул в ладони лесное зеркало, и застыл.
В отражении его дети гладили смешного толстолапого щенка. Смех…Смех его детей. Сначала такой теплый, родной, он тут же перешел в зловещий, неуместный смех детей из лагеря, что тонул в сером пепле, царапая душу липким страхом.
— Риадна! — тихо позвал, плохо понимая, что происходит, но не в силах удержаться, — Риадна…
Жена стала еще красивее. Уже не робкая тихая девочка, в которую он влюбился без памяти так, как не положено влюбляться в партнера по договорному браку, а женщина. Решительная, уверенная в себе и такая красивая! Только… резкая вертикальная морщинка между бровями. Да настороженный взгляд человека, который всегда начеку…
— Любимая…
— Хочешь — перенесу тебя к ним? Прямо сейчас…
Арвин замер, боясь поверить. Он хотел крикнуть что — да! Он хочет этого больше всего на свете, но… Ветер донес до них смех с поляны, где дети играли в фехтовальщиков…
— Ты
Голос женщины… Ее слова искушали… Это была магия. Магия его сокровенного желания. Исполнение которого было — вот… Рядом. Только протяни руку. И шагни в воду.
— Что будет с остальными? — шевельнулись губы.
— Инквизиторы. Костры. А потом все занесет песком.
— Почему так жестоко? За что?
— Жестоко? — прошептала женщина. — А ты пойди и узнай!
— Куда?
— Сначала — выбор! — засмеялись русалки.
Серебристые тени вспенили воду, и образы самых любимых, невозможно далеких… исчезли. Боль резанула сердце.
— С ними все будет хорошо? — шепотом спросил он у женщины.
— Не знаю. Может быть, они дождутся тебя в мире, где есть ласковое море и по выходным люди танцуют танго. А, может быть, их настигнут инквизиторы. Руффу Айшу очень нужен твой сын. Жена и дочь — нет.
— И что мне делать?
— Выбирай.
— Скажи…Ведь только я могу спасти этот мир?
— Ты — король. И ты в ответе за все, что происходит на твоей земле.
Боль. Боль текла, кружила русалками, разрывала сердце их звонкими, веселыми голосами. Детским смехом неслась меж деревьев, ползла с Рассветных гор серым песком, алела упавшим за горизонт в чернеющую воду солнцем. Боль шептала, хрипела, звала:
— Выбирай! Выбирай…Выбирай, Арвин!
Он бы не выдержал этой пытки, если б не вспыхнули в зеркальной глади воды синие глаза любимой…
— Риадна!
— Я никому не отдам детей! Делай, что должен, не думай о нас…
— Я должен спасти… Спасибо.
Он выбежал изводы. Весь мокрый, он трясся от холода, страха и боли. Он должен! Должен! Должен спасти всех и защитить свою семью. У него нет выхода. Где? Где эта старуха?
— Эй! Я остаюсь! Ты слышишь? Я сделал свой выбор! Что? Что я должен сделать?
— Иди туда, где все началось.
«Как он мог? Как он мог остаться в Ваду? Бросить семью, которую искал все эти годы? Он остался в королевстве Летающих песков. В проклятом королевстве!»
Арвин шел в лагерь. Он понимал, что какой бы выбор не сделал, мучился бы точно так же. Выбери он семью — сейчас, счастливо обнимая жену и детей, сгорал бы от стыда за то, что предал свою страну.
Войдя в лагерь, правитель страны Летающих песков совсем не удивился, когда услышал, что люди уже не смеются и не празднуют.
Страх. Паника. Суета. Выкрики, разрывающиеся выстрелами в голове так, будто он слышал все мысли лагеря сразу:
— Что могло это вызвать?..
— Разберемся позднее!
— Надо вытащить оттуда людей!
— Куда?
— Пока в лагерь…
— Раскроемся… Все будут знать, что мы — маги.
— Это же катастрофа!
— Как быть?
Морок исчез, Арвин будто вынырнул на поверхность и уже со стороны услышал хрипловатый бас Шурра: