Память стали
Шрифт:
Навес, опирающийся на монументальные бревна-столбы мог укрыть под собой небольшой корабль, не только бронемашину. Это с учетом того, что там уже стоял гусеничный трактор, парочка квадроциклов и мотоцикл. А дальше плотный глухой чехол пытался скрыть очертания еще одного танка. Ага…
— Вещи можно оставить прямо тут, тронуть их некому, — сделал приглашающий жест владелец усадьбы. — Если что, отсюда до дому пешком всего три минуты идти…
— Долго вы! Опять, небось, с железками возился и гостя заставил? — хозяйка дома оказалась очень молодо выглядящей женщиной со смугловатой
— В технике да оружии порядок в первую голову должен быть, — Антеро поставил ружье в пирамиду, где уже покоились две двустволки-переломки и сделал приглашающий жест в мою сторону. Волей-неволей пришлось стягивать кобуру с револьвером с пояса. — Вик, позволь представить тебе мою жену, Ильмари Кросс.
— Просто Вик и всё? — вот теперь женщина нахмурилась по-настоящему.
— Полное имя — Виктор, — чуть подумав, признался я.
— Так уже лучше, Виктор, — покивала она, почему-то переиначив ударение. — Мойте руки и за стол!
— В этом доме все слушаются Иль, — тихо подсказал мне глава семьи Кросс, заговорщицки подмигнув.
К чувству иллюзорности происходящего добавилась отчетливая неловкость. Словно я приперся без приглашения к почти незнакомым людям, а те радушно посадили за стол как ближайшего родственника.
Детей Антеро и Ильмари звали, в порядке падения старшинства, Хелена, Матиас и Оливия. Они чинно мне поклонились, пока их представляли, чинно расселись по стульям по сторонам длинного стола… все, на большее мелких не хватило.
— Виктор, а вы откуда?
— Вы ведь на танке приехали? Под навес поставили? А можно посмотреть?! Ма-ам, я быстро, туда и сюда, честно-честно!
— Дядя Виктор, а вы чем занимаетесь? Вот папа у нас — зеле… земе… зем-ле-вла-де-лец, вот! А хотите, я вам наши овощи в погребе покажу? Во-от такие патиссоны!
Пожалуй, я так вкусно не ел… нет, не месяц. Даже не год. И дело не в какой-то изысканности блюд. На ум упорно лез обед на даче у родителей где-то двадцатого августа последних в моей жизни школьных летних каникул — вот уж знать не знал, что его запомнил. С тех пор много чего случилось, сиживал я и в понтовых ресторанах, и тушенку с полусорой полусгоревшей картошкой у ночного костра жрал. Но ни разу больше не почувствовал такого всеобъемлющего спокойствия, всегда еда оставалась лишь более или менее значимым фоном других событий и мыслей.
И вот, в другом мире, случайно попав за стол в чужой семье, на меня внезапно снизошло. Удалось вдруг отпустить все лишние размышления и проблемы и просто поесть. При этом буквально купаясь в пусть и чужом, но таком теплом семейном счастье!
Меня что-то спрашивали, я что-то отвечал, хвалил стряпню хозяйки усадьбы, рассказал мелким Кроссам парочку историй из своих
— Мы немного переделали пару нижних этажей под свои нужды, но последний оставили в том виде, в котором он был задуман. Ильмари утверждает, что нашла дом отдыха «Лесная тишина» в таком виде, словно он был покинут персоналом и постояльцами минуту назад. Мы даже некоторое время думали, что сюда еще люди подтянуться… Но за последние двадцать лет вы третий, к сюда попал самостоятельно, Виктор.
— Можно просто «Вик» и на ты? — почти взмолился я. После пережитого эмоционального опыта разводить политесы было почти болезненно.
— Хорошо, Вик. Отдыхай, — понимающе кивнул Кросс. — Я вечером удочки с мостков закидываю, если будет настроение, присоединяйся.
Дорожку к мосткам Антеро заботливо снабдил, где нужно, деревянным ступенками — бывший дом отдыха стоял на высоком берегу Светлой. А через заросли рогоза, в этом месте особенно густые, уложил аккуратненькую гать. Там, где топкий берег сменяла мелкая вода начинался настил добротных мостков, которые дальним концом выходили как раз на небольшую заводь.
— Сетью реку перегородить — рыба через пару месяцев закончится, да и не надо нам столько, — я ничего не спрашивал, но глава семейства начал отвечать, словно я уже поинтересовался. — Если уж ухи захотелось, можно донки закинуть. А за вечер-два на на вялку и копчение натаскать. А удочка так, руки занять. Столько лет прошло, а как забудусь — сигареты по карманам искать начинаю. Даже трубку как-то вырезал, думал, иногда ведь и можно? Но лучше уж удочку, все-таки.
— Язык, уровень технического оснащения — все как в землях Хель, — чуть помолчав, решил задать самый главный для себя вопрос я. — Но чистое небо, нет мегафауны… где мы?
— А еще нет крупных хищников и паразитов, даже комаров нет, если ты еще не заметил, — хмыкнул землевладелец. — За все это время я ни разу не заболел. И никто из моих домочадцев. Что касается твоего вопроса…
От вытянул удочку, проверил наживку — и вновь закинул поплавок в воду.
— …Мы в раю. Вернее, в его осколке: года люди разбили свой мир и он провалился в ад, раю не на чем стало стоять, и он упал следом.
Глава 29
— Можешь мне не верить, — искоса глянув на меня, предложил Кросс, и опять перевел взгляд на поплавок. — Твоё право. Да только когда я тут недалече очнулся, последнее, что помнил — собственную смерть.
О том, как человек едва ли не на ровном месте может попасть хрен знает куда, случайно шагнув не в ту сторону — о, это я прочувствовал на себе в полном объеме! Но прямиком в рай?
— Тут все такое… — я запнулся, припоминая так сильно поначалу меня дергающее чувство нереальности происходящего, которое сейчас уже порядком поутихло. И все же произнес: — Настоящее.
А с другой стороны… Может ведь быть такое, что некоторым именно смерть дает возможность перейти… гм, в лучший мир? Шаг за грань, всё такое?