Папа в окне напротив
Шрифт:
Через минуты оказываемся около его машины. Определенно простые тренера не катаются на таких машинах.
– Садись с ней сзади, - командует Егор и усаживает Катю на сидение.
Я занимаю место рядом. В салоне уже тепло. Как будто… как будто заранее нагрел.
Сам молча занимает водительское сидение, пристегивается. Поправляет зеркало заднего вида, в котором встречается со мной взглядом.
Заводит машину и трогается. Все делает быстро, уверенно, без суеты. Как будто точно знает, что мы успеем, как будто все просчитал и у него все
А я прижимаю к себе Катю в надежде забрать у нее хоть чуть-чуть ее боли. Она пусть и тихо, но стонет. И меня сейчас радует то, что она издает звуки, значит действительно может говорить. Просто что-то где-то заклинило. И как убрать этот клин никто не знает.
– Егор, а в какую больницу мы едим? – До меня только сейчас начинает доходить, с кем он говорил.
– К Валу поедем. Я только ему доверяю.
– Егор, давай в обычную больницу.
– Нет, - не рассматривая даже другой вариант.
– Егор, пожалуйста. Давай не будем спорить. Отвези нас в обычную городскую больницу/
– Вряд ли ты смоешь меня переспорить. Но я бывал там и… не надо ей туда. Я доверяю только своему другу. Поверь, он один из лучших.
Не переспорю? А не слишком ли кто-то загнул пальцы?! И платить за этого лучшего, кто будет, интересно?
– Егор… я верю, что он лучший врач, но я догадываюсь, какие там цены и у меня нет таких денег
– Придумаем что-нибудь, - спокойно отвечает.
– А если не придумаем? Ты так легко раскидываешься чужими жизнями! А если бы это была твоя дочь, ты бы тоже вот так что-то придумывал на ходу? – Слова срываются с языка раньше, чем я успеваю прикусить язык.
– Если бы это была моя дочь, то тем более я поехал только туда. Вернее, только к Валу.
– Егор смотрит в зеркало заднего вида, ставя точку своим карим взглядом в этом споре, и возвращается к управлению автомобилем. А может не так все страшно?! Если это его друг, то может по дружбе он бесплатно посмотрит Катю? Может, это Егор и имел в виду, когда говорил: «придумаем».
– Свои дети это так ответственно. Это сейчас есть время куда-то отвезти, а если его нет? Наверное, только врачи и должны иметь детей, чтобы в случае чего знать, что делать и как спасать.
– Хочешь сказать, что раз у моего ребенка болит живот, то я плохая мать и недостойна? – Прижимаю Кате к себе и сжимаю маленькую ручку.
– Нет, Онежа, - ловит мой взгляд в зеркале заднего вида, - я не то хотел сказать.
– По голосу слышу, что он понял, что он действительно не то сказал.
– Наоборот, надо быть очень смелым и ответственным, когда берешь на себя роль родителя. Ты одновременно должен быть и врачом, и учителем, и совмещать еще кучу профессий.
– Думаешь, ты бы не справился?
– провокационно спрашиваю, но мне надо знать.
– У тебя неплохо получается с Катей.
– Тренировать или провести с ними пару часов мне нравится, и с Катей очень легко. Но это же только ответственность на пару часов. Когда ты родитель, двадцать четыре на семь несешь
Глава 11. Онежа
Егор быстро паркуется, а я в это время застегиваю Кате куртку. Не могу спокойно смотреть на нее, когда вся сжимается от боли и бледнеет. Не дожидаясь почестей, открываю дверь и покидаю теплый салон автомобиля первой.
Помогаю Кате выбраться из машины и едва успеваю отскочить, как ее снова рвет. Пока Егор закрывает машину, ищу в сумочке салфетки, что вытереть ей рот.
– Вал, я приехал, встретишь нас?
– Слышу, как Егор звонит другу.
– Можем идти?
– спрашивает меня, а я смотрю на Катю, которая тяжело дышит и откашливается.
– Не будем терять время, - Егор подхватывает Катю на руки и разворачивается к клинике.
Внутри все дрожит и, кажется, самой уже болит живот от волнения. Мне хватает на секунду представить, что я бы делала, если бы сейчас одна со всем этим справлялась. Справилась бы, конечно. Но когда хоть кто-то берет часть этой чертовой ответственности на себя, становится легче. Собираюсь и опережаю их, чтобы открыть дверь в клинику.
Надеюсь, Егор знает, что делает, потому что тут работает Саня, и я знаю, какой тут ценник на все. Захожу следом за Егором и выглядываю из-за его спины. Валера смотрит на нас всех вместе, как на что-то единое. Здороваюсь тихо с врачом и наблюдаю за каждым его взглядом и движением.
– Катя, привет, помнишь меня? Я только был без этой шапочки с оленями.
– Указывает рукой на медицинскую шапку на голове с новогодней расцветкой.
– Катя ему кивает. Узнает. Когда они все успевают встречаться и знакомится?!
– Пойдем со мной, посмотрим, кто там у тебя в животе капризничает.
– Егор заносит девочку в кабинет, я быстро ее раздеваю и помогаю лечь. Катя тут же скручивается, пряча живот.
Валера наклоняется над ней, а она сильнее закрывается. Не хочет, чтобы ее трогали и прикасались.
Делаю шаг к ней, чтобы обнять и взять за руку, но Егор перехватывает запястье и останавливает.
– Подожди, не мешай.
– Наклоняется и шепчет на ухо.
– Он знает, что делать.
Прощупывает живот, делая Кате еще больнее, от чего она тихо стонет.
Нет ничего страшнее, чем смотреть, как болеет твой ребенок, а ты при этом никак не можешь ей помочь. Отворачиваюсь и утыкаюсь лбом в плечо Егора. Он сейчас моя поддержка, хочет он того или нет. Я не строю никаких планов и иллюзий на его счет, хотя его становится слишком много в моей жизни, и как следствие он связывает нас общими делами и воспоминаниями.
– Давай во вторую. Лапароскопию будем делать, - дергаюсь, когда слышу, как Валера говорит непонятные мне слова медсестре.
– Давай на каталку.