Папа есть, нужна Любовь

Любимая Татьяна

Теперь мой брак развален, а будущее мрачно.

Я изменила мужу.

Я!

Та, которая едва ли не с рождения осуждала измену.

Боря изменил первый!

Это не оправдание!

Он хотя бы знал, с кем мне изменял, а я…

Бо-оже-е…

Закрываю ладонями лицо.

Ни о чем не жалей Люба! — приказываю себе.

Не жалей! — пытаюсь договориться сама с собой.

Не жалей, — умоляю.

Значит, так надо было. Вспомни,

как больно тебе было, когда ты увидела своего мужа с любовницей. Что ты почувствовала? Жизнь померкла.

Да этот случайный секс, можно сказать, спас тебя от непоправимого!

Спас, а на душе все равно гадко.

На тумбе вибрирует телефон. На экране надпись «Любимый муж».

Надо переименовать.

Отвечать не хочется.

— Да? — все-таки отвечаю.

— Ты где? — чувствую тихую ярость в голосе мужа. — Я заезжал в салон, там закрыто и никого нет.

— Я не приеду домой, Борис, — стараюсь не дрожать ни голосом, ни телом.

— Почему?

— Мне нужно побыть одной.

— Так, Люба, в чем дело? — наливается тяжестью его интонация. — Быстро говори где ты, я приеду.

— Не надо приезжать. Мне нужно время. А потом мы спокойно обо всем поговорим.

— О чем?

О твоей измене! — хочется крикнуть в трубку. — И о том, что я тебя больше видеть не могу. Меня стошнит!

Вдох, выдох.

— Я сегодня приходила к тебе на работу…

— Да? — с едва заметной запинкой. — И что? Я был весь день в офисе, тебя не видел.

Еще бы!

— Зато я видела тебя с твоей секретаршей, — под конец предложения голос предательски ломается.

Увиденное обрушивается на меня снова. И я такая же, как в первое мгновение там, в приемной — растерянная и преданная любимым человеком.

— Это ничего не значит, — через паузу. — Возвращайся.

— Для меня значит много, Боря.

Я не из тех, кто закатывает скандалы, орет и бьет посуду. Я за мир во всем мире. Но сегодня, боюсь, об этом забуду. И в порыве могу признаться, что изменила тоже.

— Имей в виду, развод я тебе не дам.

Он даже не отпирается!

— Мы поговорим об этом позже. Пока.

Дрожащим пальцем несколько раз тыкаю на красный кругляш на экране. Несколько секунд еще слышу гневный голос мужа, но слов не различаю.

Наконец отшвыриваю от себя телефон, падаю навзничь на кровать. Невидящий взгляд устремляю в потолок гостиничного номера.

Развод он мне не даст. Все равно разведусь!

Можно мне стереть из памяти этот день?

Заставляю себя подняться с кровати, иду в душ. Раздеваюсь, долго и критично рассматриваю себя в зеркале.

Фигура у меня красивая, стройная. Все подтянуто, упруго, гладко. Чего не хватало Боре, не понимаю.

На шее и груди остались розовые пятна от губ незнакомца. Если не присматриваться, вполне похоже на аллергическую

реакцию. У меня иногда бывает летом на цветение какой — то травы.

Пальцами пробегаюсь по каждому пятнышку. Внизу живота снова вспышка. Пусть я не видела того мужчину, но мне с ним было хорошо.

Кто он? Работает в том же здании, что мой муж или пришел туда по делам? Увы, теперь не узнать.

Долго принимаю душ. Надеваю халат. Как есть, в халате, ложусь в кровать, поджимаю колени к груди. Обняв подушку, проваливаюсь в сон, в котором намешано все: от кабинета мужа, где он занимается любовью со своей помощницей, до кабинки лифта, где любовью уже занимаюсь я.

Только наблюдаю я как будто со стороны.

Мне хочется крикнуть, что все это неправда. Сон. Измен не было. Ни моей, ни мужа. Верю, что проснусь и буду удивляться, куда меня завела буйная фантазия.

Просыпаюсь от того, что кто — то стучит в дверь. Довольно — таки громко и требовательно.

Включаю телефон, он показывает два часа ночи. Обвожу взглядом помещение — я в гостинице.

Увы, измена — не сон.

Стук продолжается.

Кто может стучать в мой номер посреди ночи? Только Борис.

— Люба, открой! — колотит он со всей силы. — Я знаю, что ты здесь.

??????????????????????????Глава 14

За дверью Борис с кем-то ругается. Еще бы, так стучать и орать, весь этаж разбудил, персонал взбудоражил.

Запахиваю халат, завязываю узел крепче. Расчесываю пальцами волосы.

Выбора нет, надо открывать, иначе кто — то начнет вышибать дверь. Что я и делаю — открываю. Но прежде включаю свет.

Миронов влетает в номер ураганом.

Как ищейка осматривает помещение, шкаф, санузел.

— Что-то потерял? Под кровать загляни.

И он почти приседает, чтобы заглянуть в указанное место, но вовремя очухивается.

Между кроватью и полом расстояние сантиметров в десять.

Только сейчас оборачивается ко мне.

Несколько долгих секунд смотрим друг другу в глаза. Борис для меня чужой. Абсолютно. А ведь я его любила! И он говорил — тоже.

Я хотела от него детей! А у него блеск от помады на шее! Стирал, да не все стер.

— Люба, — делает шаг ко мне.

Выставляю руку вперед, останавливая. С трудом справляюсь с подступившей тошнотой.

Смотрю на мужа в упор и не могу поверить, что все это время он врал. И что любит. И что хочет наших с ним детей.

Больно! Боже, как же мне больно! Не столько от предательства, сколько от собственной наивности, слепоты, глухоты.

И вместе с тем абсолютно безразлично, что будет дальше. После разрыва нашего брака.

Борис оскаливается. Ноздри нервно вздрагивают, в глазах искры. Замечаю, что лицо его явно уставшее. Не спал. Искал.