Память пепла
Шрифт:
…
— Миледи Вероника!
— Милорд Милфорд?!
Начальник имперской контрразведки в отставке, а ныне ректор военной академии, ворвался в гостиничный номер. Вероника за это время с одной стороны привыкла к спокойной, вполголоса говорившей Японии, с другой, постоянное напряжение во время турниров тоже сказывалось. И сейчас она никак не могла сообразить, что случилось, где пожар и куда бежать?!
Флоризель, что до этого мирно дремал около дивана, вскочил и оглушительно рявкнул.
— Мне нужна ваша помощь, миледи, —
— Что?! Что-то с Таей? — побледнела принцесса Тигверд.
Милфорд кивнул.
— Что?
— Свадьба, — с тревогой проговорил имперец.
— Вы… раздумали жениться?
Сердце сжалось и затихло, пока она всматривалась в лицо милорда.
Он был каким-то…взъерошенным, потерянным…
Всегда спокойный, холодный, слегка насмешливый и безупречно элегантный, сейчас он стоял перед ней с безумными глазами и совершенно не знал, что делать и как при этом себя вести. Если бы ей кто-нибудь рассказал, что когда-нибудь она увидит Эдварда Грегори Шира милорда Милфорда в там вот состоянии — не поверила бы ни за что!
— Я?! Да как вы могли так подумать?
— Тая?..
— Она ничего такого не говорила, но…
— Эдвард! Прекратите меня пугать!
— Я хочу сразу после командных соревнований ее… похитить. — Последнее слово имперец произнес хриплым шепотом и с таким выражением на безупречно-аристократическом лице, что сомнений в его невменяемости, пусть и временной, у Вероники не осталось никаких.
— Что значит — «похитить»? Что значит — «наверное»? Вы меня совсем запутали.
Милфорд опустился на диванчик.
— Понимаете, Тая загадала — если выиграет эту вашу…как ее….
— Олимпиаду.
— Да! Если она выиграет — выйдет за меня.
— Глупость какая… И?..
— Я… ждал. Два года. Она готовилась. Мы больше не говорили об этом, а теперь… Что, если она передумала? Что, если тяготится обещанием, данным тогда?
— Так. Эдвард! Успокойтесь!
Вероника открыла холодильник. Да…Последнее время они с Ричардом и мальчишками (уже большие, можно) после каждого турнира привыкли снимать стресс бокальчиком вина. Ей очень нравилось сливовое. В общем, все, что было приличное, выпили. Только коньяк.
Она налила коньяк в бокал. Подумала. Достала из холодильника бутылочку с апельсиновым соком. Немного разбавила и протянула водному магу. Авось Стихии пронесут…
— Послушайте, Милфорд… Пейте. Выпейте, я сказала! Вы переживаете — это нормально. Но, может, стоит поговорить с Таей?
— Я все решил. Я украду ее после соревнований. И мы поженимся! Сразу!
— А зачем вам ее красть?
— Но…как же…Это обычай вашего мира! Пауль…
— Можете не продолжать, я все поняла, — ну погоди, мастер Пауль Ре! Мы с тобой еще поговорим на тему свадебных обрядов…
Вероника быстро заходила по номеру, скрестив руки на груди. Флоризель путался под ногами, но по черным блестящим
— А платье!? — всплеснула она руками (отчего-то ей казалось, что с согласием выйти замуж вопросов не будет, но вот против бесцеремонного обращения девушка может взбунтоваться). — А гости?! Да если у нее на свадьбе не будет всех ее друзей — команды фехтования, Умы, … нас с Ричардом, в конце концов! Вы уверены, что ей будет приятно? В нашем мире, Милфорд…
— Если я правильно понимаю, миледи, именно вы, представительница вашего мира, настаивали на свадьбе, где бы не было гостей. Я ничего не путаю?
На мгновение Милфорд стал прежним. Уже хлеб! Но что за манера приходить в себя только затем, чтоб посмеяться над другими…
— Не сравнивайте! Я второй раз выходила замуж. Это вовсе не то, что в первый, и…
Вероника прикусила язык, но было поздно. Глаза водного мага блеснули синим при одной мысли, что женщина может выйти замуж не один раз.
— Я ее украду! Как того требуют ваши варварские законы! И — в империю! Там, по крайней мере, женщины…
Вероника подумала — а не сходить ли ей за скалкой, чтобы уж точно успокоить имперского аристократа — раз уж водка с соком не подействовали. Потом вспомнила, что она в гостинице. Скалки тут нет. Значит, придется действовать с помощью ораторского искусства.
— Гав! Гав! Гав! — Фло старался поддержать, как мог.
Спасибо, друг…
— Давайте хоть через неделю! Мы все должны вернуться в Петербург. И, Эдвард! ПЛАТЬЕ!!!
— Неделя.
— И… где будет свадьба? Здесь, в империи?
— Да! Нет!
— Фууууух!!! Слушайте меня. Свадьба будет в Петербурге!
Милорд Милфдорд растерянно кивнул. И ушел.
— «Мне бы белого коня! Да на линию огня, а вот эти все свадьбы — это все не про меня»! — проворчала принцесса Тигверд, перефразировав любимого «Федота-стрельца». Подумала. И понеслась. До свадьбы с похищением оставалась неделя. И первое, что она собиралась сделать — это предупредить счастливую невесту.
…
— Миледи Вероника!
Тая радостно улыбнулась, пропуская принцессу Тигверд к себе в номер. — Вы — добрая волшебница!
— Да? — удивилась Вероника.
Так ее еще никто не называл.
— Вы просто мысли мои прочитали! Я так хотела вас увидеть…
Сердце предательски сжалось. Бедная девочка… ей и поговорить-то не с кем о своем, о девичьем. Ее тетя не поехала, лишь перекрестила на прощание трубкой, да выпустила вслед племяннице несколько голубых колечек, что удивительным образом сложились в олимпийские кольца. Вероника еще подумала, что ей померещилось.