Памятник футболисту (Скандал в благородном семействе)
Шрифт:
— Да, футбол бесспорно любимый спорт. С ним не может сравниться никакой другой по популярности. Пи хоккей, ни баскетбол, ни легкая атлетика. А вот почему... Наверное, в нем проявляются лучшие бойцовские качества человека.
— А в боксе?
— В боксе тоже, но там человек один, а здесь с товарищами. Идет как бы маленькая война. Ну, а вести войну, сами знаете, это у людей в крови. Инстинкт.
— Побоища на трибунах того же происхождения? — послышался иронический вопрос. Журналисты
— Значит, футбол приучает к вражде, — не отставал корреспондент «Приморской почты», — а не к дружбе?
— Я же сказал вам, — начал раздражаться Ренатов («вот пристал»), — что в футболе игроки чувствуют локоть товарища. Это укрепляет дружбу. Соперника же надо бить, он враг.
— Ясно! — поднялся высокий, совершенно лысый, хоть и молодой еще человек. — Раймонд. «Столичные вести». Скажите, господин Ренатов, как вы относитесь к женскому футболу? Во многих странах он запрещен.
Ренатов оживился — он был давним сторонником футбольного равноправия.
— Я считаю это неправильным. Смешно утверждать, что игра в футбол вредна для женского организма, а баскетбол, гандбол, дзюдо, велосипедные шоссейные гонки или мотокросс полезны! Между тем, эти виды нигде не запрещены. Вы видели, как сталкиваются в игре баскетболистки? Какую беговую нагрузку испытывают хоккеистки или гандболистки? Знаете, какое сотрясение получает прыгунья в длину? А что вы скажете об этих пигалицах-гимнастках на разновысоких брусьях — какие толчки! А женский марафон! Я считаю...
— Господин Ренатов. Лавандопулос. Телевидение, — перебил маленький черногривый старик. — Бог с ними, с женщинами. Перейдем лучше к детям. Вот ваши подопечные за что любят футбол?
— Пусть сами отвечают, — отмахнулся Ренатов, Недовольный, что ему помешали развить любимую тему.
— Он азартный, — оживленно заговорил Малыш, блестя глазами. — Я, когда играю, все забываю. Главное забить гол!
— А ты? — телевизионный старик повернулся к Тарану.
— Интересно... — буркнул тот и замолчал.
— Горкей. «Спортивный листок», — не вставая, заговорила молодая женщина в очках. — Скажи, Малыш, если б тебе предложили много-много денег, но чтоб ты перестал играть в футбол, а занялся, скажем, теннисом или плаванием? Ты бы...
— Что вы, — не дал ей договорить Малыш, — ни за что! Хоть миллион — от футбола я не откажусь! Что вы!
— А ты? — она посмотрела на Тарана. — Много-много денег. Отказался бы от футбола?
Таран почесал голову, некоторое время молчал, потом спросил:
— А сколько?
Его слова заглушил взрыв смеха.
— Видите, господа журналисты, — поспешил на помощь Ренатов, — мы тоже зубастые, тоже умеем шутить.
— Ничего себе шуточки, — заметил широкоплечий молодой парень. —
Ренатов поджал губы.
— Это коммерческая тайна, господин корреспондент.
— Коммерческая? — громко переспросил широкоплечий. — Ясно. Спасибо за ответ на мой незаданный вопрос, господин воспитатель.
В зале снова раздался смех. Ренатов сам не заметил, как вынул платок и тщательно вытер вспотевшую шею.
— Кем будет играть Малыш? А Таран? Какие у них достижения в прыжках, в спринте? — вопросы сыпались один за другим. И где уж тут было расслышать вопрос корреспондента «Рабочего дела». — Какие у них отметки по математике?
Ребята отбивались. Малыш явно понравился репортерам. Он отвечал находчиво, быстро, весело. Таран не сразу, обдумывая ответ, делая паузы, одним-двумя словами. Не по глупости, из осторожности.
В связи с этим удалось сострить и Ренатову:
— Господа журналисты, вы уже сами поняли, что Малышу самое место центральным нападающим, а Тарану — защитником. Туда мы их и готовим.
Журналисты весело смеялись, и только этот смутьян из «Рабочего дела», конечно, все испортил, сказав:
— На биржу труда вы их готовите, вот куда.
Но коллеги зашикали на него.
Тренер Ренатов подробно рассказал корреспондентам, какую огромную помощь оказывает руководство клуба «Рапид» развитию молодежного и детского футбола и какова в этом деле личная роль президента клуба доктора Зана.
Он пригласил всех на предстоящую встречу, где его подопечные сдадут экзамен на спортивную зрелость.
Потом по традиции для участников пресс-конференции был дан небольшой коктейль (за счет клуба, разумеется). Подняли бокалы за «Рапид», за доктора Зана, за успех юных футболистов, за тренера Ренатова, за болельщиков, еще за что-то...
Постепенно все стали расходиться.
Последним остался широкоплечий молодой парень из рабочей газеты. И уж так получилось, что из здания они вышли с Ренатовым вместе.
Некоторое время шли молча. Первым не выдержал Ренатов.
— Слушай, парень, — спросил он ворчливо, — на кой черт ты задавал свои дурацкие вопросы? Тебя же не спорт интересует, а так, подковырнуть.
— Да брось ты!.. — неожиданно зло сказал парень.
Ренатов внимательно посмотрел на него и с удивлением обнаружил, что парень при ближайшем рассмотрении выглядит не, таким уж молодым, вернее не таким юным. Глаза запали, жесткие складки протянулись к узкогубому рту. Одет он был совсем бедно: потертые бархатные штаны, старый свитер, немодные сандалии.