Пандора (сборник)
Шрифт:
— Ты уверена, что запрос на Паниля пришел от корабля? — поинтересовался он.
— Запрос пришел шесть суток назад… и я бы не назвала его запросом. Это больше походило на приказ.
— Но от корабля, ты уверена?
— Насколько вообще можно быть уверенным в чем-то. — Раздражение в ее голосе граничило с неповиновением. — Я воспользовалась вашим кодом и провела полную перекрестную проверку. Все сходится.
Оукс вздохнул.
«Почему именно Паниль?»
Наверное, надо было уделять поэту больше внимания — он был одним из оригиналов, с самой Земстороны. Покопаться в
Голопроектор показывал прощание Паниля и Экель. Поэт обернулся к невидимым зрителям широкой, мускулистой спиной. Легата обратила на это внимание Оукса.
— Находишь его привлекательным, Легата? — пробурчал тот.
— Просто хочу напомнить, что это парень не только цветочки горазд нюхать.
— М-м-м…
Оукс отчетливо ощущал исходящий от Легаты мускусный запах. До сих пор она не позволяла ему насладиться ее великолепно сложенным телом. Но Оукс был терпелив. Терпелив и упорен.
Паниль распахнул люк в кабинет Ферри, и Оукс хлопнул ладонью по пульту, останавливая картинку. Еще раз пересматривать сцену с Ферри было выше его сил. Старый безмозглый маразматик!
Чуть повернув голову, Оукс глянул на свою помощницу. «Великолепна!» Легата часто изображала из себя тупицу, но Оукс-то видел неизменно великолепные результаты ее трудов. Немногие на Корабле знали, что она неимоверно сильна — результат мутации. Под гладкой теплой кожей перекатывались могучие мышцы. Сама мысль об этом возбуждала Оукса. Зато все на борту знали, что она увлекается древней историей и постоянно клянчит из корабельных архивов распечатки старинных моделей одежды, чтобы сотворить для себя нечто похожее. Сейчас она была одета в короткую тунику, почти обнажавшую правую грудь. Тонкая ткань висела только на напряженном соске. И даже со своего кресла Оукс ощущал пульсирующую под кожей мощь.
«Она меня дразнит?»
— Скажи мне, для чего кораблю нужен поэт на нижстороне? — спросил он.
— Придется подождать, чтобы выяснить.
— Можно догадаться.
— Возможно, все на самом деле просто и ясно — для общения с электро…
— С кораблем ничего не бывает просто и ясно! И не надо при мне щеголять красивыми словечками! Это водоросли, обычные водоросли, которые очень нам мешают.
Легата прокашлялась — первый признак неуверенности, который уловил в ней Оукс. Ему это понравилось. Да… скоро она будет готова для Комнаты ужасов.
— Есть еще Томас, — проговорила она. — Быть может, он…
— Я запрещаю тебе расспрашивать его о Паниле.
Легата дернулась.
— Вы довольны его ответами?
— Я доволен тем, что он тебе не по зубам.
— Мне кажется, вы слишком подозрительны…
— С этим кораблем подозрительность излишней не бывает. Подозревать надо всех и вся и твердо помнить, что этого мало.
— Но они просто двое…
— Это приказ корабля. — Оукс помолчал, глядя на нее. — Твои слова — «приказ». Верно?
— Насколько мы можем определить.
— Нашла ты хоть малейший намек на то, что затея эта принадлежит не кораблю, а Томасу?
— От Корабля поступил только один приказ — внести этого… Паниля… в списки колонистов.
— Ты запнулась на его имени.
— Из
Вот теперь она нервничает, злится. Оукс обнаружил, что наслаждается игрой. У этой Легаты есть потенциал. Надо только отучить ее говорить «Корабль» вместо «корабль».
— Ты не находишь его привлекательным?
— Не особенно.
Легата принялась теребить краешек туники.
— И разговоры Томаса с кораблем тоже нигде не зафиксированы?
— Нет.
— Тебе это не кажется странным?
— В смысле?
— Томас должен был выйти из гибернации. Кто отдал приказ? Кто наблюдал за процессом?
— Никаких сведений.
— Как может пройти незамеченным то, что, как мы точно знаем, случилось?
Теперь к ее гневу добавился страх.
— Не знаю!
— Я ведь предупреждал — подозревать всех и вся.
— Да! Именно так вы и говорили!
— Хорошо… даже очень.
Оукс снова повернулся к голопроекции.
— А теперь иди и поищи снова. Может быть, ты что-то упустила.
— Вы знаете, что я упустила?
— Это, милая, ты должна выяснить сама.
Оукс прислушался к шороху ее туники, когда Легата выбегала из комнаты. Плеснуло светом из растворившегося на миг люка, потом сумрак вернулся в свои права.
Оукс переключился с записи на изображение в реальном времени, запрограммировав сенсоры следовать за Легатой по мере того, как она шла в архивы. Переключаясь от камеры к камере, он наблюдал за своей помощницей, пока та не уселась за пульт на командном уровне архивов и не затребовала нужные ей сведения. Оукс проверил, какие: все сообщения, которыми обменивались борт и Пандора, все ссылки на Раджу Томаса и Керро Паниля и… и Хали Экель не забыла.
«Молодец, девочка».
Теперь она предпримет следующий шаг — задействует кого-то из подручных Льюиса в качестве шпиона. Оукс знал, что Легата уже однажды изучала данные в архивах, но сейчас она просто вывернет каждое словечко наизнанку в поисках тайного шифра. Во всяком случае, на это он надеялся. Если тайна существует, Легата раскроет ее. Нужно только подтолкнуть, подвигнуть ее.
«Подозревай всех и вся».
Он выключил проектор и невидящим взглядом уставился в темноту. Скоро, очень скоро он окончательно переселится на нижсторону. Никогда не возвращаться в опасную тесноту борта! Пандора тоже опасна, но потребность в надежном убежище, где корабль не сможет более следить за ним, увеличивалась с пугающей быстротой. «Это железное чудовище!» Пока Оукс на борту, оно следит за каждым его шагом. «Я бы на его месте поступил так же».
Кое-кто полагал, что влияние корабля распространяется и за его обшивку. Но Редут поможет разрешить и эту проблему. Если только Льюис не облажался. Нет… никогда. Его долгое молчание объясняется, вероятно, какими-то местными трудностями. С клонами, например. На случай настоящей катастрофы существовало множество надежных сигналов. Ни один из них не прозвучал. Так что в Редуте случилось нечто иное. «Может, Льюис готовит мне приятный сюрприз? С него станется».
Оукс улыбнулся собственным мыслям, лелея их тайну. «Ты не знаешь, что я задумал, железное чудовище. Особенно для тебя».